Право на безумие

Неожиданно она запнулась, похоже, разговаривала по другому телефону.

- Артур Сергеевич – голос был удивленный и встревоженный. – Срочно спуститесь вниз… к камню. Охрана просит.

В животе стало холодно. Он взглянул вниз. Расколотая пополам глыба медленно раскрывала свое каменное нутро, окрашивая окружающие предметы не ярким, но очень красивым изумрудным сиянием. В кармане задребезжал мобильник.

- Давай бегом сюда. У нас чудо случилось.

Арарат всегда был излишне эмоционален, но сейчас он явно был прав. Зеленое зарево разгоралось все сильнее, а затем вспыхнуло и исчезло.

«Похоже, дождался». «Король Артур» дал отбой, и на деревянных не гнущихся ногах начал спускаться вниз.

14

- Иваныч, где Алексей они не знают.

- А меч?

- Меча у них нет. Где он находится, им, опять же, не известно.

- Врут?

- Не думаю. Заявлять по поводу Верочки тоже не собираются.

- При чем здесь это, Саша? Она жива, понимаешь? Жива! Ее только спасти надо, а спасти может только меч. Найдем его, спасем Веру. А найти можно, только найдя Лешего. Про дело мне больше ничего не говори. Мне все равно.

- Эта… дама больше никак себя не обозначивала?

- Нет. Если честно, я ее жду. Каждый день жду, и каждый день боюсь этой встречи.

- Может быть, ее святой водой побрызгать?

- Шутишь?

- Нет. Как-то же с ними бороться можно.

- Я думаю, с этим мечом можно все.

- Ты его в руки опять брать не боишься?

- И этого боюсь. Но не попробовать не могу. Никогда себе не прощу, если не попытаюсь. Что дальше делать будем?

- Ждать. Ждать Лешего. Ждать звонка от матери Оксаны. Я визитку оставил, думаю – позвонит.

- Думаешь?

- Почти уверен. Она, правда, странная немного. Как объяснить, не знаю, но что-то в них во всех не так. Опять же, собака эта… Ты бы видел этого пса. Такое впечатление, что он железный. И клыки сантиметров по пятнадцать. А пацан с ним как с котенком обращается. Я одному спецу-кинологу фотографию показал, где Оксана с ним по парку гуляет, тот аж завизжал от восторга, но породу определить не смог. В общем, не наша эта собачка, совсем не наша.

- Бог с ней, с этой зверюкой. Лучше скажи, мать Оксаны точно нам поможет, или нет?

- Думаю, да. Любая теща к зятю относится с легким предубеждением.

- Причем тут теща?

- Парень очень на Лешку похож.

- Серьезно? Успел, пострел.

- Я вот что, Иваныч, предлагаю. Давай в церковь сходим. Молебен закажем. За здравие, за успех, еще за что-нибудь.

- Не думал, что ты религиозен.

- Я тоже не думал, что с чертями биться придется.

Сулин почесал подбородок и хотел произнести сакраментальное «на бога надейся, а сам не плошай», но неожиданно охнул, закрыл глаза и схватился за голову.

Это было вспышкой. Резкой, сильной и очень зеленой. Как могут мысли иметь цвет? Для Сулина это так и осталось загадкой, но что это означает, он понял. Понял сразу, еще до того, как перестали метаться в голове изумрудные сполохи.

- Пошли в церковь, Саша. Он возвращается. С мечом возвращается.

Воронков испуганно поднялся. Глаза его друга отбрасывали зеленоватые отблески.

15

От бумаг его оторвал Анвар, который в сопровождении сурового сухощавого мужчины буквально ворвался в его гостиничный номер, наполнив его шумом, гамом и запахом восточных сладостей.

- Юрчик, вот мы и прибыли. Хватит работать, на сегодня объявляю выходной. Тем боле, что до конца «сегодня» - три часа осталось.

Он по-хозяйски отгреб документы на край стола и с видом фокусника начал извлекать на свет божий припасы, которыми его снабдила заботливая супруга. Первой на стол была водружена бутылка коньяка, быстро попавшая в окружение мясных и прочих печеных вкусностей. Оглядев это великолепие удовлетворенным взором, восточный человек хитро улыбнулся и принялся извлекать пробку из бутылки.

- Юра, обрати на нас внимание. Отвлекись от работы. Сколько не спал? Пару суток, наверное.

Юра устало махнул головой. Не спал он несколько дольше, но это принципиального значения не имело.

- Знакомься. Товарищ Мамай, командир группы поддержки. В миру – Мамочка.

Получив от сурового дядьки легкий тычок в бок, Анвар заулыбался еще шире и, отодвинувшись в сторону, принялся наполнять стаканы.

Юрий Эдуардович пожал крепкую ладонь и, оценив холодный внимательный взгляд, улыбнулся как можно дружелюбнее.

- Сколько вас?

- Со мной – пятьдесят два. Уже разместились. Больных нет. Готовность полная. А зачем так много? Мы обычно, больше одного звена не направляем. Все так серьезно?

- Как вам сказать… Если все будет серьезно, то этого количества будет мало. Но, если честно, вряд ли кто-нибудь из нас может определить достаточное количество силовой поддержки, чтобы ситуация завершилась в нашу пользу.

Он откусил кусочек пирожка, пожевал немного, и добавил:

- Если столкновение произойдет, в вашем отряде будет девяносто процентов потерь, это минимум.

Мамай сурово звякнул своим стаканом о соседние, неторопливо выпил и, почесав нос, выдохнул:

- Это вряд ли.

На этом обсуждение рабочих моментов было окончено, и они довольно весело посидели пару часиков, допив коньяк и подчистую уничтожив принесенные Анваром пирожки. Затем Анвар с Мамаем ушли «знакомиться с городскими достопримечательностями», а Юра завалился на кровать с твердым намерением поспать часов двенадцать, и даже закрыл глаза.

Сна не было. Он, наверное, отвык приходить к нему в гости, а теперь, когда его с нетерпением ждали, обиженно пошел в другую сторону. Естественно в голову сразу полезли мысли. Работа не отпускала. Юрий Эдуардович всегда был трудоголиком. Даже тогда, когда занимался абсолютно неинтересными вещами, а уж если действительно попадалось что-нибудь стоящее, он сутками сидел за столом, выкладывая пасьянсы из фактов, сбивая их в самые разнообразные версии и выдавая на суд начальства сразу несколько путей решения поставленной задачи. За что, собственно, это начальство в единственном и неповторимом лице генерала Курочкина его и ценило.

Сейчас у него был ступор. Он разобрал все по косточкам и разложил по полочкам, но решение не находилось. Юра искал связь между Сулиным, Егоровым, Егоровой и «Розой», и не находил. Кирпичики никак не хотели складываться в стройную конструкцию. Он чувствовал, что находится где-то рядом, но сделать верный шаг в нужном направлении не получалось. Как можно найти связь с тем, о чем (или о ком) кроме условного названия ничего не известно.

Коньяк был виной или съеденные сладости (глюкоза, знаете ли), но он резко вскочил и, разложив документы на столе, лихорадочно забегал по ним взглядом.

«Дурак, просто дурак. «Роза» это не причина. «Роза» - результат, или вершина, то, к чему они все стремятся. Или от чего убегают. А связь должна быть другой».

Юрий Эдуардович достал карточную колоду, выудил из нее даму и короля червовой масти, аккуратно положив их поверх разложенных документов. Затем добавил пикового короля и задумался.

«Может быть, это простой любовный треугольник? Любовь – штука страшная своей непредсказуемостью. Нет, Сулин с нашей дамой не общался. Стоп, а с кем он общался? Мог ли он быть знаком с кем-нибудь из подружек Егоровой? Теоретически мог. Что нам это дает? Ничего…»

Рядом с тремя картами неуверенно легла пиковая дама.

«Четырехугольник. Два друга, две подруги? Треугольник…»

Юрий Эдуардович медленно и очень внимательно начал просматривать сведения о телефонных соединениях известных ему фигурантов и через сорок минут напряжения провел маркером по цифрам, означающим номер мобильного телефона, на который довольно часто звонили и Сулин, и Егорова. Кинул его по базе и, получив «Григорян Вера Анатольевна, паспорт, адрес», набрал телефон Федоренко.

- Володя, очень срочно. Все, что есть по Григорян Вере Анатольевне. За час управишься?