Право на безумие

- Сейчас, Ваньку только позову. Если пойдут, и так заметим.

Голоса были женскими. Один принадлежал Арлетте, а другой был незнакомым, но очень приятным. Алексей решил пока не показывать своего осознанного присутствия, а полежать в сторонке и послушать, хотя запах от готовящейся еды был нестерпимо вкусным и вызывал в оголодавшем организме практически физические мучения.

Незнакомый голос тихонько затянул «Черного ворона», и Леший увидел большую стаю мелких черных птичек, которые неторопливо кружили над его головой и головами его спутников. Раздался звук шагов, и еще один голос, на этот раз мужской, тихо, словно боясь кого-то потревожить, спросил:

- Как он?

- Так же. Лежит, в небо смотрит.

- Аля, он когда в себя придет?

- Не знаю. Когда Великие общаются с духами, это может длиться вечность.

 Помолчали. Похоже, рассаживались вокруг костра.

- Великие могут себе это позволить, а мы как отсюда уходить будем? Аля, до твоего перехода далеко?

- Порядком.

- Давайте, ребята, разбирайте. Мясо готово. Кажется, неплохо получилось.

Раздались характерные чавкающие звуки, а затем мужик, явно с хорошо набитым ртом, очень громко произнес:

- Ничего, отобьемся. Я командира не брошу, а вы, девчата, уходите, как стемнеет.

- Ты, Ванечка, нам не хами. Нас сейчас тоже сложно «слабым полом» назвать. Как вспомню, что мы натворили, страшно становится. Так что кушай и помалкивай, пока Арлетта из тебя двух не сделала.

Разговор прервался. Пора было обозначать свое присутствие, не то грозила реальная опасность остаться без обеда. Он резко поднялся на ноги и подошел к затухающему костру, вокруг которого и расположился его бравый отряд: громила, Белоснежка и Арлетта.

- Привет, ребята. Поделитесь? А то живот так подвело, что кидает в разные стороны.

Реакция получилась странной. Громила, он же Ванечка, вскочил и замер по стойке «смирно», Белоснежка ойкнула и отскочила в сторону, а Арлетта быстро, но с царственной важностью опустилась на одно колено и склонила голову. Одна рука на колене, другая на воткнутом в землю мече, грозная и прекрасная воительница, не хватало только алого плаща за спиной.

Леший плюхнулся рядом с ней и потянулся за куском жаренного мяса, которое грудой лежало в перевернутом щите. Птичка явно была размером с хорошего кабанчика.

- Хватит придуриваться. Давайте садитесь, а то мясо остынет.

Картина практически не изменилась, только Белоснежка поднялась на ноги и замерла, прижавшись к своему напарнику. Смотрелось это несколько диковато. Грязные, в порванной одежде, но с преданными и немного испуганными глазами. Ему это напомнило звериную стаю, когда все ее члены ждут, пока насытится вожак, и не смеют его побеспокоить. Сравнение ему ужасно не понравилось, поэтому он бросил обратно в импровизированное блюдо аппетитный и сочный кусок, встал в полный рост и рыкнул, каким мог «командирским голосом».

- Вольно, расслабиться. Приступить к приему пищи.

На «сладкую парочку» это подействовало, а Аля, произнеся «рада видеть тебя Великий», осталась в той же позе. И было в этом голосе столько скрытой радости и смирения, что у Лешего даже аппетит пропал.

- Алечка, прекрати, пожалуйста. Не то найду хворостину, сниму штаны и отшлепаю.

- Как угодно Великому.

 Он сплюнул и отошел от костра.

- Ешьте, я потом.

Они расположились своим небольшим отрядом на довольно крутом холме, который своей круглой горбатой спиной возвышался над ровной степью, где, кроме высокой травы, ничего не было. Почти ничего. Только горящий городок вдалеке, чье зарево вносило жутковатые мотивы в тихий вечер и огромное количество воронья, которое кружило над кучей трупов зверей и людей, заполнивших пространство от горящего города до их холма. А с другой стороны подковой выстраивалось войско. Большое войско. Конные, пешие, все в блестящих латах, под развевающимися незнакомыми знаменами. Птицы каркали, в городе что-то трещало и падало, войско молчало, изредка издавая звуки лязгающего железа. В общем, было от чего растеряться или впасть в отчаяние. Алексей выругался и вернулся к своим товарищам. Те опять попытались вскочить, но он зло махнул рукой и опустился на корточки.

- Так, рассказывайте, что это за импрессионизм в округе творится. Аля, давай ты, только без своего идиотизма.

- Великий…

- Стоп. Попроще, без чинов и званий.

Не удержался, схватил кусок, с которого еще капал не остывший жир, и принялся глотать его большими кусками, практически не разжевывая. Арлетта все-таки поднялась на ноги.

- Ты не помнишь?

- Если бы помнил, не спрашивал. У меня, похоже, провалы в памяти.

- Каждому из нас ты спас жизнь. И спас не один раз. Ты великий воин, лучший из тех, кого я когда-либо встречала на своем пути. Я буду верна тебе и твоей семье пока не уйду в поля Арнека. Во имя чести.

Он поморщился.

- Алечка, давай еще проще. Кто на вас покушался?

Она молча кивнула в сторону поля битвы, где справляли веселую тризну стаи воронья.

- Здорово. А их кто к праотцам отправил?

- Мы. Точнее – ты. Мы старались защитить твою спину.

- Всех?!

- Всех.

- Я?!

- Ты.

Было чему удивиться или испугаться.

- А город?

- Когда нам не открыли ворота, ты вошел сам. И, не увидев достойного тебя почтенья, убил жителей и разрушил город.

- Я?!

- Ты.

- Всех?!

- Всех.

- Зачем?

- Великий сам принимает решения.

Мясо застряло в горле. Все, что он узнал, звучало дико, и верить в это не хотелось. Но Арлетте он верил, а глаза ребят говорили сами за себя. Горло сдавило, он схватил флягу с водой и пил, пил долго, не отрываясь. Когда вода закончилась, стало немного легче.

- Мы давно здесь?

- Трое земных суток.

- Что было еще?

- Ничего. Уничтожили два города, разбили войско, поднялись на холм, и ты заснул. Спал сутки. Мы были рядом. Утром подошло новое войско. Пока стоят. Мы ждали тебя. Теперь ждем твоих приказов.

Голос был холодным и резал как хорошо отточенная сталь. Слушать ее и смотреть в огромные глаза на лишенном эмоций лице ему было очень неприятно. Даже просто плохо. А ощущать себя состоявшимся убийцей было еще хуже. Леший закрыл глаза ладонями и долго молчал. Наконец поднял голову. Арлетта продолжала стоять и бесстрастно его рассматривать. Это было невыносимо.

- Аля, пойди посмотри, что там армия делает, а я пока с ребятами поговорю.

Проследив, как она растворилась в сгущающихся сумерках, он повернулся к оставшимся. Мужик подскочил как на пружинках.

- Черкашин Иван. Капитан. Спецназ ГРУ. Двенадцать командировок. Два ордена Мужества. Командир, я с тобой. Где бы мы ни были и чтобы мы ни натворили, я с тобой. Ты мне раз сто жизнь спас, это только за то время, которое я помню. Все остальное мелочи.

- Хорошо, Ваня, хорошо. Только не бери с Арлетты дурного примера. Это она в средневековых традициях воспитывалась, а мы – в добром старом Союзе родились.

Он взглянул на женщину.

- А вас как зовут?

- Маша. Плехова Мария. Танцовщица. В ансамбле эстрадного танца выступала. «Тандем». Может быть, слышали, нас по телеку часто показывали. С головой тоже неважно. Как в анекдоте, «тут – помню, тут –  не помню». Я с Вами… и с Ваней.

- Очень приятно. Алексей Егоров, можно – Леша. Будем знакомы, одним словом.

Из темноты выскользнула Арлетта.

- Отдых окончен, Великий. Войско двинулось.

Они поднялись. Поговорить опять не получалось, а вопросов у него не уменьшилось. «Ну да ладно, позже разберемся. Хотя будет ли это «позже»? Аля неожиданно прижалась к нему, и мягко и осторожно поцеловала в губы. Легко так поцеловала, как сестра любимого брата.

- Ты сможешь. Иди смело вперед, а мы всегда рядом. Не бойся за нас, с тобой мы сильны и непобедимы.

Странно, но ему стало легче. А может быть, и не было ничего странного, просто все встало на свои места. Рядом были пусть не друзья, но те, кто в него верил. «В него и Ванечку». А еще рядом была Арлетта. Та, которую он помнил. Простая, открытая и немного ироничная, не закрытая в тупом почитании и в восхвалении неизвестного ему образа.