Право на безумие

4

- Вот, Егорка, мы и дома.

Добрались быстро и без приключений. По прилету ждали, что у выхода из аэропорта их встретит Арлетта, но этого не произошло. Расстроились, конечно, но совсем немного. Обещала встретить на месте, значит, встретит. Каким образом она окажется здесь раньше их, не обсуждалось. Они просто верили. Обещала, значит, сделает. Главным оптимистом была Наталья Васильевна, которая сразу и безоговорочно приняла всю сказочную суть вопроса и теперь категорично пресекала иногда проскакивавшие у Оксаны скептические нотки. Но вот он, дом, а Али здесь нет, и вообще не похоже, чтобы хоть кто-нибудь наведывался сюда в их отсутствие. Дворик выглядел несколько одичавшим от постигшей его бесхозяйственности, занесен сухими листьями и наполнен запахом перегнившего винограда. И пыль. Большой слой черной пыли, усыпавшей крыльцо вперемешку с какими-то каменными обломками.

Егор неторопливо, с серьезным хозяйским видом отправился исследовать веранду, а Оксана суетливо рылась в сумочке, пытаясь найти ключи от дома, которые по неизвестной ей причине отказывались находиться на положенном им месте.

- Ксюша, посмотри-ка сюда.

Наталья Васильевна озабоченным взглядом пограничника в дозоре осматривала мусор, валявшийся у входной двери.

- Это что такое?

В прибитой дождем пыли, среди каменных черепков лежали два ржавых ножа. Серьезные тесаки из толстой стали, которые, хоть уже и утратили свою внешнюю строгость, но на мирную кухонную штамповку абсолютно не походили.

Оксане вдруг стало тяжело дышать. Она оттянула ворот цветастого свитерка и лихорадочно оглядела двор, отыскивая беспокойным взглядом фигурку сына в яркой курточке.

- Вот этот нож Арлетта в косяк воткнула перед своим уходом. Прямо в металл, на половину лезвия. Я его даже вытащить не пыталась. Один знакомый попробовал, но без толку. Грузчик, когда вещи грузили, себе хотел взять, тоже не получилось. А второй никогда не видела. Это что, камушки?

Рукоять «постороннего» кинжала была в форме головы дракона на длинной шее. Морда неизвестного науке зверя скалилась острыми клыками и поблескивала маленькими, кроваво красными точками глаз, которые отбрасывали яркие злые отблески, несмотря на покрывавший их толстый слой пыли.

- Мам, а там сабаська глустная.

Незаметно подошедший Егор настойчиво тянул ее к беседке. Оставив бабушку Наташу изучать находку, она отправилась за сыном и увидела Семена. Пес лежал под стоящим на веранде столом и тяжело махал в знак приветствия хвостом. Выглядел он очень плохо. Шерсть практически вся вылезла, обнажив торчащие ребра.

- Семочка, сколько же ты тут лежишь? Господи, худой-то какой!

Она присела и попыталась погладить повернувшуюся к ней голову  верного стража.

- Отойди от собаки!

Голос матери был строг и категоричен. Она отшатнулась, сгребла захныкавшего сына и инстинктивно прижала его к себе.

- Оксанка, в городе есть приличная гостиница?

- Наверное. Я не знаю.

- Давай вызывай такси, и поехали поищем подходящую. Не нравится мне все это.

- А как же Семен? Его кормить надо и подлечить. Не бросать же здесь одного.

- Устроимся, вызовем ветеринара. Есть у вас здесь звериная скорая помощь?

- Не знаю. Мама, жалко его бросать, не чужой же.

- Ничего, потерпит. О сыне лучше подумай, вдруг зараза людям передается. А вот это все, – Наталья Васильевна махнула головой в сторону двери дома, – надо Але показать. Приедет, обсудим, решим, как и где жить дальше.

Доводы Оксану убедили и, схватив Егорку, она выскочила на улицу. Бабушка Наташа не торопясь вышла следом. «Ножи, значит. Знакомо, знакомо. Права Аля была, жизнь намечается насыщенной и интересной. Ну что же, поборемся. Где наша не пропадала».

О том, что среди груды каменных обломков был один, очень похожий на кусок звериной пасти, Наталья Васильевна дочери не сказала.

Дождавшись поворота ключа в калитке и звука отъезжающего автомобиля, Семен закрыл глаза и тихо заскулил. Внутри жгло и кололо тысячами иголок. Но хозяйка предупреждена, и это главное. Он сделал все, что от него зависело, и теперь, расслабившись, разрешил себе умирать.

5

Александр Иванович Сулин находился в самом гнусном расположении духа. И изменить его настроение не смогли ни обрадованный его возвращением Санчо, представивший подробный отчет о явных успехах предприятия, завершившегося солидными суммами на всех имевшихся счетах, ни неожиданный звонок дочери, сообщившей, что он скоро станет дедушкой, ни сообщение сына, который  резко продвинулся в своем министерстве, и теперь, несмотря на юный возраст, занимал очень серьезный пост. В его обыденной жизни все было хорошо. Вот только самой жизни не было.

Он был сосредоточен, угрюм и несдержан. Постоянно орал на подчиненных, чего отродясь за ним не водилось, и, не переставая, рычал на своего верного зама, который из кожи лез, чтобы хоть как-то исправить ситуацию. Купил шефу новый автомобиль, глядя на который даже гаишники забывали об исполнении своих служебных обязанностей. Сменил в офисе секретаршу, причем посадил в приемную сразу двух, с такими выдающимися внешними данными, что на их фоне «Мисс вселенная» показалась бы гадким утенком. Организовал и провел на приз фирмы коммерческий турнир по дзюдо, который по составу участников легко поспорил бы с чемпионатом Европы. Купил и оформил на имя Сулина огромный участок земли на морском побережье, периодически направляя к Александру Ивановичу архитекторов с имевшимися у них планами возможной постройки. Все было напрасно. Номер 1-й не менялся. Однако он полюбил ездить на свою часть морского берега, где часами, закутавшись в армейский бушлат, сидел на ступеньке строительного вагончика. Сидел, смотрел на бьющиеся о берег волны и курил трубку. Курил и молчал.

Единственное, что Сулин сделал, вернувшись из-за границы, это отобрал из подготовленных Воронковым ребятишек шестерых и отправил их наблюдать за домами Оксаны и Алексея, приказав сообщить об их прибытии в любое время дня и ночи. Номер 2-й поморщился и, дав указание всю информацию сообщать в первую очередь ему, продолжил свои попытки по выводу из ступора ушедшего в себя начальника.

Сулин отстраненно рассматривал подготовленную Санчо справку по возможной сделке с металлопрокатом, и думал. Цифры проходили сквозь сознание, не оставляя в нем ни малейших следов. В голове крутилось только одно. Меч, Верочка, Алексей. Иногда эти понятия менялись местами, но абсолютно не становились от этого менее значительными. Все остальное было мелким и не важным. Пару раз он задавался вопросом, почему бы ему не бросить все это и не зажить прежней, пусть не всегда спокойной, но веселой, легкой и наполненной различными приятными моментами жизнью. Ничего путного на это ответить себе он не мог. Он просто хотел. Хотел получить меч и вернуть себе Веру. Для чего ему это было нужно, Сулин не знал, да и вопросом таким никогда не задавался. Лишь однажды, находясь в тяжелом и грустном хмелю, когда уступил уговорам зама и соблазнился шашлыками на природе, проскочила у него в голове мыслишка – «зачем ему эта девчонка», принеся с собой странную раздвоенность. Но этим все и кончилось, а Вера начала сниться каждую ночь.

Сны. От них никуда не убежишь и не спрячешься. Он даже пробовал пить снотворное. Но картины в одурманенном сознании становились только ярче, а чувствовал себя, проснувшись, он гораздо хуже, срываясь на каждого, кто был поблизости, доводя до слез женщин, а у мужчин вызывая тихую ненависть. Вера всегда снилась лежащей на своем белоснежном постаменте. Белая как снег и холодная как лед, и черные волосы вокруг, которые, казалось, росли из каменной глыбы. Иногда он слышал ее голос. Голос просил и был неописуемо печальным. Смысла он не понимал и от этого, вернувшись в реальность, становился еще более угрюмым. А еще снилась мама и то, что она говорила и о чем просила, Сулин помнил отчетливо, но облегчения это не приносило. Даже повторять про себя эти стенания ему было мерзко и страшно. Все росло как снежный ком, летящий с горной вершины, и Александр Иванович несколько отстраненно размышлял, что случится, когда эта мерзкая масса достигнет своей точки падения, четко осознавая свое истинное местонахождение при предстоящем катаклизме.