Шестой ангел. Начало

Но что же с этой яровизацией было не так? Не зная, что искать дальше, я решил отвлечься от злаков и стал смотреть энциклопедию по грибам. Первая же фраза, которая бросилась мне в глаза, повергла меня в шок: «полный цикл развития требует у разных видов грибов прохождения стадии яровизации при соответствующей более низкой или более высокой температуре, при большей или меньшей продолжительности в зависимости от биологического приспособления гриба».

Неужели все так просто?! Я перелистнул несколько страниц и стал просматривать статью о спорынье. Когда я дошел до активации склероциев, то уже предполагал, что там будет написано. Так оно и оказалось — в статье указывалось, что для максимального заражения полей склероции спорыньи должны прорастать, пройдя стадию яровизации при охлаждении, практически идентичном яровизации по Лысенко. И показано это было немецким ученым в 1929 году, за несколько месяцев до выхода ноябрьского номера «Сельскохозяйственной газеты», с которого в СССР началась компания яровизации.

Я откинулся на спинку стула, почти не ощущая никакого удовлетворения от своего открытия. Второй знаменитый агроприем Лысенко, который в тридцатые годы превозносили все советские газеты, и с помощью которого народный академик обещал накормить всю страну, являлся в тех условиях смертельно опасным оружием массового поражения, куда более действенным, чем внутрисортовое скрещивание, которое только дополняло и усиливало эффект яровизации. Оба агроприема, одновременно проводимые академиком Лысенко в жизнь, служили лишь одному — массовому распространению спорыньи. Зловеще высказался об этом сам академик: «Ведь кое-кто пробовал смеяться и по поводу яровизации. А ведь сейчас, пожалуй, тем, кто злобно над всем этим смеялся, уже не до смеха».

Действительно, всем стало не до смеха. Страна оказалось обреченной на безумие по вполне физическим причинам. Точно так же, как сходила с ума Европа во времена крестовых походов и охоты на ведьм. Как повсюду искали заговор врагов в годы Французской революции, видя иностранных диверсантов за каждым кустом, так и продублировалось в 1937 году в СССР. Как ведьмы признавались инквизиции в сотрудничестве с дьяволом, так и советские люди признавались НКВД о своей работе на все разведки мира. Как средневековые судьи верили, что вынося приговоры мышам, они сражаются с самим сатаной, так и чекисты уничтожали ворон, работающих на немцев. Все было то же самое, все паттерны поведения были давно хорошо знакомы человечеству. Но никто этого так и не осознал.

Установку дал на пленуме еще Микоян в первых же строках своего выступления: «Для того, чтобы вызвать недовольство в стране, для того, чтобы навредить народу, враги могут прибегать, будут прибегать и прибегают к отравлению». Но откуда придет удар, никто не догадывался. Чекисты, не понимающие причин охватившего страну безумия и шпиономании, сами поддались панике и, помимо не столь многочисленных реально действующих врагов, стали массово расстреливать тех, кто не имел никакого отношения к происходящему. Потом возникла ожидаемая реакция, и новые чекисты стали расстреливать уже их самих.

В этом «огне по площадям» наугад расстреляли и тех, кто вольно или невольно участвовал в отравлении, даже бывшего наркома земледелия Яковлева, благословившего эту яровизацию. Сам Лысенко еще в 1935 году отмечал более чем серьезную роль бывшего наркома в деле яровизации, заранее ненавязчиво переводя на него стрелки: «В самом деле, кто разработал научные основы яровизации? Я в этом деле участвовал и знаю, кто еще в нем принимал участие. Может быть, их разработал Яков Аркадьевич Яковлев? Потому что, если бы он в 1930 г. не подхватил этого вопроса в зародыше, не было бы в таком виде и в такой форме яровизации на сегодняшний день, как мы ее имеем».

В 1937 году Яковлев попытался было свести вопрос сельскохозяйственного вредительства только к резкому сокращению сети сортоучастков и предложил принять меры «по распутыванию семенного дела». «Где здесь кончается бюрократическая неряшливость и где начинается вредительство, нанесшее огромный ущерб хозяйству, разобрать, конечно, смогут органы НКВД и суд», — уверенно заявил Яковлев на Пленуме ЦК 28 июня 1937 года. НКВД действительно разобрался довольно быстро: 12 октября 1937 года Яковлев был арестован и приговорен к смертной казни, в июле 1938 года расстрелян. Только Лысенко легко вышел сухим из воды, как будто ничего и не произошло. Его никто не тронул. Более того, он в это самое время стал президентом академии.

И только позже о реальных проблемах с яровизацией начал смутно догадываться Вавилов, чем и подписал себе смертный приговор. Неужели именно поэтому архивы до сих пор засекречены?

Я провел еще несколько часов, читая различные научные работы о спорынье. За окном уже светало. Ложиться спать было бесполезно. Я посмотрел на часы и решил, что пора будить Алика.

Глава 16 Яровизатор

Алик открывал дверь долго, бормоча что-то невразумительное об идиотах, не дающих нормальным людям спать. Наконец дверь отворилась, а Алик с закрытыми глазами на автопилоте вернулся в комнату и рухнул на кровать. Спустя минуту он нашел в себе силы приоткрыть один глаз и уставился им на меня.

— Должен тебе сообщить, Алик, что ты в своих исследованиях упустил слона, — сообщил я, плюхнувшись на диван, и со злорадством первооткрывателя наблюдая за озадаченным лицом невыспавшегося конспиролога. — Это закономерно, ибо слоны часто менее заметны. Мы обычно лишь ощупываем их ноги, как слепцы из известной притчи.

— Если ты перестанешь болтать языком попусту и расскажешь мне о своих догадках, — раздраженно проворчал Алик, — то тогда я смогу решить, похвалить тебя, или направить в психушку. Может, ты нашел следы неуловимого ЗОГа?

— Нет, я нашел лишь простую энциклопедию по грибам. И понял, что ты разглядел лишь верхушку айсберга.

Алик, поняв, что выспаться не удастся, сел к столу, налил себе стакан сока и укоризненно посмотрел на меня.

— Ну, валяй, рассказывай.

— Что ты знаешь о стадиях развития спорыньи?

— У нее довольно сложный цикл развития. Склеро-ции, аскоспоры, заражение, медвяная роса, вторичное заражение и обратно склероции. Это, вероятно, в любом школьном учебнике расписано. Что тебя смущает?

— Активация склероциев меня смущает. Точнее, условия этой активации. Ты ведь уже хорошо изучил спорынью. Помнишь, какие должны быть эти условия?

— Склероции в земле прорастают, условно говоря, такими маленькими грибочками со споровыми сумками. Я же тебе говорил, что, на мой взгляд, именно они и изображены на фреске в часовне Пленкуро. И как раз эти плодовые тела, я полагаю, использовались для приготовления элевсинского пива, а вовсе не рожки. Если говорить правильно, то их называют стромами. В сумке развиваются аскоспоры, которые попадают на цветки злака, в том числе и на заботливо лишенные Лысенко «девственности».

— Погоди, я спросил тебя не совсем об этом, а об оптимальных условиях прорастания склероциев. О температурных, например.

— Насколько я помню, склероциям требуется период холодной погоды, чтобы прорасти. Они активируются низкой температурой в течение нескольких недель. Черт! — Алик даже привстал со стула и недоверчиво прищурился. — Ты думаешь.

Алик вскочил и стал возбужденно ходить кругами по комнате. Потом он остановился и уставился на меня.

— Итак, допустим, что у нас есть задача отравить спорыньей максимально возможное количество урожая, — ответил я на его молчаливый вопрос. — В обычных условиях больше всего заражению подвержена озимая рожь, меньше всего — яровая пшеница и прочий ячмень. Потому что из-за перекрестного опыления цветки у ржи всегда открыты для заражения спорыньей. Склероции спорыньи зимуют в поле на яровом клине или вместе с озимыми, где и активируются холодом. На практике разница между заражаемостью яровой и озимой ржи часто заметна мало, поскольку спорынья хитра — она подстроилась под любой вид заражения. Сначала рожки прорастают, потом аскоспоры поражают завязи цветков озимой ржи и, позже, яровой. Затем происходит вторичное заражение — на больной ржи появляется медвяная роса, которую сотни видов насекомых разносят по еще непораженным злакам. Поля яровой и озимой ржи часто оказываются заражены почти одинаково.