Шмордонские войны (СИ)

Не худой и не толстый, не высокий и не низкий, не носатый и не безносый, не ушастый и не безухий… Этих «не» набиралось столько, что, собрав их в одну большую кучу, касательно внешности барона можно было прийти лишь к одному выводу. Этот вывод вытекал из вопроса: «Каков из себя Филер?» И звучал он так: «Никакой». Причем это заключение соответствовало и характеру начальника разведки: не вспыльчивый и не спокойный, не веселый и не грустный – и так далее, и в том же бесконечном духе.

Эта безликость насторожила императора, и он вдруг пожалел, что рядом с ним сейчас нет надежного графа Вискерса, или хотя бы того же забулдыги Хлебазла, у которого наверняка имелось досье на барона. Откуда Филер выплыл, император не помнил, но знал, что барон был начальником разведки уже в прошлую войну и Шмор Двенадцатый его сильно ценил…

Шмор встал, подошел к иллюминатору и увидел, как Звездный Флот разделился. Основная масса кораблей пошла за императорским истребителем, а шесть громоздких, устаревших крейсеров Четвертой Гвардейской эскадры отвернули влево и скоро потерялись среди сверкавших вдалеке звезд.

Император корил себя за то, что все-таки решил оставить наследника с собой. Но отправлять его одного, пусть даже в сопровождении надежного офицера, ему не захотелось. Что-то удержало его от такого шага. А что именно?

Шмор, проанализировав свои предчувствия, вдруг понял, что его насторожило именно предложение Филера. Как оценивается надежность по мнению барона? Офицер должен быть предан в первую очередь кому: императору или начальнику разведки? Ведь в разведке свои законы. А каков из себя Филер? Не старый и не молодой… Ну, и так далее.

Император, недобро улыбнувшись, решил в процессе военных действий пообщаться с Хлебазлом и узнать у того о бароне как можно больше.

На следующий день (по корабельному времени) во всех коридорах истребителя разнесся звук сирены. Это был сигнал о появлении противника. Шмор оказался в капитанской рубке одним из первых.

– Что случилось? – спросил он у вахтенного офицера.

– Челнок противника, – ответил офицер. – По классификации – джабль первого класса. Идет по прямой навигационной линии: Тринадцатая планета Джаппурии – Шмордон. Вышел на связь, просит стыковки.

Капитанская рубка тем временем наполнялась народом. Император, оглядевшись, тут же выгнал из нее всех лишних (включая своего сына), оставив лишь капитана истребителя и барона Филера. Капитан занял место за пультом управления, а радист включил опознаватель. Капитан пояснил:

– Сейчас джабль назовется сам. У него это действие в автоматическом режиме запрограммировано.

Механический голос тут же сообщил:

– Полицейский джабль первого класса «Дыра в сортире» просит стыковки.

Император, издав нервный смешок, заметил:

– Надо же! Первый корабль, попавшийся моему отцу, носил название «Нежный бутон юности». А этот – «Дыра в сортире»! Неужели королева Джаппурии так сильно огрубела за последнее время?

– Надо смотреть по обстоятельствам, ваше величество, – подал голос Филер. – «Нежный бутон юности» нанес поражение прошлому императору.

– А «Дыра в сортире» может принести хорошие вести, – прозвучал вдруг голос.

Шмор, обернувшись, увидел Крокозябла-старшего, сумевшего втиснуться между блоками оборудования в то время, когда император выгонял из рубки всех лишних.

– Очень даже неплохое название, – продолжил банкир, выходя из угла. – Это к деньгам…

– Конечно, – желчно ответил император. – Вам, Крокозябл, любое поражение Шмордона выливается в деньги!

– Не скажите, ваше величество. Я ведь плачу налоги! А любая прибыль в казну – чистая победа для Шмордона. Чем лучше купечеству – тем лучше государству.

– Как знать, – сказал император.

В звуковое пространство рубки вдруг ворвался грубый живой голос:

– Алло! Неизвестный шмордонский корабль! Говорит джабль! Код двадцать восемь ноль пять! Код двадцать восемь ноль пять! Прошу стыковки!

Филер, вздрогнув, вдруг мягко, но настойчиво отодвинул Шмора плечом от радиста, взял в руку микрофон и сказал в него:

– Двадцать восемь ноль пять, я ноль один – ноль один. Стыковку разрешаю.

– Понял, ноль первый! – донесся радостный голос из динамиков. – Приступаю к стыковке!

Филер положил микрофон и взглянул на императора. Тот, застыв, недоуменно смотрел на барона.

– Извините, ваше величество, – сказал Филер. – Под таким кодом значится один из моих агентов, засланных в Джаппурию более трех лет назад. Информации о нем не было, но за него я могу поручиться.

– Хорошо, – кивнул головой Шмор. – Только перед открытием шлюза обеспечьте весь экипаж противогазами.

– Будет исполнено! – сказал барон.

– Ноль один – ноль один? – спросил вдруг Шмор, прищурившись.

– Это просто позывной, – ответил Филер и улыбнулся.

Через час в кабинет императора постучался Крокозябл.

– Это правда, ваше величество, – сказал он, радостно потирая руки. – Тринадцатая планета действительно является золотой. Шпионы, отрабатывавшие там каторгу (целых три года), сумели сбежать. Они захватили с собой около пятиста килограммов золотого песка. Проба низковата, но зато почти без примесей. Барон Филер – выдающаяся личность!

– А барон здесь при чем? – поинтересовался сидевший в кресле Шмор.

– Ну как же? Ведь именно он подготовил таких классных агентов!

– Именно из-за их классности они три года вкалывали на каторге?

– А итог каков? – Крокозябл рассмеялся.

– И что, вся планета золотая? – с недоверием спросил Шмор.

– Шпионы говорят – участками. Но все равно! Предлагаю быстро заключить мир и оттяпать планету в пользу Шмордона. Я прямо сейчас готов взять ее в аренду! Налоги обязуюсь платить исправно…

– Погодите, – поморщился император. – Мы еще войну как следует не начали, а у вас сердце болит о заключении мира. Где эти шпионы?

– Их допрашивает Филер. Он уже заканчивает. Сейчас сюда приведет.

– Хорошо. Ответьте мне, куда делся ваш сын? Он уже давно должен был ликвидировать посольство и встретиться с нами.

– Лорд Крокозябл влип в неприятности, – печально вздохнул Крокозябл-старший. – Я послал за ними грузовой корабль. Он эвакуировал на него весь штат, а сам под видом дезинфекции леса решил замести следы, чтобы отбытие посольства на орбиту выглядело естественным. Капитан корабля послал радиограмму печального содержания. Оказалось, что мой сын забыл использовать одну из газовых шашек, и она осталась у него в кармане пиджака. Когда он поднялся в корабль, его угораздило споткнуться, и шашка сработала. Что это был за газ – я не знаю (не худо было бы спросить у Филера, это его шашки), но капитан сообщил – редкостная гадость. Все люди вместе с капитаном и лордом Крокозяблом на спасательных ботах эвакуировались обратно на Слякоть, а корабль так до сих пор и болтается вокруг планеты. Больше пока ничего не известно. Надо будет установить место высадки и организовать десант для спасения посла со своими людьми и экипажа корабля.

– Бес знает что! – выругался император. – Все идет не так… Кстати, где мой секретарь Вискерс? Почему он не прибыл на борт истребителя?

– Хм, – кашлянул Крокозябл. – Видите ли, ваше величество, у них там, на флагманском бомбоносце, сложилась дружная компания. К Вискерсу с Хлебазлом присоединились маркиз Шухер и пропистор Инквизит. Лорд Надолб даже был вынужден закрыть офицерский бар, так как эта компания вылакала в нем все спиртное. Когда вы назначили Шухера командующим Четвертой Гвардейской эскадрой, троица отправилась провожать его к новому месту службы. На крейсере «Победитель», куда они прибыли, обнаружился бар, полный алкоголя (Кернер – рачительный хозяин). Шухер дал приказ немедленно отделиться от основных сил флота и направил эскадру к Тринадцатой планете. А сам пригласил своих друзей в бар. Радист «Победителя» доложил, что вся четверка проводит в баре военный совет, который длится уже сутки.

Шмор, разозлившись, заявил: