Вспомни о Флебе

Великий Боже, и...

Мысль эта прожгла ярче боли, которую он ощутил, когда попытался пошевелить своей раздробленной ногой, ярче тихого, уставившегося на него в упор света станции.

Они говорили, что отправятся к станции "семь".

Это последнее, что он помнил, кроме облика одного из них, летевшего к нему по воздуху. Должно быть, того самого, который выстрелил ему в лицо; он не помнил, как это случилось, но пришел к этому выводу... Существо было послано удостовериться, что он действительно мертв. Но он жил, и ему как раз пришла одна мысль. Дело будет очень сложным, даже если ему удастся воплотить мысль в действие, даже если удастся переместить свое тело, даже если все получится... Но тогда он сделает хоть что-нибудь, и что бы ни случилось, это будет достойный конец для воина. А это стоило боли.

Он быстро зашевелился, чтобы не переменить решения. Потому что знал, что времени осталось совсем мало (если вообще уже не было поздно...). Мечом пронзила боль.

Из разбитого, окровавленного рта вырвался крик.

Никто его не слышал. Крик отразился эхом в освещенной станции. Потом воцарилась тишина. В его теле все трепетало от отзвуков боли, но он почувствовал, что свободен. Сварной шов из крови был разорван. Он мог двигаться; при таком свете он мог двигаться.

Ксоксарл, если ты еще жив... возможно, я скоро сделаю маленькую неожиданность для наших друзей...

- Робот?

- Что?

- Хорза спрашивает, что ты там делаешь. Йелсон говорила в коммуникатор шлема, глядя при этом на Оборотня.

- Осматриваю поезд, который стоит в ремонтном отсеке. Я бы сказал, если бы что-то нашел. А вы еще не заставили работать свой сенсор?

Хорза скорчил гримасу шлему, который Йелсон держала на коленях, протянул руку и выключил коммуникатор.

- В общем-то он прав, верно? - заметил Эвигер, сидя на поддоне. - Ведь прибор в твоем скафандре не функционирует, да?

- Реактор поезда создает помехи, - сообщил старику Хорза. - Вот и все. С этим мы справимся.

Это, кажется, не убедило Эвигера.

Хорза открыл флакон с водой. Он казался себе усталым, выдохшимся. Какое-то убывание значимости. Сейчас, когда они включили энергию, исчез мозг. Он проклинал все: разрушенный сенсор массы, Ксоксарла, мозг. Он не знал, куда подевалась эта проклятая штука, но он выследит ее. А сейчас ему хотелось сесть и расслабиться. Его мыслям нужно время. Он потрогал голову в том месте, куда был ранен в огненной схватке на станции "шесть". Внутри сверлила тупая боль. Ничего серьезного, но это отвлекало, если он будет неспособен ее отключить.

- Ты не думаешь, что сейчас нам надо бы обыскать этот поезд? - Вабслин вожделенно смотрел на блестящие, размашистые черты перед ними.

Хорза не смог сдержать улыбки, увидев восторженное выражение лица инженера.

- Почему бы нет? - ответил он и кивнул улыбающемуся Вабслину. - Давай осматривай!

Тот проглотил последний кусок и схватился за шлем.

- Хорошо. Да! Когда-то ведь надо начинать. - Он быстро поднялся мимо неподвижного Ксоксарла