Комарра

грожал ей?

– Ну… а как ваше сердце в последнее время? – робко поинтересовалась она.

Тетя Фортиц мгновенно открыла глаза. И через некоторое время ответила:

– Так себе, дорогая. Я стою в очереди на новое.

– Я считала, что органы для трансплантации теперь легко выращивают.

– Да, но команды хирургов, делающих эти операции, растут не так быстро. А мой случай не срочный. После проблем, возникших у одной моей приятельницы, я решила, что, пожалуй, подожду самой лучшей команды врачей.

– Понятно. – Катриона помолчала. – Я вот о чем думаю. Сидя тут взаперти, мы ничего не можем предпринять. Если мне удастся привлечь кого-нибудь к дверям, полагаю, вам стоит прикинуться, что вы опасно больны, чтобы они выпустили нас отсюда. Вам нужно только безвольно лежать и стонать.

– С удовольствием, – кивнула тетя Фортиц.

– Тогда ладно.

Катриона принялась со всей силы колотить в дверь и звать комаррцев по именам. Минут через десять замок щелкнул, дверь отодвинулась, и показалась госпожа Радоваш. За ее спиной стоял Ароцци с парализатором на изготовку.

– В чем дело? – спросила госпожа Радоваш.

– Моя тетя больна, – заявила Катриона. – Ее все время знобит, а кожа стала влажной. Я боюсь, что у нее шок от скачковой морской болезни, а у нее больное сердце, а тут еще стресс… Ей нужно прилечь где-нибудь в теплом месте или хотя бы горячее питье. А может, и врач.

– Врача мы вам сейчас предоставить не можем. – Госпожа Радоваш озабоченно поглядела на обмякшую тетю Фортиц. – А все остальное, думаю, вполне можно организовать.

– К тому же кое-кто из нас не возражал бы снова получить доступ к туалету, – пробормотал Ароцци. – Нет ничего хорошего в том, что нам приходится тащиться по коридору к ближайшей общественной уборной.

– Их больше негде было запереть, – огрызнулась госпожа Радоваш.

– Значит, посадите их куда-нибудь посередине и не спускайте с них глаз. А сюда их можно будет снова засунуть потом. Одна больна, другой надо за ней ухаживать. Что они могут сделать? Нехорошо, если старая леди у нас тут умрет.

– Я посмотрю, что можно придумать, – сказала госпожа Радоваш Катрионе и снова закрыла дверь.

Довольно быстро она вернулась и отвела обеих барраярок к раскладушке и складному стулу, установленным в углу дока, как можно дальше от сигнала тревоги. Катриона с госпожой Радоваш помогли тете Фортиц лечь и накрыли пледом. Оставив Ароцци приглядывать за ними, госпожа Радоваш куда-то сходила и принесла чашку горячего чая. Ароцци передал ей парализатор и вернулся к работе. Госпожа Радоваш принесла себе еще один складной стул и предусмотрительно уселась в нескольких метрах от пленниц. Катриона поддерживала тетю за плечи, пока та не выпила чай и, благодарно моргая, со стоном не улеглась обратно. Катриона разыграла спектакль, потрогав тете лоб, и с озабоченным видом принялась растирать ей руки. Она гладила взлохмаченные седые волосы и исподтишка изучала док, который в первый раз толком не успела разглядеть.

Агрегат по-прежнему стоял на своем постаменте,