Астронавты

пустились на воду в три часа, когда буря кончилась. Скалы над озером потемнели от влаги, еще падал мелкий дождь, и десятки струй шумели среди осыпей, свергаясь водопадами с отвесных выступов. "Космократор" остановился довольно далеко от берега. Белого Шара не было видно: даже когда ветер рассеивал туман, его заслоняла громада каменных шпилей, торчавших из воды и из береговых осыпей. Горы то появлялись, то исчезали в тучах, словно размываемые облаками, висящими в воздухе, как белые столбы. Между "Космократором" и заливом начала курсировать моторная лодка. Мы перевозили аппараты, аккумуляторы, катушки кабеля, а также стальные звенья конструкции, из которых предстояло построить на берегу небольшую пристань. Она должна была облегчить выгрузку тяжестей.

Когда приготовления кончились, Осватич отправился вместе со мной в обход Белого Шара, на поиски подземных проводников. Мы пользовались индукционными аппаратами. Электрическое эхо первой трубы слышалось ниже большого каменного ребра над заливом. Это была та самая труба, которая, проходя на юго-восток через ущелье, кратер и плоскогорье, достигала долины озера с железным берегом. Обозначив ее место наскоро набросанной кучкой камней, мы пошли дальше. Я заметил, что каменистая почва была суха, хотя все еще моросил мелкий дождь. Падая на скалу, капли испарялись: такая она была горячая. Все трещины в грунте были заполнены летучим песком. Крупнозернистый и твердый, он трескался под сапогами и поднимался маленькими облачками, а когда налетал ветер, все вокруг покрывалось серой пылью. Спустившись с возвышенности над заливом, мы потеряли Белый Шар из виду: его заслонили громады каменных шпилей, доходивших иногда метров до тридцати высоты. Эти толстые гладкие столбы торчали среди предательских каменных глыб, которые, несмотря на свою величину, были очень зыбкими и уходили из-под ног, как ловушки. Мы по очереди искали места для установки осциллографов над остальными трубами. Дождь прекратился, и в тучах кое-где появились зеленые просветы. Туман снизу все густел, зато наверху воздух становился прозрачней. Наконец ветер согнал туман на озеро и показались склоны долины. Примерно в километре от берега среди камней зеленым пятнышком виднелась палатка наблюдательного пункта, откуда Лао Цзу следил за нашей работой.

Поставив последнюю каменную пирамидку там, где под щебнем проходила одиннадцатая труба, мы вернулись на ракету. Солтык и Райнер поплыли к берегу. Погода устанавливалась: по небу, сиявшему чистой зеленью, плыли прозрачные белые облака; солнце появлялось каждые несколько минут, и в его блеске окрестность как бы разрасталась - в позолоченных скалах показались синие полосы оврагов и ущелий; свет был такой яркий, что невооруженным глазом виден был каждый камень на другом берегу озера. В большую подзорную трубу на треноге мы видели с палубы - ракеты, как Солтык и Райнер входят в залив и поднимаются на возвышенность. У каменного ребра Лао Цзу задержал их, а нам сообщил, что гравиметр указывает на колебания силы