Границы бесконечности

двести тридцать человек, они будут лететь как камни. И прибавится время на погрузку и разгрузку.

– О, Господи! – Майлз бросил царапать цифры. – Сделай мне компьютерные подсчеты, Ки. Я сейчас даже два на два не помножу. На сколько мы не уложимся к тому моменту, когда вернется основной контингент цетагандийцев? Постарайся вычислить как можно точнее, без допусков.

Танг забормотал в микрофон цепочку цифр, вариантов, сроков. Через несколько секунд он сурово проговорил.

– К концу последней волны пять катеров будет еще не разгружено. Именно тогда цетагандийцы начнут в нас стрелять.

Тысяча мужчин и женщин…

– Могу я со всем уважением напомнить вам, сэр, что имеются кое-какие способы снизить потери? – прибавил Танг.

– Можете, коммодор.

– Вариант номер один, самый эффективный: в последний заход посадить только семь катеров. Остальных пленных оставить на земле. Их снова поместят в лагерь, но, по крайней мере, они останутся живы.

– Только одна проблема, Ки: я не хочу здесь оставаться.

– Вы все равно можете улететь на последнем поднимающемся катере, как и обещали. Кстати, сэр, я еще не говорил вам, что думаю по поводу этого идиотского героизма?

– Говорил, и очень выразительно – с помощью бровей. И хотя я склонен с тобой согласиться… Скажи, ты заметил, как пристально наблюдают за мной оставшиеся пленные? Видел когда-нибудь, как тигр крадется к антилопе?

Танг окинул лагерь обеспокоенным взглядом.

– Мне не хотелось бы расстреливать последнюю тысячу, чтобы поднять мой катер в воздух, – заключил Майлз.

– Да они даже не поймут, что больше катеров не будет, и вы успеете улететь.

– И мы просто оставим их стоять и ждать нас?

«Овцы смотрят вверх, но никто их не кормит…»

– Похоже, что так.

– Тебе нравится этот вариант?

– Тянет блевануть, но… подумайте об остальных девяти тысячах. И о дендарийцах. Представьте, что мы их всех спустили в унитаз в обреченной на провал попытке собрать всех этих ваших… несчастных грешников… От этого тянет блевануть еще сильнее. Девять десятых лучше, чем ничего.

– Согласен. Перейдем к варианту номер два. Полет к п-в-туннелю рассчитан по скорости нашего самого медленного корабля, а это… что?

– Грузовики.

– А «Триумф» по-прежнему самый быстрый?

– Еще бы! – (Танг был когда-то капитаном «Триумфа»).

– И защита у него самая мощная.

– Угу. И что?

Танг прекрасно понимал, к какой мысли его подводят, и показное тугодумие было лишь формой скрытого протеста.

– А то. Первые семь катеров из последнего захода стыкуются с грузовиками и отлетают по расписанию. Мы отзываем пять пилотов истребителей «Триумфа» и бросаем и уничтожаем их корабли. Один ведь уже поврежден, так? Последние катера стыкуются с «Триумфом» вместо них. И тогда они будут прикрыты от огня подлетающих цетагандийцев силовым экраном «Триумфа». Набиваем пленных в коридоры «Триумфа», герметизируем люки катеров и разгоняемся как сумасшедшие.

– Добавочная масса тысячи человек…

– Меньше, чем пары катеров. Отстыкуйте и