Нейромантик

облако распечаток. - Корто! Не делай этого! Нам нужно поговорить! Нам нужно...

- Кейс? Я слышу тебя, Кейс... - голос в наушниках здорово напоминал прежнего Армитажа. Нечеловечески спокойного. Кейс прекратил ломиться в закрытую дверь и замер, но его голова в шлеме, завершая прерванное движение, ударилась о стену.

- Извини, Кейс, но так надо. Кто-то из нас должен уйти отсюда живым. Один из нас, чтобы дать показания. Если мы все отправимся вниз, то все это здесь и похоронят. Я уже разговаривал с нашими ребятами и всем им рассказал. Про Гирлинга и остальных. И я сумею сделать это, Кейс. Я уверен, что сумею. Долечу до Хельсинки.

Внезапная тишина заполнила шлем Кейса подобно разреженному газу.

- Но это будет не так просто, Кейс. Очень трудно, черт возьми. Потому что я ослеп.

- Корто, остановись. Подожди. Ты же ослеп! Ты не можешь лететь! Ты врежешься в эти чертовы деревья. А ведь тебя стараются достать, Корто. Богом клянусь, твой люк оставили открытым. Ты умрешь и никогда уже не сможешь добраться до них и сказать правду, а мне нужен фермент, нужно название фермента, дружище...

Кейс кричал, срываясь на истерику. Барабанные перепонки Кейса болели от его же собственных воплей, грохочущих в наушниках.

- Помни, чему нас учили, Кейс. Это все, что у нас осталось.

Голос оборвался, и шлем наполнился невнятным бормотанием, рыком статических разрядов, воплями падающих с неба участников "Броневого кулака". Прозвучали обрывки русской речи, после чего незнакомый голос, очень молодой, с акцентом Среднего Запада, крикнул:

- Мы падаем. Повторяю: "Буря в Омахе" падает, мы...

- Зимнее Безмолвие, - Кейс тоже орал, уже совершенно не сдерживаясь, - ты не имеешь права поступать со мной так!

Слезы сорвались с его ресниц и заплясали перед лицом подобно каплям жидкого кристалла. "Ханива" вздрогнула, сотряслась, будто в ее корпус врезалось что-то мягкое. Кейс представил себе, как спасательная шлюпка освобождается из объятий корабля, оттолкнувшись от его корпуса миниатюрными расстыковочными взрывами, секундный вихрь извергающегося через открытый люк воздуха вырывает тело Корто из кресла, и все это под аккомпанемент аудиозаписи последних минут эфира "Броневого кулака", услужливо проигрываемой полковнику Зимним Безмолвием.

- Нужно поспешать, чувак, - Малькольм еще раз взглянул на монитор. - Люк открыт. Безмолвие отключил систему безопасности, отвечающую за аварии, связанные с разгерметизацией.

Кейс попытался вытереть слезы. Его перчатка глухо стукнула о прозрачный лицевой щиток.

- Яхта типа держит воздух, но босс уволок вместе с мостиком пульт управления захватами. "Маркус Гарвей" по-прежнему в плену.

Но Кейс видел перед собой другое: бесконечный полет Армитажа по орбите вокруг Вольной Стороны, сквозь вакуум, через холод и мрак. Неизвестно почему, но Армитаж при этом представлялся Кейсу в длинном черном полувоенном пальто, широкие полы которого распахнулись и неподвижно висят по сторонам, как крылья огромной летучей мыши.


.17.

-