Падающий факел

ее в сумку и попросите, чтобы сумку передали мне в палату. Постарайтесь устроить так, чтобы меня положили в отдельную палату.

Майкл внезапно поймал себя на том, что не говорит, а словно строчит из пулемета и пожилая леди наверняка не успевает запоминать подробности, сбавил ход и улыбнулся.

– Ну что, миссис Леммон, вы сумеете все сделать, как я сказал? Сумеете? Хорошо!

– Теперь вот что. Как только врачи заштопают меня и подлатают, я попрошусь домой. Я хочу, чтобы из больницы меня выписали по всем правилам. Если я вдруг сбегу, могут возникнуть подозрения. Думаю, что мне вколют общее обезболивающее, так что я смогу передвигаться вполне нормально. Поэтому мне придется провести в больнице ночь, что конечно усложнит дело – тем более если ваш пирожник сумеет выбраться из подвала. Вам за этим придется как следует проследить. Если он выберется на свободу раньше срока – мы пропали.

– Да – конечно – думаю я смогу за ним проследить.

– Хорошо. После того как меня устроят в больнице, подождите немного, узнайте, как все прошло, куда меня отправили, в операционную или еще куда-то, где там у них исправляют сломанные носы. Машину всегда ставьте слева от здания больницы – в первом переулке после первого квартала налево – и когда вы убедитесь, что со мной все прошло гладко, возвращайтесь обратно к себе, проверьте пирожника, не сбежал ли он, и на следующий день с утра приезжайте забирать меня из больницы. Ни в коем случае не пытайтесь переговорить со мной по телефону – работа у телефонисток очень скучная, и единственное развлечение сами знаете какое. Ждите меня все в том же первом от главного входа больницы переулке налево и ничего сами не предпринимайте – эта часть моя забота. Я сам выйду к вам.

Если что-то случится с ним в госпитале, то это миссис Леммон коснуться не должно.

– Если я не появлюсь от половины девятого до десяти, значит, я не появлюсь вообще, и тогда вы спокойно уезжайте из города одна…

Но куда ей ехать?

– Уезжайте в горы. Знаю, вы не слишком любите бунтовщиков, но через неделю или две там должны появиться другие, вполне цивилизованные люди. Они вас не обидят.

Центаврианские военные советники, посланные к Хамилю. Майкл Вайерман криво ухмыльнулся. Во что Хамиль сможет превратить Землю?

Несколько разрозненных, бессмысленных вылазок произойдет наверняка. Ньюфстед и Ладислас не дадут Хамилю отсиживаться в горах, но добиться от него чего-то большего, чем то, на что он способен, они не смогут. Пришельцы уже знают, что им делать. Одна или две хорошие штурмовые операции, и от Хамиля одно только воспоминание останется, его отряд уничтожат или рассеют, и Центавр вынужден будет отойти в тень.

Но во что Хамиль превратит Землю? Получившие по носу пришельцы уже спуску давать не будут, усилят гарнизон и ужесточат проверки лояльности населения и репрессии. И что тогда будет с миссис Леммон?

– Но… но если все пройдет успешно и вам удастся уйти из больницы – куда мы поедем тогда? – спросила его старушка.

– Куда?

Да, в самом деле