Силы Хаоса: Омнибус (ЛП)

— Сколько вас осталось? — спросил я. — Сколько Сынов Гора еще дышат?

— Насколько нам известно, Дурага-каль-Эсмежхак — последние. Другие бы, конечно, спаслись, но… — он дал фразе повиснуть в воздухе.

— Тело, — тихо произнес я.

Фальк знал, о чем я говорю.

— Они его забрали.

В воксе раздался грубый смешок Леора.

— Они его не сожгли?

— Они его забрали.

Останки Гора Луперкаля — которого мы со временем начали называть Первым и Ложным Магистром Войны — похищены с места своего торжественного упокоения в сердце крепости, возведенной, дабы воспеть его неудачу.

Я медленно выдохнул и задумался о том, зачем Детям Императора красть его кости. Просто акт осквернения? Возможно, возможно. III Легион нечасто ограничивал себя в подобных декадентских поступках. Однако это действие было окружено большей значимостью. Я практически слышал, как варп шепчет о нем, хотя варп может шептать обо всем, что угодно. Лишь глупец внимает каждой его песне.

— Я призвал вас сюда… — начал Фальк.

— Попросил, — прервал его Леор и сделал жест в направлении южного входа на другом конце огромной палубы мостика, где остались его люди. — Ты попросил Пятнадцать Клыков присутствовать. Мы не отвечаем на призывы.

Фальк предсказуемо проигнорировал вспышку Леора. Он поднял руку и трижды постучал кончиками пальцев по сердцу хтонийским жестом искренности. Понаблюдайте за любым из нас, сколь бы долго мы ни прожили в ирреальных волнах Ока, и вы всегда увидите отголоски культур, в которых мы были рождены.

Однако я помню, как в тот миг Фальк замешкался. Эта нерешительность была так на него не похожа, гордость боролась с прагматизмом. Когда мы оказались на месте, он заколебался, просить ли нас о помощи.

— Я обратился к тем, кому мог доверять, — признался он. — К моим былым союзникам. Ты знаешь, зачем они забрали тело Магистра Войны.

Это был не вопрос. На протяжении всего времени, что Девять Легионов жили в Оке, ходили перешептывания о том, чтобы найти трупу иное применение, нежели хранение в военном музее.

Кости примарха… Какое бы из них вышло подношение. Какой дар силам по ту сторону пелены. Тут было не просто похищение и декадентство.

— Не уверен, что хочу это знать, — пробормотал Леор. — Их представление о ритуальном осквернении…

Я покачал головой, прерывая его.

— Они забрали его, чтобы взять образцы. Собрать урожай его генных богатств.

Легионер Сынов Гора кивнул. Слово «клонирование» нелегко давалось всем воинам Девяти Легионов. Даже здесь, в нашем лишенном законов адском мире, некоторые прегрешения оставались омерзительными. Клонирование нашего рода редко проходило успешно. Что-то в наших генах сбивало процесс, порождая определенные нежелательные нестабильности. Клонировать примарха? На такое не был способен никто из нас. Возможно, вообще никто, за исключением Императора Человечества в те времена, когда его труп еще не усадили на созданную им машину душ.

— Они не в силах клонировать Гора, — произнес Леор. — Этого никто не может сделать.

— Это уже однажды делалось, — заметил Фальк.

Пожиратель Миров фыркнул в вокс, будто свинья.

— Ты имеешь в виду Абаддона? Не надо ссать нам в уши и утверждать, будто это дождь истины.

Я позволил ему эту довольно натянутую игру слов, не прерывая его.

— Зачем им такое делать? — продолжил Леор. — Чего ради? Гор уже один раз потерпел неудачу, а тогда под его знаменем шла половина Империума. Никаких вторых шансов.

— Ты и вправду не видишь пользы в воскрешении Первого Примарха? — спросил Фальк.

— Ничего такого, ради чего я бы стал утруждаться, — согласился Пожиратель Миров.

— Хайон? Я знал, что Леор будет наполовину слеп в этом вопросе, но что скажешь ты? Ты действительно не видишь никакой опасности в перерождении примарха?

Я не видел ничего, кроме опасности. У меня заболела голова от вариантов из области религии и ритуалов.

Принести живого примарха в жертву Четырем Богам…

Съесть бьющееся сердце и теплый мозг Магистра Войны, смакуя его силу и забирая ее…

Собрать армию недоразвитых симулякров, созданных по образу и подобию Первого Примарха…

— Гор Перерожденный одержит победу в Войнах Легионов, — предположил я.

Фальк кивнул, изменив позу.

— И не только это. Он будет единственным из примархов, кто все еще смертен. Единственным, кто еще может вторгнуться в Империум.

— Но клонирование, — Леор произнес это слово, словно ругательство, с присущим легионерам инстинктивным отвращением. Ему не хотелось верить, что даже декадентский Третий способен на подобное святотатство. — А почему ты против этого замысла? Разве ты не хочешь, чтобы он вернулся?

Фальк был проницателен и чертовски умен. Я доверял его мнению, и его ответ лишь подтвердил причины этого.

— Это будет не Гор Луперкаль, — сказал он Леору. — Каждый из Сынов Гора почувствовал, как наш отец умер, когда Император поглотил его душу. Какого бы выходца с того света ни хотел поднять Третий Легион, получится бездушная оболочка, рожденная из останков нашего отца, — от его мыслей исходило подавленное, озлобленное разочарование. — Они уже поставили нас на грань вымирания. Неужели этого недостаточно? Им так необходимо помочиться на наши кости?

Мы с Леором снова переглянулись. Пожиратель Миров перевел взгляд обратно на Фалька и вновь заговорил.

— Брат, скажи нам, чего ты хочешь. Если Луперкалиоса больше нет, что у тебя осталось? Едва ли возможно, что ты возьмешь Град Песнопений в осаду только для того, чтоб сжечь останки Гора.

Фальк промолчал, и нам все стало ясно. Леор гортанно и неприятно рассмеялся.

— Даже не думай, Вдоводел. Будь благоразумен. Хочешь спрятаться? Мы можем тебя спрятать. Хочешь бежать? Начинай убегать. Но не замахивайся на Град Песнопений. Третий Легион сожжет тебя в пепел, не успеешь ты еще взглянуть на их крепость.

— Для начала, — терпеливо произнес Фальк, — мне нужен нейтральный порт. Чтобы починить и доукомплектовать мой флот.

— Галлиум, — сказал я. — «Тлалок» был там не так давно.

— Мне не хочется испытывать терпение Правительницы. Учитывая, как сейчас охотятся на Сынов Гора, Галлиум — это последнее прибежище.

Галлиум был одним из многочисленных городов-государств Механикума. Воин IV Легиона объявил его своим протекторатом и передал управление высокопоставленному адепту Марса. Согласно внутреннему хронометражу «Тлалока», последний раз мы швартовались там одиннадцать месяцев назад. Принимая во внимание шторм, сквозь который мы прошли, в оставшемся позади мире могло пройти пять минут, или же пятнадцать лет.

Кераксия и Валикар, правительница и страж Галлиума, славились своим агрессивным нежеланием принимать участие в Войнах Легионов. Нейтралитет значил для них больше, чем топливо, боеприпасы и слава. Фальк был прав — его присутствие там в нынешнем статусе преследуемого изгнанника стало бы злоупотреблением их отказом от вступления в Войны Легионов.

— Перевооружиться и дозаправиться, — Леор с шумом пожал плечами. — Но чего ты надеешься добиться потом? Даже если твой флот починят, твой Легион так же мертв, как Легион Хайона, — он сделал жест в направлении Мехари и Джедхора. — Не хотел оскорбить.

— Не оскорбил, — заверил я его.

Леор повернулся обратно к Фальку.

— Полагаю, ты пригласил нас сюда, чтобы убедить на былой союз, а? Ценю твое гостеприимство, но я мог бы прислать отказ заранее, задействовав «Белую гончую» где-нибудь в другом месте. Ты прервал выгодный рейд.

— Такая неблагодарность? Ты должен мне, Леорвин.

Леор встал перед Фальком — лицом к лицу, нагрудник к нагруднику. Так часто случается в группировках Легионов, даже тех, которые внешне кажутся союзными. Рисовка сродни искусству, равно как и припоминание мелких деталей обязательств и накопившихся долгов. Мы чрезвычайно серьезно к этому относимся.

— Я должен тебе, брат. Не твоему Легиону. Я отказываюсь умирать вместе с ними. Хочешь бежать? Я сказал, что помогу тебе бежать. Хочешь спрятаться? Я даже помогу тебе стать трусом, если ты вдруг пожелал именно этого. Но я не пойду против армады Третьего Легиона из-за твоих слез по поводу того, что Дети Императора украли труп твоего отца. Вы заслужили такую участь, когда сбежали с Терры, и это стоило нам поражения в войне.