Ведьма

Глава 91

Стройная линия обороны была нарушена, хотя пролом был не так уж и велик. Точно как наконечник стрелы, подумал Гэн; маленький, но способный убить.

В воздухе еще стоял горький запах гари. У ног Гэна вертелись собаки, теребя лапами носы и непрестанно чихая. Горячий ветер приносил запах пожарищ. В обычное время эта вонь наверняка была бы отвратительна. Но сейчас она заглушала другой запах и по сравнению с ним была прямо-таки благоуханием.

Конвей, ужасно кашляя, попытался подняться на ноги.

Внимание Гэна привлекли звуки штурма, вновь предпринятого кочевниками. Но какое-то чутье подсказало ему, что ярость, обезобразившая лицо Леклерка, сейчас имеет большее значение. Он спросил:

— Этот запах, от которого у меня режет в глазах и который раздражает собак, — это от него пострадал Конвей и остальные?

— Да. Это яд. Он проникает в легкие, образуя соляную кислоту. — Это вроде…

— В воздухе? Яд?

Леклерк отвел взгляд от страдающего Конвея. Ему показалось, что он видит Гэна, по-настоящему видит, впервые. Сколько ему лет? Леклерк попытался найти ответ. Только достиг зрелости. Став жертвой новой технологии, он не мог понять, что произошло. Его слова заставили Леклерка посочувствовать им обоим.

— Да, Гэн. Боюсь, именно так. Некоторые из горшков отравили воздух.

На мгновение Леклерку показалось, что лицо Гэна сковал панический ужас. Но уже через секунду тот снова стал Мурдатом.

— Жрец Луны не станет отравлять воздух, которым дышат его люди. Поэтому нам надо держаться подальше от этих чертовых горшков и встретить людей Летучей Орды. — Решительно повернувшись, он начал раздавать приказы. Было самое время. Волки разбегались от мест, куда упали эти проклятые горшки, некоторые волокли раненых или отравленных товарищей. Всех обуял страх. Леклерк заметил, как один из них бросил меч и побежал прочь.

Голос Сайлы заставил Леклерка снова повернуться к ним. Конвей стоял на ногах, скрючившись от боли. Он отмахнулся от помощи Сайлы.

— Нет времени. Нужно попасть на крышу. Ураган. Я знаю их тактику, сигналы. — Он доковылял до двери, протиснулся внутрь. Леклерк и Сайла увидели, как он буквально пополз вверх по лестнице.

Она отвернулась, беспомощная и разгневанная.

— Я не смогу ему помочь, если он будет так себя вести. Во всяком случае они… — Грохот огромного валуна прервал ее слова. Построенная против стрел, пращей и огня, стена была несерьезным препятствием для стенобоя. Три Волка, сметенные ударом, были разорваны в клочья обломками от внутренней поверхности стены. Они упали, как окровавленные манекены. Эта часть стены обвалилась.

Лежа на крыше здания, Конвей посмотрел через громадную полукруглую выбоину в каменной кладке. Воины Урагана наступали, привычно разделившись на три колонны. Те, что по бокам, поливали обороняющихся сплошным градом стрел. Центральная колонна, достигнув бреши в стене, спешилась для атаки. Лестницы уже были приставлены к пробитому в стене проему. Конвей точно знал, что наступавшие поднимались и по обе его стороны. На приличном удалении он разглядел дотоле спрятанные катапульты, выезжавшие из леса. Их стрелы мешали попыткам Гэна укрепить оборону у бреши в стене.

Стенобой все забрасывал за спины защитников горшки с газом и камни. Обстрел велся по всему фронту. В серое, моросящее небо поднимались мутные столбы дыма и огня. Ближе к востоку, прямо на повозку с одним из генераторов Леклерка, спешащую к самому опасному месту, обрушилась стена одного из зданий. Конвей заметил остальные повозки и помпы, пробирающиеся через развалины к проему.

Он не открывал огонь, пока первые забывшие страх воины из Урагана, пренебрежительно не замечая стрел, не вскарабкались к бреши в стене. С боевыми кличами, выкрикивая свои имена в стремлении к славе, они появлялись словно существа из кипящего ада. Расстояние до земли с внутренней стороны было примерно с человеческий рост, но оно быстро уменьшалось с каждым павшим из воинов Урагана или Волка.

Обосновавшись на стене, бойцы из Урагана освободили место для лучников, прикрытых щитами. Шквал стрел смел оборонявшихся. Другие кочевники, не обращая ни на что внимания, принялись при помощи кувалд и клиньев выковыривать камни из проема в стене, пытаясь его расширить.

Прогремела винтовка Тейт. Щит одного из лучников, стоящих на стене, дернулся назад. Человек, подпрыгнув, закричал, словно не желая верить своим глазам, уставившись на кровавое месиво на месте левого плеча. Затем он свалился в людской водоворот, выкрикивая свое имя. Конвею как-то не к месту стало интересно, кто бы это мог быть.

Тейт мгновенно оказалась в центре внимания. Стрела из захваченной катапульты пролетела в считанных миллиметрах от нее. На одну ужасную секунду Конвею показалось, что в нее попали.

Ничего этого не зная, Налатан сражался на переднем крае. Он воплощал собой разрушение. Его тяжелый боевой посох мелькал, словно палочка дирижера. От ударов железных шаров на обоих его концах трещали кости, ломались мечи, прогибались шлемы. Конусообразная накладка для руки наносила страшные раны. Его меч пожинал смертельный урожай. Но все же он отступал вместе с другими Волками.

На краю шеренги копьеметателей, одетых в доспехи из толстой кожи и стальных пластин, показался Леклерк. Он стоял со свирепой решительностью человека, потерявшего страх. Волки пошли в наступление. Их двузубые копья сверкали. Волоча за собой тяжелые конденсаторы, они двигались с неподобающей ситуации неторопливостью. Остальные Волки, помня показательный урок, разбегались с их пути. Воины из Урагана, уверенные, что противник обратился в бегство, пошли на копьеметателей в атаку.

Ужаленные обоими зубцами умирали. Неумолимость была поистине жуткой. Все происходило до удивления однообразно. Те, кого задевало зубцами, отскакивали и падали вниз. Многие не успевали даже вскрикнуть. При прикосновении к щитам или клинкам сабель происходило короткое замыкание. Те из первой волны нападавших, кто остался в живых, поспешили ретироваться.

В брешь вливались все новые бойцы, оттесняя старых в сторону.

Когда конденсаторы разрядились, электрическая атака утихла. Прикрывая отход своих людей огнем «вайпа», Леклерк вывел их из боя.

Теперь на стене появились другие копьеметатели, вооруженные новыми, более мощными генераторами. Конвей с крыши наслаждался их слаженными действиями. Они толкали помпы и повозки с водой, одновременно укрывшись за их высокими бортами. Сзади подъехали повозки с генераторами, каждая со своей обслугой из двух человек. Помпы, насколько хватало мощности, принялись поливать нападавших. Самым необычным во всей этой ситуации был запах соленой воды — Леклерк сказал, что она куда лучше проводит электричество.

Когда сперва испугавшиеся кочевники поняли, что просто промокли — как будто только что прошел дождь, — они вновь кинулись в атаку. В образовавшейся свалке не было времени для рассуждений о странном способе сражаться, но у нападавших зародилось почти телепатическое ощущение, что их поджидает неизведанная, непонятная опасность.

Новые копья, плюющиеся ярко-голубыми искрами, материализовали эти подсознательные предчувствия. Прикрываясь щитами, защищавшими их только от катапульт, копьеметатели бесстрастно шли в атаку. Десять воинов выстроились в линию. Мощь копий убивала каждого, кто оказывался на пути. Свобода действий копьеметателей, однако, была ограничена уязвимостью прислуги генераторов. Они не могли остановить колышущуюся людскую массу, хлынувшую через брешь в стене. Для Конвея настал момент сосредоточиться. Когда был поднят первый сигнальный флаг, он одним выстрелом уложил сигнальщика. Оставшиеся без тактического управления воины из Урагана в замешательстве затоптались на месте.

Слева от себя Конвей слышал работу Тейт. После каждого выстрела один из воинов падал.

Несмотря на все это, нападавшие постепенно все глубже и глубже проникали в город. Битва превратилась в одиночные поединки и столкновения стенка на стенку. Выжившие примыкали к следующей группе, и бойня начиналась снова.