Слава Богу! Они все снова мертвы! (СИ)

И, естественно, у этого, соединения всеобщего есть некие свои собственные интересы. То есть по большому счету эти самые иррациональные сущности, находящиеся в нашем подсознании, они глубоко рациональны.

То есть, если посмотреть на них с точки зрения, скажем, вопроса обеспечения выживания, но не твоего лично, а обеспечения выживания, обеспечения успешности рода. То можно сделать вывод о том, что вот эти структуры как раз, и направлены на это общее выживание, на обеспечение продления рода и так далее, и так далее.

 Причем дух Гьялпо, эти королевские духи, на самом деле не относятся к разряду добрых духов, а скорее относятся к разряду особо зловредных духов.

Почему зловредных? Потому что по большому счету они отвечают за выживание, за успех, а, к сожалению, может быть, и к счастью все, что не стремится к успеху в соответствии с той программой, которая заложена в эту систематику, оно по большому счету ими сносится с этого света. И всё для того чтобы оно не мешало жить и развиваться новой жизни под солнцем. То есть фактически обеспечение этого выживания подразумевает под собой еще и уничтожение всего, что, скажем так, не несет пользы, и не имеет смысла с точки зрения той программы, которую исполняют эти могущественные духи. Именно поэтому, к примеру, любовь и сострадание к детям, это и есть самое лучшее подношение им и защита от приносимого ими уничтожения.

Почему? Потому, что именно это самое чувство и должно при своем, так сказать, сильном проявлении посылать колоссальной мощности заряд к управителям программы нашего жизненного успеха. То есть в нашей систематике, в смысле, в тибетской систематике, это духи Гьялпо. Посылать этот сигнал, говорящий, что мы в программе, мы двигаемся в рамках этой программы, поскольку дети и есть наивысшее проявление жизни и выживания. Дети это обеспечение выживания рода – и высшая сила духов в нашем сознании. И почувствовав свой интерес, а интерес духов, редко или никогда не имеет интереса к определенной личности.  А  всегда имеет отношение  лишь к роду целиком, к его сохранению на земле в дальнейшей жизни, может начать реагировать на полученный сигнал. 

И нам категорически нужна помощь. И вот тогда, если, этот сигнал достаточно сильный, эти самые духи и начинают, включать всю систему, связанную практически со всем человечеством тончайшими информационными связями для того, чтобы обеспечить исполнение программы выживания и программы достижения некоего успеха и, проведения некой успешной реализации каким то отдельным человеком.

Хотя, конечно, чувство собственного достоинства и тяга к самореализации вероятнее всего появились значительно позднее, чем стремление к выживанию, но эти качества во многом и есть результат дальнейшего развития этого основного инстинкта.

Этим глубочайшим внутренним структурам, ответственным за выживание, наше чувство собственного достоинства и стремление к самореализации вероятней всего менее известны потому, что по всей вероятности они возникли раньше, чем некие психические структуры, возникшие, когда великий дух Азазель сделал этот колоссальный подарок человечеству в виде чувства собственного достоинства.

Инстинкт выживания был значительно раньше, и в связи с этим и энергетика, та, которая обеспечивает выживание, значительно сильнее и могущественнее.

Поэтому в принципе понятно, почему именно к этой изначальной энергии стремятся подключиться очень многие люди и организации, которые ставят перед собой самые высшие цели достижения такого большого громадного жизненного успеха.

Английский ученый постепенно стал отвлекаться от своих глобальных размышлений и занялся непосредственным планированием операции в Баку. Постепенно все детали предстоящего этапа операции стали складываться в голове у Маккиндера в некий единый и логичный план действий. С каждой секундой пожилой джентльмен всё больше погружался в свои размышления, и казалось, что всё происходящее кругом его более не интересует.  Но именно в этот момент в ночной тишине раздался далекий выстрел. Затем раздались еще несколько выстрелов.

  Пожилой джентльмен, Джон Маккиндер, не смотря на то, что находился в глубокой задумчивости, сразу же, как только услышал звук выстрелов, вскочил с жалобно заскрипевшего шезлонга и бросился к поручням. Увы, увидеть что-либо там, откуда донеслись выстрелы, - было все равно, что пытаться разглядеть в темной комнате незнакомый предмет, да еще закрытый покрывалом. Ничего рассмотреть во тьме было полностью невозможно. Но старый офицер не оставлял попыток разобраться в ситуации. Маккиндер  взобрался на поручень, чтобы лучше видеть, то откуда могли бы раздаваться выстрелы и застыл там, словно каменное изваяние.

В это время, когда он наклонился, вслушиваясь в ночь, на палубу вышел Джа-лама. Хриплый крик вырвался у него из горла, когда и он, услышал шум раздавшихся вдали новых выстрелов. Лама, практически ни секунды не задумываясь, нелепо размахивая руками, подбежал к поручням и попытался, выпрыгнуть за борт. Хаусхофер молниеносно кинулся на пытающегося сбежать с корабля калмыцкого ламу. Он вцепился железной хваткой в беглеца, но удержать беглеца на корабле ему не удалось. Оба они, и калмыцкий лама, и английский джентльмен, с громким криком полетели за борт. Этот крик сразу же захлебнулся, когда черная, как кровь, вода сомкнулась над их головами.