Поймай меня, или Моя полиция меня бережёт

«Мечта» в сочетании с «переучетом» выглядела… концептуально.

– Стравински, можете ли вы выяснить, как давно отсутствует продавщица?

– Само собой, – я выбралась из такси и направилась прямиком к беседке. – Здравствуйте!

– И тебе не болеть, красавица! – пожилой интеллигентный мужчина поднял голову и улыбнулся. Несмотря на затрапезную одежду, у него буквально на лице было написано минимум два высших образования.

– Пиво будешь? – деловито предложил второй, протянув руку к запечатанной бутылке.

– Ты что, Матрос? – ужаснулся первый. – Как можно даме предлагать пиво?

Я улыбнулась. В лицо я их узнала, хотя живут они не на моем участке. Просто в частном секторе магазины попадаются нечасто, а тут такая удобная беседка…

– Спасибо. В другое время не отказалась бы. Но увы, начальство бдит.

И красноречиво указала глазами на Мердока.

– Сочувствую, – названный Матросом отставил пиво и воззрился на меня: – Так ты по делу?

– Да, – я вздохнула. – Можно, я присяду?

Он кивнул и подвинулся.

– Садись, красавица, – отечески улыбнулся интеллигент. – И какое у тебя дело?

– Я Нику ищу, – вздохнула я. – Я местный домовой, Анна Стравински.

Надеюсь, это их не отпугнет. На уголовников не похожи, скорее на пенсионеров, изредка сбегающих от строгих жен и шебутных внуков.

– То-то я смотрю, лицо знакомое, – просиял интеллигент. – Это – Матрос, а я – Василич. Будем знакомы!

Я торжественно пожала протянутые руки.

– Так давно Ники нет? – напомнила я свой вопрос.

– Второй день, – коротко сообщил Матрос.

– Точно! – подтвердил Василич. – В тот день задержали водяного. Мы как раз… наблюдали. Не очень внимательно.

Он чуть смутился. Судя по всему, наблюдение велось сквозь стаканы с чем-то покрепче пива, и к тому моменту оба наблюдателя были уже «тепленькие».

– А потом Ника как выскочит! – подхватил Матрос. – Прилепила эту писульку и учесала.

– Матрос, что за выражения при даме? – укорил интеллигент. – Но в целом так и было.

– Понятно, – вздохнула я и спросила со слабой надеждой: – А вы случайно не знаете, где живет Ника?

– Случайно – знаем, – усмехнулся Матрос. – В соседнем со мной дворе живет, на Грушевой.

Я кивнула. Теперь понятно, почему он с другом ходит в этот магазин. К знакомой же!

– А дом какой?

– Тринадцатый, – охотно ответил он. – Да только тебе Нику там искать без толку. Умотала она куда-то со своим хахалем. С того самого дня и не появлялась.

Эх, опять тупик!

– А этого ее… хахаля вы знаете? – спросила я, не особо рассчитывая на положительный ответ. – Описать можете?

– Уж извини, – он пожал плечами и ловко откупорил бутылку. – Мельком только видел. Медведь такой!

– Медведь? – медленно повторила я. Нет, не может быть! – Понятно, спасибо.

Я побрела к такси. Да ну, мало ли оборотней в Ёжинске? И вообще, может это просто фигура речи…

– Стравински, что с вами? – встревожился Мердок, когда я забралась в салон.

Я глубоко вздохнула и пересказала ему все услышанное…

– Любопытно, – он потер переносицу. – Это можно считать косвенными доказательствами.

– Да толку-то с них?! – не выдержав, я стянула резинку с волос и, прикрыв глаза, прижалась затылком к подголовнику. – Сплошные намеки и косвенные доказательства!

– Не скажите, – возразил Мердок наставительно. – Стравински, временами вы слишком прямолинейны и нетерпеливы. Вам подавай только чистосердечные признания.

– Ага, – согласилась я устало. – Так что делать будем?

Водитель тоже насторожил уши.

– Самое время заглянуть в архив, – решил Мердок и скомандовал: – Сталелитейная, восемнадцать.

Водитель кивнул и вдарил по газам…

В архиве нас никто не ждал.

Табличка на запертой двери лаконично гласила: «Обед с тринадцати ноль-ноль до четырнадцати ноль-ноль», а стрелки часов едва отмерили четверть второго.

Не везет нам сегодня. Куда не поедем, упираемся в закрытые двери…

Впрочем, Мердока такие мелочи никогда не останавливали.

Он поднял руку и настойчиво постучал. Раз, другой, третий… пауза и снова стук.

Минут через пять из-за двери крикнули недовольно:

– У нас обед!

– Это Мердок! – повысил голос следователь и еще раз постучал, непрозрачно намекая, что будет ломиться, пока не откроют.

Хотя сам Мердок, конечно, выразился бы иначе. Что-то вроде: «Имеется настоятельная необходимость получить определенные сведения!»

Я отступила в сторону, предоставив дорогому начальству самому разбираться с птичками. Лучше было вообще подождать в такси, но интересно же!

За дверью всполошились. Послышались перешептывания, звон, шум, и наконец дверь распахнулась.

На пороге стояла раскрасневшаяся Каэн.

– А мы тут чаем балуемся, – и зачем-то добавила: – С плюшками.

– Рад за вас, – сдержанно откликнулся Мердок. – Простите, что тревожу вас во время отдыха, однако у меня имеется срочное дело.

Я усмехнулась. Угадала!

– Проходи, – нехотя посторонилась Каэн.

Меня она не заметила, а может умышленно проигнорировала.

Я вынула сигареты и отправилась на свежий воздух.

Нагло устроившись под табличкой: «Не курить!», украшенной черепом и скрещенными костями, я чиркнула спичкой.

Втянула горьковатый дым и слепо уставилась на аккуратный цветник.

Мердок прав: потихоньку картина складывается, только по-прежнему никаких предположений, куда могли подевать бабулю.

Надеюсь, не зря он так ломился в архив. Похоже, у него есть кое-какие догадки, которыми он не торопится делиться.

Да ладно, Неназываемый с ним! Пусть играет в гениального сыщика и простоватую помощницу. Лишь бы помогло…

Мердок появился, когда я уже докуривала вторую.

– Стравински, – чуть поморщился он, разгоняя клубы дыма перед моим лицом. – Неужели вам самой не противно употреблять эту гадость?

Я только пожала плечами. Могла бы догадаться, что проигрыш пари Мердока не остановит. Он всего лишь зайдет с другой стороны.

– Что-нибудь выяснили? – осведомилась я, загасив сигарету.

– Боюсь, пока нет, – он сжал пальцами переносицу и признался вдруг: – Голова болит.

– Заглянем в аптеку? – предложила я участливо.

Он вздохнул.

– Нужно работать. К тому же лекарства все равно не действуют.

– И много вы наработаете в таком состоянии?

Мердок дернул уголком губ, потирая висок.

– Вы еще скажите, что необходимо правильно питаться и регулярно отдыхать.

– И скажу, – пожала плечами я. – Между прочим, это чистая правда. Слушайте, а давайте поедем ко мне домой? Перекусите, отдохнете немного, я вам массаж сделаю…

Мердок приоткрыл глаза и почему-то усмехнулся.

– Вы умеете уговаривать, Стравински! Едем.

И мы поехали…

А дома нас ждал сюрприз. В гостиной, куда нас проводил сияющий Немо, сидели Ярый с Розочкой. Сестренка что-то щебетала, яркой бабочкой порхая вокруг. А Ярый лениво улыбался, краем уха слушая ее болтовню. Зато взглядом следил за ней неотступно.

– Добрый день, – сдержанно поприветствовала я.

– Добрый, – откликнулся Ярый, подобравшись, и смерил нас взглядом. – Надеюсь, есть новости?

– В определенном смысле, – расплывчато ответил Мердок, опускаясь в кресло. – А у вас?

– Сначала обед! – решительно заявила я. – Роза, будь добра, позови Дис.

– Давай вдвоем, – сестренка вскочила и схватила меня за руку. – А мальчики пока пошушукаются.

«Мальчики» переглянулись, но насладиться выражением их лиц мне не дала Роза.

Она буквально выволокла меня в коридор (и откуда в этом нежном создании такая силища?!) и спросила в лоб:

– Так что у тебя с ним?

Я закатила глаза.

– Роза, ну какая сейчас разница? Надо найти бабулю и…

– Глупости! – отмахнулась сестренка и поправила шелковый бант на груди. – Если ты так будешь думать, то никогда не выйдешь замуж.