Алая Завеса

Он не помнил, как встал и почему его никто не ударил в спину. Опомнился он тогда, когда заметил на горизонте Глесона, который безнадёжно пытался спасти. За Юлианом уже гнались двое волков, но пока ещё им не удалось нагнать его.

— Они забрали её! — в гневе выкрикнул Глесон, когда Юлиан подбежал к нему.

— Кого забрали? — переспросил Юлиан, но, не увидев Пенелопы, сразу всё понял.

Его сердце на секунду остановилось, но уже не хотелось биться дальше. Случилось то, чего он боялся едва ли не сильнее всего. Юлиан погубил Пенелопу. Погубил своей глупостью и безрассудностью.

Обернувшись, он понял, что убегать уже было некуда. Волки окружили их со всех сторон. Каждый оскаливался так, словно уже предвкушал вкус свежего человеческого мяса. Им была отдана команда убить, но они ещё чего-то ждали.

И где Теодор? Он жив?

— Спасибо за попытку, — вышел из толпы Иллиций и даже изобразил что-то вроде поклона. — А мне казалось, что я убедил вас, что сопротивляться бесполезно.

— Где Пенелопа?! — в гневе выкрикнул Юлиан.

— Прости, но ты меня расстроил и тем самым лишился права задавать вопросы. Понял?

Теперь он ещё и лишился шанса спастись. Но Юлиану всё равно — пусть убивают. Он не сможет жить с осознанием того, что погубил Пенелопу.

Однако в это время начали раздаваться многочисленные выстрелы ружей сзади. Некоторые вервольфы упали замертво, некоторые оказались ранены и не могли двигаться…

Это была самая большая облава из всех, что когда-либо устраивались в этому лесу. Около двадцати пяти человек в белых формах мастерски побеждали вервольфов, и те не могли ничего поделать с вооружёнными людьми.

Ещё недавно живая идея полакомиться мясом обернулась для них сущим кошмаром.

После того, как все вервольфы либо бежали, либо погибли, на лужайке осталось лишь трое — Глесон, Юлиан и Иллиций.

Охотники? Тогда почему они наставили стволы на всю троицу?

— Так-так, — азартно произнёс Якоб Сорвенгер, сжимая в руке какой-то усовершенствованный дробовик. — Сразу двойной сюрприз?

— Похоже на то, — кивнула появившаяся Ривальда Скуэйн. — Сговор?

— Сговор? — в сердцах выкрикнул Юлиан. — Этот урод и его волчья стая пытались убить нас!

— Это правда, герр Сорвенгер, — сказал Глесон, обращаясь именно к своему начальнику. Ривальде он не доверял.

— Они забрали Пенелопу! — снова крикнул Юлиан.

— Что? Лютнер была здесь? Вы держали её пленницей? — спросила Скуэйн.

— Не несите ерунды! — гаркнул на неё Глесон. — Мы нашли для вас Агнусса Иллиция, а это стоит благодарности, а не направленного в лицо дробовика.

— Ты прав, — сказал ему Сорвенгер. — Иллиций сейчас поважнее будет. Отправляйте их всех в участок, пока новое зверьё не набежало.

— Иллиция под усиленную охрану! — дополнила Скуэйн.

И как они вообще здесь оказались? Получается, что следили всю дорогу и не дали возможности умереть в самый последний момент? Хотя счастья мало — Пенелопу же спасти не смогли.

К счастью, Юлиана и Глесона не скрутили и даже не направляли на них оружие, когда уводили из леса. По-другому всё обстояло с Иллицием, охрана которого была едва ли не тройной. Ждали от него каких-то штучек и боялись.

На выходе из леса был целый кортеж из полицейских машин. Похоже, это был другой выход из леса, потому что машины Глесона поблизости не наблюдалось.

Юлиана и Глесона сунули на заднее сиденье какой-то машины и на какое-то время подзабыли про них. Около десяти минут никто никуда не ехал, разбираясь о чём-то снаружи. Юлиану и Уэствуду не дало было увидеть, что именно, потому что окна были затонированы, да и подкралась незаметно ночь. Очень быстро, потому что по ощущениям ещё недавно был солнечный день.

— Они забрали её, мистер Глесон, — еле сдерживая приступ паники, сказал Юлиан.

— Я сожалею, что не смог это предотвратить, — понимающе кивнул полицейский. Но что он мог понять!

— Это я виновен, а не вы. Я никогда не прощу себе этого. Никогда, никогда.

Он понуро опустил голову и стал разглядывать темноту под ногами.

— Но она ещё жива, — сказал Глесон.

— Откуда вы знаете?

— Я так думаю. Иллиций отдал приказал волкам забрать её, потому что не получилось забрать тебя. Значит, на неё есть какие-то планы.

— И пока эти планы не приведены в действие, у нас есть шанс… Но что мы можем, сидя здесь?

— Ничего не можем, — ответил Глесон. — Мы в ловушке.

Юлиан ещё больше впал в тоску. Как бы сильно не хотелось, но он не верил в благоприятный исход. Последнее время не щадило никого, и Юлиан представлял себе самое худшее.

Вскоре машина тронулась и весь кортеж отправился в город. Скорее всего, в полицию.

— Кстати, что ты там говорил про Эрхару? — спросил Глесон, когда они уже ехали.

— Ничего важно. И простите, я не могу об этом говорить.

— Но это же касается всех нас! Не делай вид, что все это мало значит. Я слышал всё и могу воспроизвести буквально дословно. Договор с Эрхарой… Мне приходилось слышать про это чёрное колдовство, но я не знал, что его кто-то когда-то мог использовать. Всё на уровне теорий и догадок. Но я правильно понял, что Молтембер в Эрхаре и выбраться может, только убив тех, кто наложил заклятье.

Юлиан посмотрел на ширму, разделяя их часть машины от водительской. Судя по всему, водитель их не слышал.

Глесон заслужил доверие. Стоило открыться.

— Да, — ответил Юлиан. — Я боялся кому-либо говорить, потому что никто бы не поверил. Но теперь Иллиций важный свидетель, из него должны как-то выпытать правду.

— И доказать нашу невиновность, — сказал Глесон. — Хоть этого мы добились. Без нас они бы не поймали Иллиция. Кто знает, вдруг и награда какая полагается.

— Не нужна никакая награда, — сухо пробормотал Юлиан. — Я потерял самое ценное, что у меня было. Чем мне смогут заменить её?

— Не бей тревогу раньше времени. Её спасут. Я уверен, что спасут. Только зачем она нужна Молтемберу?

— Это очевидно, — ответил Юлиан. — Для шантажа того человека, чья смерть отделяет Молтембера от побега.

— Ты же знаешь, кто это?

— Ривальда Скуэйн, — не стал скрывать правды Юлиан.

— Что? — Глесон буквально пришёл в шок. — Получается, что Карниган, Дюкс и Спаркс тоже были среди тех, кто заключал договор с Эрхарой?

— И ещё трое, но я их не знаю и они давно мертвы.

— Они так долго скрывали это… Жили среди нас. Одновременно и тяжкий грех и подвиг… Бывает же так.

— Выходит, что если Ривальда умрёт, то ворота для Молтембера откроются. Только Иллиций не был с этим согласен. Почему-то. Вы знаете, что он имел в виду тогда?

— Догадываюсь, — ответил Глесон. — Что-то удержало остаток души Молтембера здесь, на земле. Выходит, что остался мостик между двумя частями душ, и он не давал его воротам закрыться полностью. Думаю, что убийство наложивших заклятье не вернуло бы всю его душу, но вполне способно вернуть часть, учитывая наличие части души на земле… Но это предположения…

— Всё логично. Но пробелы есть. Почему он не может просто-напросто убить Ривальду при помощи Роковых Часов?

— Подумай. Что-то должно мешать.

— Может быть… Может быть, её оберег? Такой же оберег спас меня от покушения Эдварда Арчера!

Юлиан вытащил свой кулон и показал его Глесону. По правде говоря, внешне он ничего особенного из себя не представлял, но похвастаться стоило. И вдруг Глесону такая вещица могла бы показаться знакомой.

— Легенды, витающие вокруг Роковых Часов, говорят, что никакой оберег от них не спасёт. Но я не думаю, что кто-то мог создать всепобеждающий артефакт.

— На каждую силу найдётся большая сила? — предположил Юлиан. — Ривальда Скуэйн очень сильная волшебница, она способна на всё. Тем более, кто её знает? Наверняка она в сговоре с Молтембером.

— Наверняка…

Спустя полчаса машина добралась до полицейского участка и всех арестованных вывели на улицу. Что подумали люди, живущие неподалёку, увидев целую кучу полицейских машин? И знает ли кто, что один из преступников Юлиан?