Алая Завеса

— Почему они ловят тебя?

Юлиан секунду помялся, но невольно выпалил правду:

— Я сбежал из тюрьмы. И теперь мы едем в лес охотиться на Агнуса Иллиция.

Пенелопа откровенно непонимающим взглядом посмотрела на Юлиана. Было бы неплохо, если бы она поцеловала его ещё раз.

— Это он убил Грао Дюкса.

— Появились! — сказал Глесон, указав на три машины преследования дальше. — Итак, используем немного моих полномочий. Приготовьтесь…

Он медленно, всё ещё чуть колеблясь, потянул какой-то рычаг сверзу, оттуда вылезла гармошкообразная трубка, которая начала сужаться… Мир за окном начал становиться расплывчатым, пейзажи начали перемежаться между собой, а потом вдруг всё стало чёрным.

И словно выплюнуло всю машину из трубы в какой-то незнакомой части города.

— Что это было? — удивлённо спросил Теодор.

— Это была телепортация, друг мой, — похвастался Глесон. — Машины, оборудованные телепортами, очень дорогие, но у важных лиц в полиции есть свои привелегии. У федералов тоже, но не суть.

— Ощущения не из лучших, пожаловался Юлиан, которого во время телепортации словно зажало куда-то и он не мог дышать во всю грудь.

— Я ухожу, — горделиво сказала Пенелопа. — В эти игры я не играю, Юлиан. Когда-то ты за это заплатишь.

А как неплохо всё было только пять минут назад.

— Нет, девочка, уходить тебе нельзя, — обернулся Глесон. — Я не могу отпустить меня. Преследователи запомнили тебя и наверняка нагрянут тебе домой. И если ты будешь там, они не поскупятся на зелья правды. Ты хочешь попробовать зелье правды?

— Это разрушает психику, — сказала Пенелопа.

— Именно. И нам не очень полезно. Они ведь узнают от тебя, где мы… Вобщем, не могу. Прости, девочка.

— Хотите сказать, что она поедет с нами? — недовольно вмешался Юлиан. — Нет, это опасно. Я не допущу. Пусть лучше мы попадёмся полиции.

В это время все трое, кто находился в машине помимо Юлиана, словно уставились на него одним большим взглядом.

— Ты сказал, что вы отправляетесь на поиски убийцы моего дяди? — вдруг спросила Пенелопа.

— Нет, даже не думай об этом, — уверенно сказал Юлиан. И будь рядом стол, он бы ещё ударил ладонью по нему. Как строгий отец.

— Всё решено! Я еду с вами. Но тобой, Юлиан, я очень недовольна. И ещё долго не буду с тобой разговаривать.

— Наверное, я заслужил это, — согласился Юлиан. — Именно поэтому я хочу сделать тебе добро и не пустить туда, куда едем мы.

— В лесу очень опасно, — сочувствующе дополнил Теодор.

— Пули тоже опасны.

— У нас есть два варианта, — сделал вывод инспектор Глесон. — Либо мы берём её с собой, либо накладываем какое-нибудь парализующее заклятье и прячем.

— Вы с ума сошли? — крикнула Пенелопа.

— Выбор за Юлианом, — оговорил её Глесон.

Снова Юлиан. Всегда Юлиан, всё он должен за всех решать. В обиду он Пенелопу не дасти сделает для этого всё. Но он понимал в то же время, что Глесон старше него, а значит и сильнее, поэтому свою точку зрения навряд ли ей навяжет.

— Едем с ней, — с грузом на сердце сказал Юлиан.

Груз на нём так и остался.

— Ну и славно, — с не меньшим грузом произнёс Глесон. — Теодор, показывай дорогу. Трогаемся.

17. Охотник

Пенелопа всю дорогу не разговаривала с Юлианом. Он даже не понимал, всерьёз ли она всё это задумывает или просто испытывает парня. Как же ей удалось совладать с любопытством? Ведь на её месте Юлиан попытался бы разузнать абсолютно всё, что вокруг происходит.

Когда машина подъехала к лесу, Теодор спросил:

— Вы в лес собираетесь ехать на этой штуке?

— А по-твоему, как безопаснее? — поинтересовался Глесон.

— Безопаснее вообще туда не ходить, — сказал Теодор. — Но, если вам так сильно захотелось, то лучше пешком. Я знаю много тайных троп и пробраться на этой штуке будет трудновато. Она же машиной называется, да? А то я никогда не был в настоящей машине. В лесу только однажды находил, но она была очень старая и ржавая.

— Пенелопа, ты должна остаться в машине, — властно произнёс Юлиан, что явно не ахти как понравилось девушке.

— Ещё чего, — уверенно парировала она. — Ни в какой машине я не останусь. Это ещё опаснее. С чего ты вообще, Юлиан, взял, что ты сильнее меня? У меня личные счёты к убийце моего дяде и я заслуживаю пойти туда не меньше, чем вы все.

Зато хотя бы разговаривать начала. Не то что несколько минут назад.

— Мы её не удержим, — обречённо сказал Глесон. — Её остановит только парализующее заклятье, но ты от него уже отказался. Не передумал?

— У меня и у самой есть право выбора! — влезла Пенелопа. — Не вам решать за меня, что надо, а что нет.

И почему вообще Юлиану угораздило отправиться к ней на встречу тогда, когда это делать было категорически запрещено? Насколько бы спокойнее всё было сейчас.

И о том самом поцелуе Пенелопа, похоже, решила забыть.

— За ваши жизни в ответе я! — сказал Глесон. — Так что, если не жалко несчастного старика, то добро пожаловать! Вот вам лес, полный опасностей, в который даже взрослые не рискуют заходить!

Юлиан и Пенелопа переглянулись меж собой. У Глесона вышло не очень убедительно.

— Я пойду, — решительно ответила Пенелопа. — А если вы в ответе за меня, то приглядывайте лучше.

Глесон смутился. Юлиан представил, какой ему показалась Пенелопа и не пожелал разделить с ним этого чувства. Юлиану, например, было жаль «несчастного старика», коим нарёк себя Глесон, но у него-то выбора никакого не было. И сам Глесон ни за что не отпустил бы его.

— Ты не понимаешь, что говоришь, — сказал ей Юлиан. — Помнишь, как мы на старом складе сцепились с вервольфами? Сколько их было? Десять? Двенадцать? Кстати, вот один из них, на первом сиденье!

— Недобитый, — улыбнулась Пенелопа, хотя она вряд ли намеревалась зло подшутить над веровольфом.

— Легко нам тогда было справиться? — продолжил ворчать Юлиан. — Не думаю. А в этом лесу таких вервольфов в десяток раз больше. Мы зайдём в их владения и они попытаются всеми силами защитить их. То бишь, убить нас. Всё ещё хочешь в лес?

— Теперь желания стало ещё больше, — улыбнулась Пенелопа.

Почему она была так довольна? Она не понимала, что это не шутки совсем?

— Мы будем незаметно пробираться туда при помощи этого вервольфа. Знаешь ли, мы не можем доверять ему. Вдруг он предаст нас? Мы очень рискуем. А если и не предаст, нас легко могут заметить. Тогда нам не спастись. И это очень страшно.

— Боишься ты, а не я, — сказала Пенелопа. — Сам же учил меня.

Ничему такому он её не учил. И явно не имел в виду такие вот смертельно опасные приключения.

— Сейчас наложу парализующее заклятье…

— Я его сама на тебя наложу.

Юлиан понял, что спорить уже бессмысленно. Если девушка настаивала на своём, она ни за что не сходила со своей точки зрения. И не боялась Юлиана, потому что знала, что никакого вреда он её не причинит. И, увы, это было правдой.

Глесон заставил всех выйти из машины и открыл багажник машины. Он очень сейчас напоминал старого охотника на нежить, потому что чего только в багажнике не было. Похоже, что весь свой арсенал из склада он перенёс сюда. Ножи, ружья, револьверы…

— Вы берите по два револьвера, — сказал он Пенелопе и Юлиану. — На всякий случай, возьмите ещё по ножу. Очень надеюсь не вцепиться в драку, но перестраховаться стоит. Теодор не получит ничего.

— Мне ничего и не нужно, — понимающе кивнул Теодор. — Я до ужаса боюсь этих штук.

— Заклятья какие-нибудь помните?

Юлиан подумал, но ничего целесообразного не придумал. В прошлый раз же не вспомнил ничего из магии и пришлось отбиваться от орды разъярённых вервольфов подручными средствами.