Спецназ Лысой Горы

Снизу – вверх. Смотреть и становиться маленьким. Что этим стенам время и люди? Приходящие, чтобы пройти сквозь, – слишком быстрые для почти двухтысячелетнего спокойствия камня. Надвратная башня, первая из уцелевших башен Киева. Крест над башней – первый в армии крестов, венчающих тысячи куполов.

Шаг за шагом вверх по склону, по хрустящей листве, по древней брусчатке – к прохладе, которая бывает только в больших городах. Она копится из года в год, с каждым умершим в этой земле. К жару Города, который растет с каждым рожденным, с каждым перешагнувшим его границы.

Питер устал смотреть на солнце, садящееся, кажется, прямо за воротами, – он шел почти вслепую, лишь иногда открывая глаза, чтобы снова увидеть под ногами булыжник и снова их закрыть. Что-то твердое уткнулось ему в грудь, мешая продолжать движение. Очередной шаг получился на месте, Питер с трудом поднял голову. Пятеро мужчин преграждали им дорогу. Один из них – невысокий, но с размахом плеч, заставляющим усомниться в том, что рост, в принципе, может давать преимущество, упирался стволом автомата в грудь Питера.

Стоящий за плечистым, вероятно, старший, подождал, пока Илья и Мишель со своей ношей догонят Питера, затем что-то неразборчиво скомандовал, после чего носилки с Мари перекочевали в руки двоих из его команды. Как только это произошло, лицо его дало трещину, которая, вероятно, должна была означать улыбку:

– С прибытием! Разрешите вас сопроводить?

– Кто вы? – Илья смотрел на бойцов, противопоставить которым сейчас им было просто нечего, и не понимал, почему он ничего не чувствует. Ни страха, ни опасений – устал волноваться? Не так уж он устал. – Кто ты, сынок?

– Лейтенант Алёхин, Костяное отделение. Мы вас ждали.

Глава восьмая

Накануне

– Вы упоминаетесь в пророчестве.

У Алёхина не то что были проблемы с французским, просто Алёхин и французский жили по разные стороны реки. Сейчас они встретились. Вероятно, эта встреча могла произойти и в более благоприятных условиях. То есть интонацию он уловил, и, если бы Питер производил хоть на гран более убедительное впечатление, вероятно, даже взялся бы за оружие.

На помощь Питеру пришел Илья:

– Он говорит, что вы упоминаетесь в пророчестве.

– И чего там сказано? Как я переспал с его девушкой? Чего он на меня так пялится? Это ж в будущем только…

Питер продолжал нести язык Вольтера в русскоязычные массы. Илья переводил:

– В пророчестве говорится, что маг Олекса был пленен вами. По логике, теперь мы должны вас разоружить, обездвижить и пытать, пока вы не скажете, где находится Олекса и как его освободить.

– То есть вы прибыли, чтобы освободить Алекса, в смысле Олексу… Это довольно трудно. Это я про «разоружить и обездвижить».

– А освободить легко?

– Нет. Это просто невозможно. Что с барышней? Нарвались на пушистиков?

– Если ты про тех, что с большими глазами…

– И большими членами – про них. – Илья пытался понять, что так веселит лейтенанта, – лично у него воспоминание о пушистиках никакого веселья не вызывало.

– Ни одна баба не устоит. Не переживайте, обычно где-то через двое суток отпускает. У нас тут есть один маньяк – в архивах жизнь просиживает, пытается всё объяснить, одноногий шизик – Григорян. Он считает, что эти ребята выбрасывают дикое количество каких-то химикалий и ни одна особь женского пола не устоит, если, конечно, окажется неподалеку и в нужное время.

– Ну и что потом они делают с этой женской особью? – Илья поглядывал в сторону Мишеля, тот напряженно вслушивался, будто был в состоянии понять, о чем речь.

– Да ничего. Было бы что-нибудь – мы бы их давно повывели. Пушистики – гермафродиты, Григорян долго объяснял, почему им для спаривания нужно присутствие барышни: там тоже с какими-то веществами связано…

– Феромонами.

– Точно, так он и выражался. Типа мужских – в избытке, а женских для нормального процесса им не хватает. Заманивают барышню, она возбуждается от мужских – и выделяет немерено женских. Я чего-то не понимаю. Вы их на чем-то поймали?

– Не то чтобы поймали. Но – вывели. Под корень. Мне теперь эти глаза до скончания дней будут мерещиться. Лейтенант, вы зачем нас ждали и что делать собираетесь? Я смотрю, твои бойцы уже и костерок развели, и котелок пристроили, наверное, а ты мне всё с главным ответом не торопишься. Что дальше, лейтенант, не знаю твоего имени? Зачем ждал нас?

– Звать меня Олег. Есть приказ, и есть подробное описание: «красивая женщина и сопровождающие мужчины, по-русски не говорящие». Правда, нас предупреждали, что вы передвигаетесь на каком-то чудовищном автомобиле. Бензин, наверное, кончился? Думается, мне есть причина вас задержать. Но сначала вы мне расскажите, зачем вам Алекс. Потому что там, где он сейчас, он находится не без моей помощи. Только всё тут не так просто, как в этом вашем пророчестве. Так что говори – и кто знает, может, вместе чего и придумаем.

Данила, принятый в Костяное отделение после заточения Алекса, сменил в карауле Марата, а того уже вот-вот должен был сменить Рыжий, а Илья с Алёхиным всё говорили. Если бы Костяное отделение не участвовало в последней экспедиции Алекса, лейтенант не поверил бы ни одному слову. Если бы Алекс не вернулся живым, будучи абсолютно точно убитым.

Тогда – Алекс не казался своим. Он вообще не казался человеком. То, что он сделал, пугало, потому что он был кем-то, кто мог запросто убить, причем в любом количестве и на любой дистанции. Даже меч держат в ножнах – Алекс нуждался в том, чтобы быть под присмотром. У Алёхина не было приказа брать живым. Первый Меч бил наверняка – но Алекс каким-то чудом ушел от смертельного удара. Алёхин ударил плашмя.

Приказ был – «оказать содействие ведьмам». Лейтенант его выполнил. Дальше ведьмы содействовали себе сами.

– Если на секундочку предположить, что вы не сумасшедшие. Что нас ждет?

Питер отвечал на переведенный Ильей вопрос довольно долго, перевод Ильи уместился в одно очень русское слово. Это слово понял даже Мишель.

– В славянских сказках их называли «гуси-лебеди».

– Ну да, прилетели, улетели, кого-то там унесли…

– Сказки, они о давнем, потому там прилетели-улетели. А тут, если прилетят, то нам уже будет все равно – улетят они или нет. Мы не узнаем.

– А дочка твоего француза нас спасет?

– Его дочка – моя племянница. Может статься, её силы хватит, чтобы склонить дело в нашу пользу. Может, не хватит. Обидно проиграть, не воспользовавшись последним шансом.

– На секунду предположим, что ты попал в город. Даже до Лысой Горы добрался. Дальше что?

Питер снова был многословен. Илья – опять краток:

– Дальше Мари проведет.

– Сможет?

– В нашем роду не было такого, чтобы мать к дитю своему дорогу не нашла.

– А так, чтобы нашла, а её мечами порубили? А то там – на Лысой Горе – одной материнской любви может и не хватить.

– Просто спросить? – Было видно, что Мишель хотел сказать давно, но трудно вспоминал, как это сделать по-русски. Получилось трудно, но тут пришел на помощь Илья:

– Мишель предлагает просто всё рассказать ведьмам. Почему бы им не помочь.

– Почему бы не прислать сюда не бойца в отставке с женщиной и двумя дохляками, а нормальную команду? – Когда к ним подсел Данила, никто не заметил, зато теперь очень хотелось его не слышать. – Почему бы замечательному просвещенному правительству Франции, или что у вас там, не прислушаться к целой Академии магов? Гуси-лебеди? Как насчет угрозы нашествия колобков?

– Данила прав. – Алёхин снял котелок с костра и принялся разливать по чашкам густой – пахнущий так, что, кажется, не надо есть, достаточно вдыхать, – бульон. – Нам никто не поверит. Я сам вам до конца не верю. Самое простое – дождаться, когда эти самые гуси-лебеди прилетят. Тогда ничего доказывать не придется. Просто быть рядом с Горой и ждать.