Клиника в роще

– А что за исследования?

– Тоже не знаю. Думаю, они как-то связаны с проблемами диагностики.

– В каком смысле?

Вера улыбнулась:

– Думаю, там учатся отличать больных от здоровых.

Алексей удивленно приподнял бровь:

– А вы что, до сих пор не умеете?

– Умеем, но не очень хорошо.

– Забавный вы народ, психиатры…

Тенишев взял со стола пачку «Кэмела», вытряхнул сигарету.

– Ну? – спросил он, прикурив от зажигалки. – И что ты теперь будешь делать?

Вера нахмурила лоб.

– Понятия не имею.

– Слушай, а что, если парень не врет? Что, если в вашем подвале на самом деле мучают людей? Заставь Осадчего снять футболку. Может, у него на груди вырезаны звезды?

Вера с укором посмотрела на мужа.

– Леш, не веди себя как дурак. И так на душе тошно.

– Ладно, прости, – Тенишев протянул руку и погладил Веру ладонью по спине. – Зая, да не расстраивайся ты так. Кончится испытательный срок, получишь ты свой допуск. Тогда все и выяснишь.

– А если будет поздно?

– В смысле?

Вера вздохнула.

– Ох, Лешка… Не нравятся мне все эти тайны мадридского двора…

Тенишев затянулся сигаретой, выпустил облако дыма и посмотрел сквозь него на завешанный покрывалом мольберт.

– Слушай, а может, твой Осадчий просто чудит? Не зря же его посадили в отдельную палату. Ты хорошенько изучила его историю болезни?

Вера хмыкнула.

– Говорила ведь: я даже в руках ее не держала.

– Неужели? – не поверил Алексей.

– Мне ее не дали. Шевердук сказал, что больничная карта Осадчего хранится в сейфе у заведующего.

Тенишев присвистнул.

– Слушай, а может, он сын какого-нибудь важного чиновника? Папаша не хочет, чтобы правда всплыла наружу, поэтому поместил сыночка в клинику под фальшивой фамилией и настоял, чтобы его лечением занимался сам заведующий. Как тебе такой сценарий?

– Вполне возможно.

– Ну тогда забудь и успокойся.

– Легко тебе говорить, – хмуро пробормотала Вера. – А если нет? Если Осадчего там действительно мучают? И не только его.

Алексей вздохнул.

– Вер, не забивай себе голову всякой ерундой. Мало тебе, что ли, своих проблем?

– Но почему тогда парень просит о помощи? – нахмурилась Вера. – И почему ему страшно?

– Сойдешь с ума – и тебе будет страшно.

– Подожди! Понимаешь, я не обнаружила у Осадчего ни одного очевидного симптома. Он не похож ни на шизофреника, ни на параноика. Возможно, у него кое-какие проблемы с памятью, но и в том я не уверена. Шевердук намекал на психоорганический синдром в амнетической форме. Но мне такой диагноз не кажется очевидным.

– Ну, тогда… Может, парень «шифруется»? – предположил Тенишев. – Ты сама много раз говорила, что психи очень хитрые.

– Да, но ты забыл, что я профессионал. Я могу распознать, когда больной человек водит меня за нос, чтобы казаться здоровым. Но здесь… – Вера ненадолго задумалась. – Нет, здесь все иначе.

Она посмотрела на часы и вдруг всполошилась.

– Ой, мне же пора идти!

– И кофе не попьешь?

– Какой кофе, Леш! Опаздываю уже!

Вера вскочила с дивана и схватила со стула плащ.

– Ты только никому об этом не говори, – попросила она, торопливо натягивая плащ. – Если кто-нибудь узнает, что Осадчий подавал мне знаки, его сожгут, а меня четвертуют.

– Не четвертуют, – возразил Алексей. – А если попробуют, будут иметь дело со мной.

Вера взглянула на мужа и улыбнулась:

– А ты хорошо дерешься?

Тот отрицательно качнул головой:

– Не очень. Но в гневе я страшен.

Одеваясь, Вера задела рукой мольберт. Покрывало сползло с картины. Вера глянула на полотно и вдруг остолбенела.

– Ох, Верка, – проворчал Тенишев, поднимаясь с дивана, – я же сто раз просил: не смотри на картину, пока я ее не…

Тенишев осекся, с тревогой глядя на изменившееся лицо жены.

– Ты чего?

Вера сглотнула слюну и кивнула в сторону картины.

– Кто это?

– Это? – Алексей нахмурился и нехотя ответил: – Да так, никто.

– Ты ее знаешь?

Художник покрутил головой:

– Нет. Понимаешь, девушка не настоящая. Я ее выдумал.

Вера повернулась к мужу и взглянула на него недоверчиво.

– Но я ее видела.

– Ерунда, – небрежно повел плечом Алексей. – Просто распространенный типаж.

Вера гневно сдвинула брови:

– Леш, ты меня слышишь или нет? Говорю тебе – я ее видела!

Вдруг Вера прижала ладонь ко лбу и жалобно пробормотала:

– Господи… Неужели я схожу с ума?

– Ты о чем? – не понял Тенишев. – Что случилось?

Вера убрала руку от лица и растерянно посмотрела на мужа.

– Вчера вечером, когда я возвращалась домой, за мной кто-то шел. Я спряталась за куст бузины… Помнишь, тот, что растет у болота?

– А что ты делала у болота?

– Неважно. Важно другое. Я… – Вера покосилась на картину и снова сглотнула – в горле стоял ком страха. – В общем, я видела эту девушку. Она шла за мной.

Тенишев в растерянности открыл рот. Секунду или две глядел на жену изумленно, потом справился с удивлением и проговорил:

– Вечером?

– Ну да, – кивнула Вера. – Сначала я думала, что мне померещилось. День был тяжелый, Шевердук дал мне какое-то успокоительное, а мне было так плохо, что я даже не удосужилась посмотреть название. Вот и подумала, что это просто… просто галлюцинация.

Алексей выслушал Веру с угрюмым видом, затем наклонился к столику, воткнул окурок в пепельницу и хмуро заявил:

– Это не галлюцинация. Я тоже ее видел.

Ресницы Веры дрогнули.

– Видел? Где?

– В роще, – так же хмуро сообщил Алексей.

– Ты ее знаешь?

– Нет, но…

Морщинки на лбу Веры разгладились.

– Значит, она настоящая? – Вера облегченно вздохнула. – А я уж думала, что схожу с ума. Тенишев, дай я тебя поцелую!

– Вер, я не…

Вера обхватила щеки мужа узкими, теплыми ладонями и крепко поцеловала его в губы. Затем выпрямилась, схватила со стула сумочку, набросила ее на плечо.

– Мне пора! Но вечером ты мне все про нее расскажешь. Не скучай!

И зацокала каблучками к двери.

Алексей хотел что-то сказать ей вслед, но замешкался, а потом и вовсе махнул рукой. Все равно бы он не смог ничего объяснить.

16

Шагая по асфальтовой дорожке, Вера подняла руку и взглянула на часики. Времени до окончания обеденного перерыва оставалось немного, и, чтобы срезать дорогу, она решила пройти мимо Гатинского болота. А что, при свете дня ведь не страшно…

Свернула с асфальтовой дорожки на лесную тропку. Сырой дубовый лес был непригляден и черен. Деревья казались враждебными. Вера старалась осторожно наступать на влажную траву.

Вот и заросли бузины. А вон табличка, лаконично извещающая о том, что поблизости находится болото, и призывающая быть осторожнее. До клиники отсюда рукой подать. Главное – не промочить ноги.

Перед глазами Веры вдруг встало лицо женщины с распущенными волосами, которое привиделось ей прошлым вечером. Однако известие о том, что Алексей тоже встречался с девушкой, успокоило Веру и вселило в ее душу всегдашнюю уверенность.

Неплохо, конечно, было бы проанализировать свое состояние. И она обязательно его проанализирует. Но не сейчас. Сейчас самое важное – поскорее добраться до клиники.

Вера шла торопливо, но это не помешало ей заметить, что невдалеке от тропинки что-то блеснуло. Будучи по натуре крайне любопытной, девушка сошла с тропы, нагнулась и протянула руку. Однако, едва коснувшись пальцами предмета, лежавшего в траве, тут же ее отдернула. Она не поверила своим глазам. Это был штопор! Тот самый, с которым Плучек, по его собственному признанию, никогда не расставался. Бронзовая птица. Талисман, подаренный женой.

Секунду поколебавшись, Вера снова протянула руку. Подняв вещицу, достала из кармана носовой платок и тщательно обтерла свою находку от земли. Сомнений не осталось – она держала именно штопор Плучека!