Зимние убийцы

– Старинная вещица, а? Сколько на нем?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, скольких вы прикончили этой изящной штучкой? Смелее, Монтескрипт – здесь все свои…

Негодяи заржали.

– Ни одного, – я пожал плечами.

Он подошел вплотную и уставился мне в глаза.

– Не врёте. Это хорошо. Я различаю ложь на слух, Монтескрипт. Ну, а до вас? Кому он принадлежал?

– Понятия не имею. Я купил его в антикварной лавке…

– Жаль, что не знаете, очень жаль… Я люблю вещи с историей. Особые вещи с особой историей, если понимаете, о чем я.

– Да он просто маньяк, – с отвращением буркнул Стефан.

– Молчи! – сдавленно прошипела Лидди.

Хеллисентис тихонько рассмеялся.

– О нет, мой незнакомый друг, совсем нет… А девчонка-то, похоже, умнее тебя. Или наслышана обо мне… Ну что же, не буду вас больше томить. Нам сейчас предстоит совершить маленькую прогулку. Надеюсь, никто не страдает клаустрофобией?

– Хотите показать нам пещеры под домом? – поинтересовался я.

Он нахмурился.

– Откуда вы знаете?

Я ухмыльнулся ему в лицо.

– Догадайтесь.

– Чуть позже вы ответите на все интересующие меня вопросы, – вкрадчиво сказал он. – И будете умолять спросить что-нибудь ещё – лишь бы остановить боль.

Я тут же припомнил свой собственный дебют в качестве господина Доброжелательность. Похоже, любой ступивший на пути зла действует по шаблону. Это надо будет обдумать – как-нибудь потом, когда выдастся свободная минутка…

Нас повели, легонько подталкивая в спины стволами. Я старался запомнить дорогу, но после очередного поворота плюнул на это дело: странный эффект, создаваемый стенами – то каменными, то прозрачными, сбивал с толку. Коридор всё время сворачивал, словно мы находились внутри панциря гигантской улитки. Вдобавок здесь почти не было света. Я теперь не видел лиц – только силуэты. Нас завели в небольшую комнату. Хеллисентис что-то сделал – и часть стены вдруг отъехала в сторону, обнажив проход. В лицо толкнулась волна нагретого воздуха. Странно…

– Лестница, – любезно предупредил Даго. – Довольно крутая, так что осторожнее.

Понукаемые охранниками-костоломами, мы спустились вниз, в жаркую тьму. Пещера была довольно глубокой: я думаю, метров десять, не меньше. Наконец, под ногами оказалась не очередная ступенька, а камень. Я сделал пару шагов и остановился.

– Во что вы верите, Монтескрипт? – внезапно спросил меня Даго. Я чуть помедлил с ответом, пытаясь определить по отзвукам его голоса размер помещения. Вроде бы довольно большое.

– Если вы о религии, то предпочитаю обходиться без неё.

– Ну, а в детстве? – продолжал мягко настаивать он. – Детишкам ведь так свойственно верить в сверхъестественное…

– Мои родители были прихожанами в одном из местных храмов. Водили меня с собой, на праздники и службы.

– Старая вера?

– Для них это было экзотическим увлечением, не более того, – я заметил, что чересчур много говорю, и усилием воли заставил себя заткнуться. Сейчас не время откровенничать.

– На кой эти вопросы? – не выдержал Стефан. Похоже, мой напарник начал паниковать. Что ж, самое время…

– Просто пытаюсь вас подготовить, – вкрадчивый голос звучал совсем близко. – И фрогам, и людям свойственно верить в самую разную чушь. В Иисуса Христа, в переселение душ, в семерых князей преисподней… И лишь немногие способны найти в себе силы узреть истину.

– Ну, и кто он, ваш бог?

Хеллисентис щелкнул выключателем. Должно быть, в цепи был реостат: электрические светильники не вспыхнули сразу, а разгорелись плавно, набирая яркость еле заметно для глаза. Да, этот парень любил театральщину…

– Зло, – буднично сказал Даго. – Абсолютное зло.

Я огляделся. Пещера была большой. Поменьше домашнего гаража, но всё равно впечатляюще. Известковые наплывы – зеленоватые, белесые, охристые, казались колоннами, поддерживающими утопающий во тьме свод потолка. Поблескивали начищенной медью радиаторы парового отопления. Ребристые секции излучали жар. Должно быть, подключены к близлежащим геотермальным источникам: нагреть такой объем воздуха непросто.

В центре пещеры возвышалось нечто огромное, скрытое под зеленовато-серым кисейным чехлом. Высотой оно было метров шесть, не меньше. Сквозь тонкую ткань проступали грани… Неужели кристалл? Данный предмет чрезвычайно меня заинтересовал. Я задал вопрос, но Хеллисентис его проигнорировал. В стенах были выдолблены ниши, искусно подсвеченные миниатюрными лампами. В каждой находился какой-либо предмет. Даго осторожно коснулся ближайшего.

– Топор палача из Национального музея истории. До появления казнильной машины именно за этим старичком было последнее слово королевского правосудия… Его лезвие отделило больше голов, чем вы в состоянии вообразить, – он хихикнул. – В музее сейчас копия, причем очень точная – даже специалист не сразу разберется; оригинал – вот…

Он побрел дальше.

– А тут, под стеклом – жемчужина коллекции: стальная рука Полуночного душителя! Был такой маньяк лет сорок назад. Протез, гениальное изобретение прирожденного механика. Отполирован и смазан, хоть сейчас в дело. Пальцы приводятся в действие мощной пружиной. Бедняге приходилось взводить её специальным приспособлением, а шанс был всегда один… Но он редко промахивался. На совести Полуночного – более десятка жертв, в основном молодые девушки. А это – мачете одного из офицеров карательных бригад… Между прочим, владелец дожил до глубокой старости и умер в кругу любящих родственников. А уж крови на нём…

– Достаточно, смысл мне понятен. А эта здоровенная штуковина в центре? Это что такое?

Он вновь проигнорировал вопрос. Вот же сволочь… Я попытался зайти с другой стороны.

– На кой черт вам всё это барахло?

– Это я и пытаюсь объяснить. Любая из моих вещиц – сгусток зла, маленькая квинтэссенция… Это священное место, Монтескрипт; и с каждой новой реликвией святость его растет. Однажды, давным-давно, я понял истину. Бог существует, и имя ему – Зло. Вы никогда не задумывались, что представляет собой окружающий мир? Природа? Да это же наглядное воплощение концепции! Бесконечное пожирание одних другими, пищевая пирамида, борьба за место под солнцем… А мы, фроги? Вершина эволюции! Войны, убийства, уничижение слабых, грызня сильных за право назваться сильнейшим… Зло – единственная движущая сила, существующая во Вселенной.

– Неправда! – робко возразила вдруг Лидди. – Бог есть Добро…

Хеллисентис расхохотался. Он смеялся долго, искренне, до слез в глазах.

– Чтоб я лопнул! Неужто у нас тут христианка? Выкормыш этих придурков-миссионеров?!

Он был прав. Я припомнил, что в первую нашу встречу у Лидди на шее висел крестик. Должно быть, она действительно воспитывалась в одной из католических миссий – святые отцы охотно принимали под свою опеку бездомных ребятишек…

– Детка, так называемого «добра» попросту не существует! – заявил Даго, отсмеявшись. – То, что называют таковым – всего лишь недостаточная концентрация Зла… Временная, кстати говоря; всегда временная. Твоё «добро» – это тёплое болотце, прибежище слабых духом и телом. Сильные личности творят зло, это вообще суть любой силы. Всё, на что способна религия чужаков – сделать слабого ещё слабее. Кстати сказать, Старая вера хоть в какой-то мере отражает действительное положение вещей! Владыки преисподней в легендах чудовищны и беспощадны, а души фрогов – ничто перед их ними…

Хеллисентис продолжал разглагольствовать, а я всё пытался угадать, что же скрывается за кисеей. Быть может, алтарь? Нет, слишком уж он большой… Казнильная машина? Какое-нибудь устройство для изощренных пыток? Ясно ведь, что это главный экспонат жутковатой коллекции…

– Я не всегда был богатым парнем, – витийствовал Даго. – И, к слову, не выделялся среди своих сверстников ни умом, ни деловой хваткой. Но когда ко мне пришло понимание… О, это был великий миг! Величайший в моей жизни! Он изменил всё… Теперь, стоит мне оглянуться назад, стоит лишь подумать – кем стал я, и кто теперь они… Ха, это отлично поднимает настроение! И знаете что? – он вдруг быстро пересек пещеру, подошел вплотную и уставился на нас горящими глазами. – Я думаю, этим знанием обладали все сильные мира сего. Великие полководцы, реформаторы, создатели империй… Они знали, что лежит в основе мироздания. Все до единого знали, все! И тщательно скрывали это знание. Так что я своего рода альтруист… – он захихикал.