Фантом (СИ)

— В одиночку?

— Иногда, лишь так можно победить, выйдя одному против мира, став его страхом, ужасом, карой небесной.

— А не слишком ли ты высокого о себе мнения, чистильщик?!

— Может быть, — Порло быстро завязал галстук, ведь при любых обстоятельствах нужно выглядеть идеально и безукоризненно. — Но я не привык бросать слова на ветер. Все изменится, когда отрублю гидре все её головы.

— Глупец, на месте одной отрубленной головы вырастают две, разве ты не знаешь?

— Тогда мне остается только придушить её, — криво ухмыльнулся брюнет. — Так или иначе, но я уничтожу их всех… Каждого приговоренного, каждого виновного, и тогда настанет момент, когда люди сами смогут выбрать свой путь… Без страха, без оглядки, а мы сами обретем свободу… Наш домик на берегу океана, как и мечтают Гажил и Джувия.

====== Глава 25. Никто не должен догадаться о том, что он был здесь ======

Жозе никогда не любил Магнолию, этот город казался ему слишком серым и невзрачным, а его жители — запуганными трусами, здесь не было ничего, что бы его привлекало или было родным, ничего не вызывало интерес мужчины, именно поэтому он предпочитал жить за городом в полном одиночестве, безо всяких привязанностей. Но так было не всегда, скорее уж это мироощущение пришло с опытом прожитых лет, чем больше Фантом видел грязи и мерзости, чем больше выносил приговоров, тем жестче становилось его сердце, а сам он начал без должного почтения относиться к чужой жизни. Почему так происходило? Размышляя об этом, Порло приходил к выводу, что все дело во власти, которая оказалась в его руках. Жозе ощущал себя властелином не только Магнолии, но и всего Фиора. И это не удивительно, ведь он мог убить любого, кто вызовет у него подозрение, взять все, что захочет. Трудно устоять перед таким искушением… Чистильщик и сам не заметил, как его собственные принципы оказались самообманом и иллюзиями. Мерзко, но от этого никуда не деться, с этим придется жить и попытаться снова не скатиться в пропасть.

Фантом замер на месте, внимательно озираясь по сторонам, чтобы понять, где он. Последнее время неприятные мысли и тяжелые размышления мешали ему сосредоточиться, и с этим было нужно что-то делать. Порло осознавал, что затевает опасное дело и чем больше приговоров будет исполнено, тем опасней будет становиться для него, для него начнется настоящая охота, а потому нельзя расслабляться. По его следу пойдет не только полиция,но и чистильщики, причем лучшие из лучших, настоящие гончие, что не будут знать усталости, пока не затравят его.

— Пора брать себя в руки, — пробормотал чистильщик, вновь начиная движение в нужном направлении, но на этот раз более сосредоточенно, не отвлекаясь на глупости. — Нельзя думать, нельзя размышлять, нельзя сомневаться. Приговор должен быть исполнен любой ценой.

Фантом осознавал, что одних слов и желания будет недостаточно для того, чтобы справиться с поставленной задачей. Придется вспомнить старые добрые времена, когда он только учился самоконтролю. Чистильщик — это существо хладнокровное, лишенное всяческих желаний и страстей, пора стать таким, каким он и должен быть изначально. Это не месть, это восстановление справедливости, а он всего лишь орудие правосудия, неумолимый закон, не знающий жалости и сострадания, как впрочем, и преступники, которых он карает.

Жозе никогда не считал Голдмайна своим другом или просто интересной личностью, но, тем не менее, многое знал о своем коллеге. Сам не понимая зачем, но Фантом собирал сведения обо всех чистильщиках, словно готовился к тому моменту, когда они станут врагами и придется воспользоваться собранным компроматом. Именно благодаря этому Порло знал, что Голдмайн, нарушив все инструкции и правила безопасности, смог раздобыть личный коммуникатор с постоянным доступом к базе данных чистильщиков, который хранился у него дома. Это было весьма удобно, ведь больше не было необходимости идти в машину или офис для того, чтобы найти нужную информацию, все можно сделать дома, занимаясь обыденными делами. Чистильщик самонадеянно полагал, что сложный прибор и опасная информация никогда не попадут в чужие руки, а в его дом никто не заберется. Самонадеянность — вот главная слабость Голдмайна,и именно ей собирался воспользоваться Жозе.

Порло с легкостью добрался до нужного дома, радуясь тому, что его коллега проживает в весьма респектабельном районе и не пытается забраться подальше — это значительно упрощало его задачу. Никем не замеченный, Фантом зашел в подъезд, сразу же замечая камеры видеонаблюдения, теперь все, что ему оставалось — используя слепые зоны, добраться до лестницы, а после подняться на нужный этаж. Действовать нужно было быстро, четко, не теряя времени — каждая секунда была на счету, ведь уже сегодня Жозе собирался привести в исполнение еще один приговор, а если повезет, то и два.

— Сто двадцать шесть ступеней, — хмыкнул чистильщик, заканчивая свой недолгий подъем на седьмой этаж и подходя к двери квартиры своего коллеги, теперь уже бывшего.

Надев на руки перчатки из тонкой кожи, Порло достал отмычки и с легкостью вскрыл замок, проникая в темную пустую квартиру. Он не собирался оставлять следы и улики, чем позже чистильщики осознают, с кем имеют дело, тем лучше. Было бы неплохо еще инсценировать свою смерть, чтобы вообще оказаться вне подозрений и выиграть дополнительное время для себя. Жаль, что он не подумал об этом раньше, можно было бы раздобыть труп и устроить пожар в собственном доме. Тогда его коллеги бы не просто искали пропавшие капсулы, но и убийцу своего коллеги, причем последнее более приоритетно.

Несколько секунд ушло у Фантома на то, чтобы осознать, что в доме, кроме него, никого нет, только после этого чистильщик включил свет и приступил к обыску. Брюнет действовал быстро, четко и аккуратно, стараясь ничего не трогать — никто не должен догадаться о том, что он был здесь.

— А вот и он, — тонкие губы Жозе искривились в довольной ухмылке, когда он увидел небольшой коммуникатор, точно такой же, как тот, что был установлен в его автомобиле. Голдмайн даже не пытался спрятать его и оставил на столе. Непростительная небрежность и самонадеянность, но она была на руку Порло.

— Что ж, осталось проверить, не сменил ли наш друг пароль. Хотя, с чего бы это, он никогда не любил придумывать что-то новое и плевал на безопасность.

Мужчина с удобством устроился за столом, и быстро ввел пароль, которым постоянно пользовался его коллега: «Адская гончая». Несколько мгновений, показавшихся Фантому вечностью, ничего не происходило. Обычно подобное не раздражало Жозе, но сегодня он не мог контролировать себя. Нет. С этим точно нужно что-то делать, ведь он не имеет права на ошибку и слабость. Нужно взять себя в руки, вернуть себе спокойствие и перестать думать о прошлом и будущем, иначе справедливость никогда не восторжествует.

— Да работай ты! — зло бросил брюнет, ударяя кулаком по прибору. Послышались треск и недовольное пищание, но зато черный экран замигал, и на нем появилась эмблема чистильщиков.

— Приветствую вас, офицер Голдмайн, какие будут указания? — раздался металлический женский голос, точно такой же, как у электронного помощника Порло.

— Мне нужны адреса сотрудников отдела медицинских исследований, — Фантом достал свой список и карандаш, готовясь записывать.

— Назовите имена и имеющиеся исходные данные.

— Франмалт, Кьека, Шакал, Джиемма, Икаруга, Самуил, Лапоинт, Мэри Хьюз, — четко произнес чистильщик. Жаль, что таким же образом нельзя найти информацию о членах Совета Богоизбранных. Но, это не страшно, он уже знает, как найти этих людей.

— Информация обнаружена, Франмалт…

Жозе быстро записывал данные, которые ему сообщал электронный помощник, попутно решая, чей приговор привести в исполнение первым. Все эти люди были виновны в равной мере, вне зависимости от того, чем именно они занимались, но двоих из списка Фантому хотелось казнить с особой жестокостью. Франмалт и Кьека, именно эти люди мучили его Ванессу, именно они должны ответить за свои преступления в первую очередь. Но разум подсказывал чистильщику, что нельзя давать волю чувствам и злости, Джувия не Ванесса, нельзя путать их, его любимая женщина никогда не вернется, к тому же неразумно бросаться на врага без подготовки. Нужно все продумать и найти оптимальный путь — только так и никак иначе.