Фантом (СИ)

— Я их не вскрывал, это сделали другие. Но сейчас мы говорим не обо мне, а о мальчике и девочке, двух клонах, над которыми специалисты отдела медицинских исследований ставили бесчеловечные эксперименты, превращая их в оружие. Им делали больно и физически, и морально, запугивали, пытали, измывались. Это был приказ Совета Богоизбранных, но он был незаконен…

— Откуда вам все это известно? — побледнела женщина, осознавшая, что приговор уже вынесен, и откупиться невозможно. Это было видно по глазам Фантома: холодным, беспристрастным, пустым. Он говорил спокойно, не проявляя ни одной эмоции, словно ничего не чувствовал, даже злости и негодования. Чистильщик просто констатировал известные ему факты, и от этого становилось по-настоящему жутко.

— Разве это имеет значение? Вы виновны, для меня этого вполне достаточно.

— Тогда почему я все еще жива? — Полюшка с трудом сдерживалась, но все же по-прежнему упрямо делала вид, что ситуация у нее под контролем. Даже в сейчас она не могла позволить дать себе слабину.

— Потому что мне нужны имена людей, работающих над этим проектом. Мне известно о Франмалте, и Кьеке, но их явно больше.

— Я ничего вам не скажу!!!

— Правда? Удивительная глупость, — хрипло рассмеялся Жозе, наслаждаясь видом перекошенного лица хозяйки квартиры. Он практически физически ощущал её животный страх, который женщина отчаянно пыталась скрыть, чтобы сохранить лицо. — Вы знаете, кто я… Понимаете, на что способен… Я могу заставить говорить любого, так зачем защищать тех, кто уже приговорен? Какое вам до них дело? Неужели вам нравится боль, ощущение страха и полного отчаяния? Дело в этом? Не будьте идиоткой — назовите имена и я приведу приговор в исполнение быстро и безболезненно… А если нет… тогда нам придется продлить наше знакомство, но тогда приятным оно будет только для меня. Вы же знаете, что говорят про чистильщиков? Мы мрази, что наслаждаются чужой болью, садисты, мерзавцы, для которых нет ничего святого. Хотите проверить так ли это?

— Нет, обойдусь, — Полюшка подошла к шкафу и достала оттуда бутылку ликера. — Будете?

— Я не пью на работе.

— Ну да… Я понимаю, — отхлебнув сладкую жидкость прямо из горла, женщина уселась в кресло. Сейчас она пыталась придумать, как ей выбраться из непростой ситуации, как избежать смерти, но в голову, как назло не приходило, ни одной идеи. Одно Полюшка понимала четко, ей нужно выиграть время, а это значит, что нужно начать говорить.

— Итак, что вы выбрали? Испытать боль и рассказать мне все, или мы просто мило побеседуем?

— Хорошо, я все расскажу, — криво улыбнулась женщина, в очередной раз, прикладываясь к бутылке. — Вы умеете убеждать.

====== Глава 22. Вот только теперь он поборник справедливости, а не закона ======

Полюшка с ненавистью смотрела на чистильщика, который заявился к ней в столь поздний час для того, чтобы забрать её жизнь. Хотя, правильней было бы сказать, что она сама пришла к нему в руки. Если бы она только сегодня задержалась на работе, как делала это регулярно, то смогла бы избежать печальной судьбы. Хотя… Для нее еще не все потеряно, главное как можно дольше тянуть время и дождаться его… Он её последняя надежда…

— Итак, я внимательно слушаю вас, госпожа Полюшка, — хрипло проговорил Фантом, чеканя каждое слово, при этом вертя в руках револьвер, словно намекая на то, что в любой момент может пустить его дело.

— Эксперимент начался пятнадцать лет назад, после прямого приказа Совета Богоизбранных. Его внедрил еще мой предшественник, а я в то время была молодой подающей большие надежды аспиранткой, — женщина говорила медленно, смакуя и растягивая каждое слово, то и дело, прикладываясь к бутылке, хотя пить ликер большими глотками, было до одури мерзко. — В то время мы подбирали материал для работы, нам нужны были люди, годные для эксперимента. Увы, на эту роль подходили не все. Несколько лет мы проводили исследование крови всех жителей Магнолии и близлежащих городов, мы даже готовы были распространить изыскания на весь Фиор, если бы не нашлось достаточно подопытных. Это была сложная и кропотливая работа, в ходе которой за четыре года было найдено достаточного годного материала.

— А точнее живых людей, которых вы подвергали болезненным процедурам, так ведь? Именно их вы называете материалом, — несмотря на внешнее спокойствие Жозе был зол. Его выводило из себя то, как спокойно медик говорит о живых людях, словно о вещах. Но хуже всего было осознание того, что он и сам бы не лучше. Для него все люди были преступниками, расходным материалом, который при необходимости можно убрать.

— Все они согласились на участие в исследовании и подписали соответствующие документы, так что с этой стороны все законно, у вас нет оснований предъявлять мне обвинение этом, — ехидно заметила Полюшка, бросая победный взгляд на Порло. Он сам затеял этот разговор, так что самое время зародить в его душе зерна сомнений и оправдаться.

— Но знали ли они, что их ждет дальше? Или вы обманом, шантажом и угрозами заставили подписать согласие?

— Обман! Шантаж! Угрозы! Какие громкие слова, господин чистильщик! Тот факт, что люди не разбираясь, подписывали документы, не повод обвинять меня в чем-то. Если подопытные были более образованы, что поняли бы на что соглашаются. Так что не стоит во всем винить медиков и ученых, это в корне не верно.

— Допустим. Что было дальше. Вы нашли исходный материал и приступили к работе…

— Да, в первую очередь, было необходимо ввести препараты-катализаторы, чтобы проверить, как они воздействуют на человеческие организмы. В результате этого этапа было отсеяно тридцать семь процентов испытуемых, они оказались бракованным материалом. С остальными мы продолжили работать.

— А точнее клонировать подопытных, несмотря на то, что на территории нашей страны подобные эксперименты над людьми запрещены.

— У нас было на то разрешение Совета Богоизбранных, так вам снова не в чем меня обвинить, господин чистильщик, — Полюшка ликовала, её незавидное положение становилось все более устойчивым. Она знала, что Фантом из принципиальных служителей закона, а это значит, что не пойдет против фактов и доказательств её невиновности, пока что ей удавалось снимать с себя ответственность за содеянное, если так пойдет и дальше, то Порло просто уйдет ни с чем. И только холод и колючая злоба в глазах мужчины все еще пугали высокопоставленную сотрудницу отдела медицинских исследований.

— И над детьми, они тоже разрешили ставить опыты?

— Дети, — Полюшка тяжело вздохнула, эту часть своей работы она ненавидела, но вместе с тем понимала, что в ней есть острая необходимость. Её коллеги двигали прогресс, стремились сделать мир лучше, улучшить людей, чьи слабые тела и не способность мыслить здраво были большой проблемой для правительства. Ради этого можно пойти на жертвы, на большие жертвы…— Они не могут считаться полноценными личностями, фактически на них распространяется согласие на участие в исследованиях исходного материала. С генетической точки зрения, они одни и те же индивиды. Закон не защищает клонов и никак не регулирует то, что можно с ними делать, а что нет. К тому же, они являются собственностью отдела медицинских исследований. Эти дети — не люди!

— Это не так, у них есть сознание, желание, страхи, воспоминания о том, что с ними делали и это никогда не сотрется из их памяти, — Жозе с трудом удалось сохранить холодное и невозмутимое выражение лица. Как же хочется сейчас хорошенько врезать этой женщине, тряхнуть её так, чтобы у нее в мозгу прояснилось и она, наконец, осознала, что же они с коллегами творили. Сейчас смотря на Полюшку, чистильщик понимал, что она не сожалеет о том, что сделала, более того, считает, что все было сделано правильно. Закон тоже так считает… Вот только теперь он поборник справедливости, а не закона.

— Это было необходимо, только так мы могли понять, возможно, ли путем клонирования создать более совершенных людей. Дети получили уникальные способности, немыслимые для людей. Увы, не все они могли контролировать их.