Спроси у Ясеня [= Причастных убивают дважды]

— А это, — подскочил Платан, — последний писк в Москве: «Водка „Довгань“ — невозможно подделать!»

— Ну-у-у, — сказал я, — по-моему, детям пора идти гулять.

Белка не возражала. Одевшись в бикини и загрузив все необходимое в большой пакет, отправилась с Андрюшкой к морю. Вместе с ней откомандировали Леху. На всякий случай, ну хотя бы как переводчика для общения с Местным населением. Да и мальчику повеселее будет.

— А теперь, уважаемые дамы и господа, когда остались все свои, — начал Сиропулос в своей обычной манере, — осмелюсь внести предложение: поговорим серьезно.

— Жил такой человек на свете — Норберт Фогель. И обладал он тайным знанием, а вместе с ним и высшей властью. Получил он это все в наследство от другого человека. Как звали того, предыдущего, — неважно, не о нем сейчас речь. А вот следующего звали Фернандо Базотти.

Красивую сказку начал рассказывать Сиропулос. Собравшиеся внимательно слушали.

— Я, конечно, понимаю, что вы все, как господа трезвомыслящие и обладающие пусть не высшей, но вполне реальной властью на планете, не привыкли относиться всерьез к современным мифам о тайных обществах, масонах, иезуитах и прочей нечисти. Вам трудно представить, что именно некий Фогель допустил Ленина в России и, как следствие, Гитлера в Германии. Да я этого и не утверждаю, возможно, он просто не допустил чего-то еще более страшного, выбрав меньшее из двух зол. Бог с ней, с историей. Главное, поверьте: есть и всегда был единый центр управления миром, единый контроль над всеми странами и народами. Потому как, если бы его не было, конец света стал бы неминуем еще два века назад. Это преамбула.

Теперь суть. К бандитской своей власти Базотти пришел сам, а вот создание фонда и службы ИКС, конечно, не обошлось без Фогеля. Не могло обойтись. Впрочем, даже это мы можем подвергнуть сомнению и вынести за скобки. Перейдем же наконец к самым главньм и неопровержимым фактам, коим ваш покорный слуга являлся живым свидетелем.

Фернандо знал Норберта Фогеля всего один год. Но верил ему безгранично. Фогель умер в пятьдесят седьмом, летом, через два месяца после убийства Марио Базотти, и передал Фернандо символ высшей власти — вот этот серебряный перстень с лунным камнем. Базотти уверял меня, что данному перстню девять тысяч лет. Оставим это утверждение на его совести. Тайное знание, в которое посвятил Норберт избранного им Фернандо, должно быть и непременно будет передано следующему.

Но это не я. Перед вами, господа, лишь Носитель Перстня, облеченный подобным доверием на трое суток. В день похорон я вручу символ власти и тайное знание Преемнику— Не спрашивайте, кому, — это будет в день похорон. Еще раз повторяю, господа, я полностью разделяю ваш скепсис в отношении этих средневековых ритуалов. Но согласитесь: в традиции всех народов и культур входило уважение к последней воле покойного. Уже хотя бы это заставляет меня пунктуально исполнить все предписанное. А кроме того…

Я перехожу к финальному аккорду. Выводы делайте сами.

Фогель предсказал Базотти судьбу. Да, именно так, не надо морщиться. Норберт Фогель предсказал, что Фернандо убьет русская девушка-фигуристка с выдающимися интеллектуальными способностями.

В шестьдесят четвертом году Базотти знакомится с Чистяковым в тот самый январский день, когда у последнего в Лиссабоне рождается дочка. В шестьдесят шестом Чистяков начинает работать на Базотти, а в шестьдесят девятом Португальца переводят в Москву, и девочка становится на коньки в спортшколе ЦСКА. Только в семьдесят втором Фернандо случайно узнает об этом. А Маша растет смышленая не по годам. С каждым годом ее движение к спортивному Олимпу все увереннее, но ее успехи в математике, в языках, ее умение рассуждать и сочинять стихи поражает не меньше. Базотти понимает: так сбывается пророчество. Сначала он готов смириться. Традиционная мистика по Фогелю (да по кому угодно!) учит: от судьбы ие уйдешь. Но ведь Базотти — не Фогель. Базотти — бунтарь, человек новой генерации, тайный властитель второй ноловины века. «Смири гордыню!» — говорит Базотти сам себе. «Смирившие гордыню — это черви, — отвечает другой Базотти. — Пусть ползают, ты будешь выше. Ты изменишь свою судьбу, ты будешь первым!» — «И все-таки смири гордыню. Не нами сказано». Эта внутренняя борьба продолжается десять лет. А потом Чистяков устраивает ему встречу с Андроповым. Андропов на союз не идет. Базотти раздавлен. Базотти унижен и уничтожен. Впервые в жизни. И тут Чистяков предлагает создать суперспецслужбу без Андропова и без Базотти…

Все. Счет пошел на дни. А может быть, на часы.

Марии Чистяковой без малого девятнадцать. Но по эрудиции, интеллекту, по отношению к жизни ей гораздо больше. В чем-то она уже пошла дальше отца. «Знаешь, — говорит однажды Португалец Седому, — кто мне подкинул идею суперспецслужбы? Не поверишь. Машка моя. Объединиться бы вам, КГБ и ЦРУ — вот бы здорово было! Так мне и сказала». На этом закончились сомнения Фернандо Базотти, Великого Носителя Тайного Знания. Господа, я предлагаю всем встать. И давайте помолчим минуту.

— Генерал Трофимов был четвертым и главным агентом Базотти в Москве, — продолжил Сиропулос после паузы. — Об этом не знали ни Григорьев, ни Португалец, ни Грейв. Вот почему именно он и проводил операцию «Тройной тулуп» как бы по распоряжению Андропова. Трудно сказать наверняка, почему на старости лет Трофимов вдруг надумал менять хозяина и сам позвонил Малину. Думаю, почувствовал, что на смену маразматику Базотти идет все-таки молодежь.

Теперь о молодежи. Через три года и три месяца вернувшаяся из Афганистана Татьяна Лозова приходит в приемную КГБ. Случай, мягко говоря, редкий. И полковник Григорьев, памятуя о дружбе Лозовой и Чистяковой, доводит информацию до Базотти. Фернандо вздрагивает. А к началу зимы смутные подозрения переходят в уверенность: он убил совсем не ту девушку-фигуристку. Черный пояс карате, два года войны без единой царапины, владение всеми видами оружия, талант рисовальщицы, фантастическая способность к языкам. Русские, вернувшиеся оттуда, обычно лишь ругались на этаком усредненном фарси. Лозова очень прилично говорила на дари и пушту. И, наконец, Лозова рвалась, прямо-таки рвалась в КГБ. Снова смерть дышала в затылок Фернандо Базотти. Чего казалось бы проще — убить еще одну фигуристку. Нет, это было невозможно. Для Базотти физически невозможно. Он теперь мечтал, чтобы она убила его. И делал все для этого. Он не торопил события. У него был ужасный, но тонкий и по-своему красивый план. И Базотти добился своего. Ведь это ты убила его, Рыжая!