Злом за зло (Драконоборец - dark edition) (СИ)

— Простите, — прохрипел Вадильфар из Криксенгорма, после чего принял протянутую руку мага, помогшего ему встать.

— И вы меня, — тихо отозвался Тобиус, чье бешенство рассеялось так же быстро, как и появилось. — Я долго добирался, устал и проголодался. У вас есть чем зубы почесать?

Гвардейцы немного успокоились и, дабы поскорее забыть о происшествии, споро принялись за дело. В крошечном очаге разожгли огонь и подогрели луково-грибной суп, на маленьком столике едва уместились тарелки с заплесневевшим сыром, подсохшим хлебом и ветчиной; наполнило неказистые потрескавшиеся кружки вино. Троица выпила за воссоединение, после чего за трапезой гвардейцы рассказали магу о том, как добрались до столицы.

Путь Вилезия был спокоен, гоблин углубился в самую гущу лесов и если и встречал кого-то по дороге, то лишь охотников, которые не могли даже заметить порождения Сумеречья. Питаясь охотой и ночуя на деревьях, он продвигался в сторону Парс-де-ре-Наля, стараясь пересекать освоенные под пахоту и пастбища земли ночью, а человеческие поселения и вовсе обходил. Не скованный надобностью путешествовать по дорогам, гоблин двигался напрямик, но прибыл вторым. Первым, как и ожидалось, добрался Вадильфар из Криксенгорма, но его путешествие оказалось сложнее. В подробности гном не вдавался, сказал только, что заметил слежку за два дня до прибытия в город, сделал все, что мог, чтобы оторваться, но так до конца и не уверился в успехе.

— Все потому, что ты безбородый гном с красной башкой, — хихикнул Вилезий, смакуя заплесневевший сыр, — легче тебя заметить лишь вопящего сумасшедшего, бегающего по ярмарочной площади нагишом и с горящим факелом в заднице. Давно тебе говорил, отпусти бороду, перекрась башку и гуляй себе сколько хочешь. Бородатые гномы все на одно лицо, словно вас по одним меркам строгали. Опять же сородичей перестанешь сторониться…

— Да пошел ты, — поморщился Вадильфар беззлобно. — Я выгляжу так, как заведено у моего народа, не все гномы носят бороды… то есть почти все, конечно, но не все! К тому же не выбритый подбородок мешает мне быть рядом с остальными, а…

Рука Вадильфара дернулась к шее, но он замер и резко замолчал, как и гоблин, внезапно осознавая, что в каморке их уже трое и заведенный разговор, на который подвигло вино, не предназначался для ушей волшебника.

— А вот моя дорога, — заговорил Тобиус, как ни в чем не бывало, — оказалась интереснее обеих ваших, вместе взятых.

Он опустил некоторые детали и закончил на том, как Мари оставила его в трущобах.

— Постойте, постойте, Верная Мари? — уточнил Вадильфар.

— Что?

— Вы про Верную Мари? Такая высокая, чернявая, пышная, как пастила, и сладкая, как патока, баба?

— Я тебе только что рассказал, о том, как встретился с одним из порождений Пекла, а ты…

— Да что мне ваше человеческое Пекло, я гном! Подумаешь, демон! А вот встретиться с Верной Мари еще разок я бы не отказался!

— Кажется, что-то важное прошло мимо меня…

— Ну, это знаю даже я, — вновь оскалился Вилезий Вильтгрин, разливая вино, — Верная Мари — это притча во языцех! Этот каменный пенек несколько лет ее вспоминает, да и не он один, думаю. Восхитительное представление сей бабы о верности приводит в трепетный восторг половину авантюристов Вестеррайха. Говорят, что она замужем и неукоснительно блюдет верность своему муженьку, свято полагая, что все, чем ее наделил Господь, может принадлежать только ему. — Гоблин отпил из кружки. — Во всяком случае, все, что связано с чадородством. А все, что не связано… ну, у нее есть и второе прозвище — Мари Задняя Дверка.

И Вилезий, и Вадильфар зашлись громогласным хохотом, надрывая животы и едва не скатываясь со стульев, а Тобиус не донес до рта кусок хлеба, поморщился и вернул его на тарелку.

— Какая восхитительно пошлая история, — раздался едва различимый бесплотный шепот.

— И не говорите, и не…

Вадильфар из Криксенгорма утер навернувшиеся от смеха слезы, шмыгнул носом, а потом с силой оттолкнулся от стола, валясь вместе с табуретом на пол, ловко перекувырнулся через голову и вскочил на ноги рядом со своей экипировкой, что лежала у стенки. Спустя миг гном замер в боевой стойке с мечом и щитом. В это же время Вилезий Вильтгрин с пугающим проворством вскинул лук с наложенной на тетиву стрелой, а еще две штуки оказались зажаты у него в зубах, он не знал куда целиться, но готов был выстрелить в любой миг. Тобиус остался сидеть на своем месте, прикрыв глаза, и вокруг головы его мягко воссиял венец очей, благодаря которому маг видел все и вся вокруг себя. Это не помогло ему обнаружить некоего четвертого, затаившегося в каморке, но чары плелись в голове, и боевые заклинания могли быть исторгнуты в любой миг.

— Кто здесь? — спокойно проговорил серый магистр. — Покажись.

Шепот не заставил себя долго упрашивать.

— Всенепременно, но сначала я должен убедиться в том, что появление мое не приведет к беде.

— Ты, это, покажись, тогда и увидим, — предложил гном, готовясь рубануть с плеча в тот же миг.

— Пожалуй, я не с того начал. Говорят, что бедность не порок.

— В таком случае я самый непорочный человек в мире, — ответил Тобиус. — Опустите оружие, господа, это наш связной.

Венец очей погас и Тобиус открыл глаза, чтобы увидеть, как рядом со столом наливается чернотой дотоле совершенно незримый человеческий силуэт. Он проявился на пергаменте мироздания как медленно расползающееся чернильное пятно, и, лишь став совершенно черным, обрел окончательную материальность. Глубокий капюшон опустился на плечи, и перед ними предстала лысая, круглая и приплюснутая, словно бледная шляпка молодого гриба, голова с маленьким лицом и невероятно мощным и длинным носом, напоминавшим клюв экзотической птицы. На носу сидели очки с круглыми черными стеклами, нижнюю часть лица обматывал длинный черно-белый шарф, а вся фигура мага ростом не превышала пяти футов^[47].

— Эй, камнегрыз, это не твой ли родственник?

— Меня часто путают с гномом, но поверьте на слово, я человек. — Голос связного зазвучал совершенно иначе, чем прежде, превратившись из таинственного шепота в нелепый гундосый бубнеж.

— Мы верим. Вилезий, не тяни руку к его носу, это невежливо.

— Его нос длиннее моего! А я ведь гоблин!

— Как вы нас нашли?

— Оставил на вашем плаще свое следящее заклинание вчера ночью. Помните, вы вышли под дождь, а потом вернулись?

— Отдаю должное вашему искусству скрываться, обычные отводящие глаз чары действуют на меня слабо.

— Благодарю. Скрытность — мой хлеб.

— Не могли бы вы?..

— Всенепременно.

Короткая рука с короткими пальцами протянулась к Тобиусу и коснулась его плаща, а потом крошечное, едва заметное пятнышко, словно от капли воды, было снято с ткани и растерто до полного исчезновения.

— Тонкая работа.

— Благодарю, чар…

— Мэтр Солезамо де Верье.

— Допустим, — гундосо согласился обладатель великого носа. — Мое имя Тискрет Балеван, и я служу в архаддирской разведке. Вы должны были прибыть намного-намного раньше.

— Обстоятельства оказались сильнее нас.

— В складывающейся политической ситуации это крайне никчемное оправдание. Немедленно собирайтесь, ваше убежище находится под наблюдением третьих лиц, и мы должны бежать. С минуты на минуту мой напарник доставит сюда карету.

Какое-то мгновение королевские гвардейцы стояли неподвижно, следя за волшебником, и лишь когда он кивнул, бросились в разные углы каморки.

— Их много? Наблюдателей.

— Да, и становится больше. Думаю, готовятся идти на штурм.

— Я могу телепортироваться и забрать с собой этих двоих.

— Не можете. Особым приказом короля над столицей распростерт полог чар, блокирующих телепортацию.

— Такое возможно? Над столь обширной территорией?

— Да, если создать опорные точки по всему Парс-де-ре-Налю и приказать столичным магам следить за их поддержанием. Очень полезно против незаметной переправки шпионов, но и хлопот доставляет немало.