Ведьмино отродье

ить: "мне донесли"... Но тут Душила и Всезнай вскочили на запятки. Князь, бешено сверкнув глазами, отвернулся.

Молчали. Ехали. Душила, стоя на запятках, ухмылялся. Рыжий сидел к нему спиной, щелкал орешки да смотрел по сторонам. Порой через плечо пошвыривал скорлупки. Случалось, попадал прямо в Душилу. Тот терпел.

- Ар-ра-ра-ра! Ар-ра! - кричали лучшие...

Да, лучшие, отборные бойцы, твои давнишние друзья - все они здесь. И здесь же князь, который тебе верит. И вот еще немного погодя ты встанешь за столом и все как есть расскажешь, потом Овчар все подтвердит. И что тогда? Вот то-то же! Душилу - под ребро. Беляя - под ребро. И... Р-ра! Вот будет славная охота!

И вот они уже приехали. Поднялись по крыльцу: князь, следом за ним Рыжий, а уже после остальные воеводы - эти скопом. Шли через сени - тоже чин по чину. А подошли к столу... И сразу толкотня! Ну и ладно. Рыжий, оттертый Растерзаем, сел между Клыном и Умором. Князь, увидав такое, поднял брови... Однако Рыжий тотчас подал знак - мол, это пустяки, - и князь смолчал. Завыл ухтырь, запели певуны - и дальше все опять пошло, как это шло всегда: пили за Дымск, за князя, за Равнину, за поход. Бобка плясал. И наконец...

Всезнай вскочил, провозгласил:

- За Рыжего! Он, первый воевода, поведет!

Все взяли миски, встали. Все... Нет, не все! Душила не вставал. Тогда не встал и Рыжий. Князь, воеводы, княжеские лучшие - стоят и ждут. Ждут. Ждут...

Но наконец Душила облизнулся и сказал:

- Кто поведет? Он, что ли? Н-нет! Ведь это он и предал нас, он - рык, он - ведьмино отродье! Ар-р! Ар-р!

И подскочил! И...

Не решился. Осмотрелся. Все молчали...

Рыжий оскалился. Ну, вот она, охота! Пилль! Пилль! След в след! Сотник Беляй, доверенный Душилы, был тайно послан в Лес и там платил им, дикарям, и подбивал их на поход, а после наводил на Глухов, Глинск, Замайск. Беляй, он и сейчас в Лесу; Овчар все это выведал, Овчар платил свидетелям, как ты и повелел, без счета, и вот теперь... Да пусть теперь Овчар все это и расскажет! И Рыжий встал. Все пристально смотрели на него. Умор, Всезнай, Душила, Растерзай, Бобка, Друган, Овчар...

А рядом с ним...

Урван! Когда он появился здесь?! Ведь только что... Р-ра! Ходу, Ры!...

Нет, Рыжий, не ходу - стоять! Р-рвать! Р-рвать! И Рыжий впился в стол, грозно потребовал:

- Овчар!

А тот не шелохнулся.

- Овчар! - еще грознее рыкнул Рыжий. - Овчар!

Тот подскочил... И так и замер! Так и стоял теперь, смотрел перед собой - на яства, в стол - и тяжело дышал. Урван, поворотившись к Рыжему, насмешливо сказал:

- Овчар? Так его же здесь нет. Ты же, друг мой, лично сам отправил его в Глухов. Отправил, между прочим, тайно! Чтобы он там все высматривал, вынюхивал да подкупал свидетелей. Ведь так?

И громко, нагло засмеялся. Следом засмеялись и другие. Не все, но многие. А вот Брудастый отвернулся. И Бобка опустил глаза. А князь...

Князь было встал... А после махнул лапой, сел и сказал в сердцах:

- Я ж говорил тебе!