Наковальня

— Послушай, — продолжал он извиняющимся тоном, — я не хотел тебя обманывать, но когда Наоми позвонила мне сегодня после обеда, я, должен признаться, не мог устоять. Это моя скверная привычка, иногда во мне просыпается нездоровое чувство юмора.

Помолчав, Рейнер указал на кресло;

— Давай, Габриел, садись.

Землянин сел, мысленно проклиная себя. Рейнер ошибся, Габриел и впрямь деревенщина. Они, наверное, долго и громко потешались над ним.

Словно читая его мысли, Рейнер махнул рукой.

— Да плюнь ты на эту больную корову. Ты же видел ее комнату ужасов с генинжевыми дельфинами и несчастными птицами. — Рейнер скривился от отвращения. — Но так или иначе, она позвонила мне, и я не мог устоять перед искушением встретиться с тобой лицом к лицу.

Изадора неуверенно вмешалась:

— Но… вы используете генинжей. В парке.

— А? — Рейнер моргнул. — Да, конечно. По этому поводу у меня был горячий спор с Идомом Джапалджарайи. Но вы ведь не думаете, что я настолько тщеславен, чтобы пустить настоящих львов резвиться в общественном месте, пусть даже в сдерживающих ошейниках! У нас бы всякий раз завывала сирена, стоило бы какой-то мамаше потерять своего пятилетнего ребенка. Генинжи имеют право на существование, если использовать их уместно. Львы и другие животные, которых мы держим в парке, безобидны, но при этом они здоровы и счастливы. Все, что мы сделали, — это генетическим путем немного подрезали им когти.

Короче, Наоми сказала мне, что она подозревает, что ты — всего лишь жертва обстоятельств здесь, на Торе. В этом есть какая-то доля правды?

Габриел подумал, прежде чем ответить:

— Если подразумевать под этим, что я прилетел сюда только в надежде попрощаться с сестрой и не искал никаких неприятностей, то да.

Рейнер погладил бородку.

— Похоже, неприятности липнут к тебе, как пьяницы к дармовому акроваку. — Он снова засмеялся. — Ну и ну. А я-то думал, ты — профессиональный смутьян, посланный сюда… ну, не знаю кем. Возможно, властями Земли. Как ты меня провел! — Он покачал головой в добродушном сожалении о собственной глупости. Потом его лицо затвердело, и красно-золотые крапинки в глубоко посаженных глазах словно замерцали собственным светом. — В любом случае ты создал мне и моим интересам огромное множество проблем… например, вы двое. — Он кивнул Изадоре и Чуен. — Довольно нелояльно с вашей стороны, учитывая, что вы — мои служащие.

— Мы — журналисты независимого агентства новостей, — возразила Изадора.

— Принадлежащего мне! Однако новости — это в любом случае вопрос согласия, не так ли? — Рейнер потянулся за тонкой серебряной коробочкой, стоящей на столе. Лениво вытащил из нее никотиновый корень, сунул его в рот. Коробка со стуком вернулась на стол. — Беда в том, — продолжал он, — что при всем самом большом желании в мире я не могу позволить себе, чтобы по улицам бегали люди, клевеща и на меня лично, и на эту компанию… Надеюсь, вы понимаете, что это означает?

В первый раз сквозь добродушие Рейнера сверкнула истинная аура угрозы.

Габриел переместил вес тела на ноги. Он сознательно расслабил мышцы плеч, которые были напряжены, как тросы мостов.

— Жаль, Габриел. — Голос Рейнера принял оттенок сожаления, как и его лицо. — В другое время мы могли бы стать друзьями. Меня многое восхищает в тебе. Тамара?

Не отрывая глаз от Габриела, Тамара Леннокс сказала в свой воротниковый фон: — Да.

Рука землянина уже тянулась к пистолету, когда сзади послышался шорох. Кто-то вошел. Блеснувший в глазах Рейнера огонек остановил Габриела. Он обмяк и уронил руку. Потом медленно повернулся, уже зная, что увидит. И не разочаровался.

— О нет, — простонал землянин. — Опять вы!

— Боюсь, что так, — откликнулся Пелем Лил. Его шоковый пистолет был уже в руке. — Мистер Рейнер! Комиссар! — приветствовал он каждого по очереди.

Потрясение на лицах Чуен и Изадоры сменилось усталой покорностью.

Рейнер печально объяснил:

— Это не мое личное решение. Вы трое сами приняли его, когда решили прокрасться в это здание со своей глупой маскировкой. На юридическом языке это называется незаконным проникновением. Оно может подпадать под Статуты о неприкосновенности частной жизни, и мой юридический отдел сделает все возможное, чтобы подпало. Тамара… думаю, остальное за тобой.

Саксон Рейнер встал и перешел в тень у окна. Повернувшись спиной, словно любые дальнейшие процедуры его не интересовали, он застыл там — темный силуэт на фоне звезд. Поворотом каблука он выбросил их из своего сознания.

Тамара Леннокс сказала мягко:

— Они ваши, Лил.

Потом тоже встала и присоединилась к Рейнеру у окна. Тон Лила стал деловитым.

— Мистер Кайли, мисс Гацалуменди, мисс Ли, по моему приказу ИИ-модули оцепили все выходы из здания. Мистер Рейнер просил, чтобы я сделал все быстро и без излишнего насилия, поэтому я предлагаю вам пойти со мной добровольно. Лично я считаю, что вы этого не заслуживаете. Мистер Кайли, ваш шоковый пистолет, пожалуйста. — Тут Лил ухмыльнулся. — Думаю, он все равно не действует.

Чувствуя одно лишь презрение к себе за тупость, Габриел вытащил шоковый пистолет, который получил от шефа безопасности «КП 99», и бросил его на пол. Ему даже в голову не пришло проверить, работает ли он.

«Дурак!»

— Мисс Гацалуменди, пожалуйста, положите ваш кейс на стол, затем отойдите, — продолжал Лил свой перечень формальностей.

Изадора нерешительно взглянула на Габриела. Землянин нахмурился и слегка покачал головой. Изадоре больше незачем рисковать ради него.

— Положите кейс на стол, мисс Гацалуменди, — повторил Лил, Дуло шокового пистолета осталось нацеленным на диафрагму Габриела.

Изадора вызывающе вздернула нос.

«О нет, не делай этого, Из!»

Лицо землянина выдало слабое возбуждение.

Медленной походкой, которая сочилась наглостью при каждом шаге, Изадора подошла к столу, бросила на него кейс и отошла назад.

— На вашем месте я бы его не открывала, — сладко заметила она, когда Лил потянулся к кейсу.

Глаза офицера слегка сузились. Вызов Изадоры был таким прозрачным, и все же… эта прозрачность сама по себе могла быть обманом. Лил взглянул на кейс.

— Его сканировали, — небрежно добавила Изадора, — так что он может подождать, пока мы не вернемся в управление.

— Лил, есть проблема? — спросила Тамара от окна.

— Нет… Никаких проблем.

Габриел стиснул зубы так, что заболела челюсть.

Искушение было слишком велико для Лила. Не отрывая глаз от Габриела, он щелкнул замком. Крышка распахнулась с рычанием.

Дальше все случилось сразу. В то самое мгновение, когда Тамара Леннокс крикнула: «Лил, подождите!..» — оливково-зеленый клубок меха и острых зубов впился в пальцы капитана ЦУРЗ. Лил взвыл от страха и боли, единственный выстрел, который он ухитрился сделать, прошел мимо цели. Пальцы Габриела сомкнулись на его запястье, выкручивая пистолет. Удар плеча — и офицер на полу. Гелиосская ласка отпустила его пальцы и удрала в темноту.

— Нет, Рейнер! Не двигаться! — Габриел направил шоковый пистолет на Саксона Рейнера, который уже бросился бежать.