Гнев истинной валькирии

Однако насчет анестезии Синтия ошибалась: алкоголь нисколько не помогал снять боль.

– Здесь не занято? – прозвучал женский голос.

Джастин удивился. Странно, он ведь старательно избегал женского общества сегодня вечером. Не то что он поступал так из чувства долга – нет, у него перед Мэй не было обязательств. Но ему не хотелось играть роль дамского угодника: хлопот слишком много. Кстати, Джастин прекрасно понимал разницу между элегантным подпитием и состоянием, которое можно назвать «надрался в хлам». Сейчас преобладала вторая характеристика, и хотя это вовсе не лишало его шансов снять девушку на ночь, успеху открытая бутылка тоже не способствовала.

Он повернул голову, увидел, кто с ним заговорил, и проклял все на свете, прежде всего то, что здорово напился. Потому что в кресло напротив опустилась Дафне Ланг.

– Мне нечего вам сказать, – сообщил он, лихорадочно прикидывая, как бы протрезветь да побыстрее.

В том, что тебя зажал в угол журналист, приятного мало, а когда ты в подпитии и не соображаешь, что несешь, на удовольствие можно не рассчитывать.

– И вам не стыдно следить за мной?

– Успокойтесь вы, – бросила она, подзывая бармена. – Просто совпадение. Я за углом живу и частенько сюда захаживаю. Впрочем, признаюсь, я хотела с вами поговорить.

– Как обычно? – спросил бармен, и Дафне согласно кивнула с довольной улыбкой.

– Какая разница… – отозвался Джастин, когда они остались вдвоем. – Я слышал, Тесса вас выпроводила, а я, знаете ли, не собираюсь выдавать подробности ее жизни, чтобы вы сочинили очередной слезовыжимательный очерк. Найдите себе другой объект для перемывания костей.

– Вы действительно думаете, что я способна на такое? – прищурившись, поинтересовалась Дафне. – Ведь Тесса – моя стажерка.

– Мне что-то не верится в совпадения. Не надо мне только врать, что вы искали стажера и раз – и увидели резюме милой девочки из провинции.

Рука его уже тянулась к стакану, но он помнил: надо притормозить, а то слово вылетит – не поймаешь.

– Да, это совпадение, – согласилась Дафне. Бармен принес ей бокал, и она вынула эго, чтобы расплатиться. – Я проводила одно расследование, и неожиданно пришел запрос на стажера. Но я охотилась не за ней.

Ему понадобилось на пару секунд больше, чем в трезвом виде, чтобы сообразить, что к чему, – голову туманили алкогольные пары, ничего не попишешь.

– Вот как, – пробормотал он.

Дафне изумленно подняла бровь.

– Вы что же, подумали, что речь о вас? – проговорила она спустя мгновение.

– Вы же со мной разговариваете, – ответил он, искренне надеясь, что она не заметила, как у него вырвался облегченный вздох. Загадала она ему загадку! – Поэтому я предположил: может, вы строгаете репортаж про то, как служители пропивают деньги налогоплательщиков в дорогих барах…

Она усмехнулась и пригубила свой напиток. Дорогая у нее, однако, помада – никаких следов на стекле не оставляет…

– Вероятно, я использую этот сюжет в качестве прикрытия. Но не обижайтесь, пожалуйста, если я скажу, что охотилась я не за вами. А за вашим знаменитым другом, сенатором Лусианом Дарлингом.

Джастин опять насторожился, но рассмеялся, чтобы она ничего не заметила:

– Вы ходите вокруг да около, господа репортеры? Все вынюхиваете? Ищете, за что укусить? Погодите-ка… вы, значит, взяли Тессу на практику, чтобы через нее подобраться к Лусиану? Несмотря на то что у девочки с сенатором – лишь шапочное знакомство?..

Дафне пожала плечами:

– Я хваталась за любую соломинку. Репортеров к политикам столь высокого полета не подпускают.

– Поэтому вы использовали бедную провинциалочку, чтобы пролезть, куда вас не звали. Ясно. И когда с ней не выгорело, принялись за меня, да?

А приятно все-таки осознавать, что гламурная акула пера кружит вокруг Лусиана, а не вокруг него, Джастина… Однако нельзя доверять человеку, который ухватился даже за Тессу, чтобы получить доступ к сенаторскому телу…

– Если честно, то нет. Хотя, наверное, от интервью не откажусь. Но сейчас я хотела бы сделать вам деловое предложение. Взаимовыгодное, между прочим. – Дафне наклонилась поближе с таким выражением лица, что Джастин понял: она пошла ва‑банк. – Представьте себе следующее, Джастин. Что, если ваш друг и члены возглавляемой им политической партии являются адептами тайной секты? И они считают Лусиана божественным избранником, призванным править нашей страной?

Джастин изобразил скептическую улыбку:

– А где доказательства, мэм?

Дафне расстроенно потупилась:

– Увы, с этим пока негусто, хотя сведения мне передал человек, которому даже вы могли бы поверить. Причем информация поступила из весьма надежного источника. И вы, кстати, тоже могли бы мне помочь убедить этого человека рассказать историю сенатора широкой публике. Но конечно, нам еще есть над чем поработать. Но если бы…

– Судя по обилию «бы» в вашей фразе, я вас поправлю: вам еще есть над чем поработать. Я не вижу здесь никакого «мы».

– А зря… – улыбнулась Дафне, закидывая ногу на ногу, и ее мини-юбка поползла вверх. – Вообразите, как такой поворот событий мог бы сказаться на вашей карьере! Ведь у вас какая задача? Разоблачать опасные религиозные течения! А тут – хлоп, и вы накрыли подпольную секту, и где – в самых высоких эшелонах власти! Как вы думаете, насколько далеко вы продвинетесь по службе, если выведете на чистую воду нашего будущего консула, который уверен, что боги возвращаются в наш мир и что он и есть избранный! Я вас убедила?

Джастин едва со стула не упал.

– Что? – пролепетал он.

Дафне тотчас приняла донельзя самодовольный вид: похоже, решила, что сообщила ему нечто неслыханное.

– Понимаете, как много интересного я знаю? Но это еще не все! Я хотела из вежливости познакомить вас с некоторыми деталями моего репортажа. Совсем скоро вы увидите его на главных новостных каналах РОСА.

«Ей известно про существование избранных, – лихорадочно думал Джастин. – Или она просто закидывает удочку… Но откуда у нее такие сведения?!»

«Кто-то ей что-то нашептал на ушко», – отозвался Гораций.

«Но улик у нее явно нет, – ответил Джастин воронам. – Иначе бы она уже разоблачила Лусиана».

«А тебе-то что? Пусть поступает как хочет…» – заметил Гораций.

Джастин вздохнул.

«Ну нет! Во-первых, Лусиан – мой старый друг. Во-вторых, если она разоблачит его, публика узнает и об избранных, и о божественных играх вокруг нас. СК не нужно светиться, и мне тоже. Еще рано об этом во всеуслышание заявлять».

«А когда будет не рано?» – поинтересовался Магнус.

«Понятия не имею, – ответил Джастин. – Но если она выдаст материал про Лусиана, то может навредить и нам, и плану Одина. А самое скверное, ее репортаж может бумерангом ударить по мне: мало ли, вдруг она и на меня компромат накопает?»

Джастин скрестил руки на груди и попытался принять вид того самого обаятельного малого, который может очаровать любого собеседника. Он наклонился к Дафне и мягко произнес:

– А вы лжете. Никакого репортажа у вас не будет. Во всяком случае, без меня. Доказательств у вас тоже нет – иначе бы обо всем растрезвонили. Что-то вы такое, конечно, наскребли, но у вас мизерное количество информации, над вами даже на родном «Норт-прайм» посмеются – и никакой карьеры вам тогда не видать. Нет, конечно, сейчас самое время для всяких идиотских сенсаций – выборы же на носу. Разумеется, часть аудитории ваш сюжет посмотрит. Но неужели вы считаете, что вас серьезно воспримут с новостью о том, что боги возвращаются в наш мир? И за этим стоит Лусиан Дарлинг? Вы рехнулись, моя милая? Вы хоть рейтинги его проверяли после Аркадии-то? Вы на кого решили замахнуться? Естественно, у сенатора есть враги, поэтому кому-то ваш материал придется по душе. Но потом вас отправят побираться по медиапомойкам, и выше скандальных репортажей о любовницах и превышении служебных расходов вам будет не подняться.

Джастин откинулся назад в кресле и настолько расхрабрился, что даже отхлебнул бурбона.