Проклятие Шалиона

инуть Кардегосс до полудня под страхом отлучения от святого ордена, – его улыбка была натянутой, челюсти сжаты.

– Что? Что случилось? – Кэсерил выронил перо и отодвинул бумаги в сторону.

Палли провел рукой по темной шевелюре и покачал головой, словно сам не верил происходящему.

– Не могу спокойно говорить об этом. Мне кажется, я просто взорвусь! Все, что я сумел вчера вечером, – это удержаться и не вытащить меч, чтобы выпустить кишки мерзкому сукиному сыну. Кэс, они уничтожили дело ди Джеррина! Конфисковали все доказательства, разогнали всех свидетелей, даже не выслушав их показания! Невероятно! Они освободили этого лживого скользкого червяка, казначея, из-под ареста!

– Да кто они?

– Наш священный генерал Дондо ди Джиронал и его… его… ставленники из совета, трусливые шавки, подпевалы – пусть богиня ослепит меня, если мне раньше доводилось видеть такую свору тявкающих дворняжек! О, несчастье на ее чистые цвета! – Палли стукнул кулаком по колену и крепко выругался вполголоса. – Мы все знали, что в резиденции ордена в Кардегоссе что-то не так. Нам следовало просить рея отправить старого генерала в почетную отставку – он выглядел слишком слабым и больным, чтобы тащить на себе этот воз, – но ни у кого не хватало решительности на такой шаг. Мы думали, что новый генерал, молодой энергичный человек, сможет твердой рукой легко навести порядок. Но это… это хуже, чем просто пренебрежение обязанностями. Это активный саботаж! Они отмыли казначея и отослали ди Джеррина… даже не взглянув толком на доказательства – о богиня, а ведь ими было набито два сундука! Бьюсь об заклад, решение было принято еще до собрания.

Кэсерил не слышал, чтобы Палли сыпал проклятиями, с тех самых пор, когда упитанный курьер доставил изголодавшемуся, измученному гарнизону Готоргета известие о продаже крепости рокнарцам. Он откинулся на спинку кресла и потянул себя за короткую бороду. Палли продолжал:

– Я подозреваю, нет – уверен, что лорду Дондо хорошо заплатили за такой исход дела. Если только он – не хозяин казначея. А два сундука доказательств теперь пожирает огонь на алтаре нашей леди. Кэс! Наш новый генерал использует святой орден как собственную дойную корову. Один служитель вчера, содрогаясь, рассказал мне, что шесть отрядов Дочери – в качестве хорошо оплаченной услуги – были отправлены им в помощь наследнику в Южную Ибру. Это не в нашей компетенции, не в компетенции ордена! Это хуже, чем красть деньги, – это красть кровь и жизнь!

Раздалось приглушенное «ах!» Оба мужчины резко обернулись в сторону двери, ведущей в покои Исель. Там стояла леди Бетрис, опершись рукой о косяк, из-за ее плеча выглядывала принцесса Исель. Глаза у обеих леди были круглыми от изумления.

Палли открыл рот и закрыл его снова, затем судорожно сглотнул, вскочил на ноги и поклонился.

– Принцесса. Леди Бетрис. К сожалению, я вынужден вас покинуть. Я возвращаюсь в Паллиар.

– Нам будет не хватать вашего общества, – искренне опечалилась принцесса.

Палли повернулся к Кэсерилу.

–