Окраина. Дилогия (СИ)

– Да не за что. Было очень интересно познакомится, – вежливо сказал Андрей.

– Я не лгунила, – с какимто отчаянием сказала Белка. – Я чуть умолчавшая. Стыдно. Колено приклонить?

– Я тоже приклонить, – сказала блондиночка и отчаянно чихнула.

– Колени – это уже совершенно излишне, – поспешно сказал Андрей. – У нас здесь грязновато и сыро. Совсем простудитесь.

Белка улыбнулась и протянула руку. Андрей пожал маленькую ладошку. Парень тоже протянул руку:

– Большое спасибо. Поверьте, ФСПП – наш союзник. Хотя отдаленный. Честное слово.

Рука у парня, несмотря на молодость, была крепкой. Сам долговязый, поджарый, – судя по всему, боец. Андрея все подмывало взглянуть на четвертую, молчащую гостью, но почемуто даже не решался повернуться в ее сторону.

– Командир, не ругаться ее, – попросила Белка и снова схватила Мариэтту за руку. – Офигительно хороший девушка. Я – плохой выдр.

– Извини, я не хотел обидеть. – Андрей против воли улыбнулся.

– Выдр – славный племя. Немного недодуманный.

– Имеется в виду простодушный народ, – пояснил парень. – Простите, нам пора. У нас форсмажорные часы.

Белка принялась выпутываться из ветровки.

– Да оставь, прохладно, – сказал Андрей.

– У нас все имеем. – Белка поспешно выдернула из уха серьгу. – МарьЭта, то не плата. Память.

– Спасибо, – с несвойственным ей смущением сказала Капчага. – Отдарить мне нечем.

– Я вообщето вам хотел московских конфет предложить, – Андрей потянул пакет. – Для восстановления шпионских сил.

– Она не шпионить. Случай, – заверила блондинка.

– Командир шутит. – Белка заглянула в пакет. – О, королевский паек! И щетки?!

– Вспомнишь нас за чаем, – сказала Мариэтта. – Жаль, времени в обрез. Мы бы тебе ролики подарили.

– Ролики ни к чему, – сказал парень. – Площадок отсутствие.

– А палуба?! – возмутилась Белка и так очаровательно улыбнулась, что заулыбались и все остальные. Блондиночка шмыгнула носом и застенчиво спросила, показывая на огромное здание Академии Генштаба:

– Командир, Красные Звезды, так?

– Красные, они же советские и российские, – согласился Андрей, глядя на барельефы фронтона.

Голубоглазая девчонка коротко бросила ладонь к виску – вроде бы честь отдала.

Андрей и Мариэтта уставились с изумлением, но тут шевельнулась молчаливая фигура.

– Наша ледипроводник, призывает спешность, – пояснил парень. – Еще один большой благодарю.

– Да, – хором подтвердили его подружки.

Белка оказалась подхвачена под руки, пакет она прижимала к груди, в последний раз оглянулась с извиняющейся гримаской, троица двинулась в густую тень. Перед Андреем и Мариэттой осталась одна молчаливая фигура, легко двинула рукой – капюшон спал. Андрей оторопел – столь красивой женщины ему за всю жизнь и на экране не приходилось видеть. Иссинячерные локоны обрамляли точеное лицо – безупречные скулы, изящный рот, дивная линия подбородка. Глаза…

Женщина потянула руку – пахнуло прохладой и еще чемто невыносимо дразнящим, острый коготьноготь мимолетно коснулся «гайки» в носу Капчаги. Красавица сказала чтото поанглийски, улыбнулась лично Андрею и добавила порусски:

– Благодарим.

Начальник «КП29» стоял столбом и даже не чувствовал, как судорожно вцепилась в его руку Мариэтта.

Фигура в темном платьеплаще неспешно скользнула в темноту. Мгновенно ударило тем самым металлическим рывкомскольжением.

Сквер казался опустевшим, хотя с моста только что спустилась троица шумных парней с пивными банками в руках.

Личный состав «КП29» плюхнулся на сиденья машины.

– Слушай, начальник, это уже чересчур для одного дня, – жалобно сказала Мариэтта. – Она ведьма? Натуральная?

– Ведьмы – это когда со штампом в паспорте о браке, да на кухне, да с тупой пилой наготове. Мань, она же не человек. Мне показалось?

– Не знаю. Я чуть… В общем, мне нехорошо стало. Физически. Похоже, у меня ориентация меняется. Кошмар и чушь. Таких манящих существ не должно быть. Дьявольская порода. Ты как устоял?

– Мне ХешКе прививку сделала.

– Нашел с кем сравнивать. Метиска наша и рядом не стояла.

– По моей мужской реакции, физикофизиологической, они родственницы. Пусть и дальние. Мань, знаешь, поехали потихоньку? Нужно успокоиться. Только что эта – или это? – тебе напоследок сказала?

– Говорит, крутая штучка. – Мариэтта принялась торопливо вынимать из ноздри «гайку». – Старый, я, пожалуй, с такими побрякушками завяжу.

– Думаешь, посмеялась?

– Нет, вроде ей действительно понравилось. Этото и пугает.

* * *

Белку и остальных пришельцев обсуждали неоднократно. Мариэтта с избытком генерировала фантастические версии, Андрей старался подходить критически. Когда основной смысл работы заключается в слепом доверии собственной интуиции, на многие вещи смотришь иначе. Белка и ее странное семейство угрозы не несли, – это даже подозрительный начальник «КП29» признавал. Терзали догадки. Неплохо было бы осторожно навести справки у начальства, но выловить Сан Саныча не получалось. Странно, в ФСПП попрежнему царило относительное спокойствие. Был всего один ложный вызов. Трудились в основном в «Боспоре» по хозяйству. Вечерами даже чинно перебрасывались в карты с «целлулоидными» – исключительно на кукареканье. ХешКе за карты не садилась – цедила томатный сок и листала рижские журналы мод 80х годов. Спокойствие было обманчивым – разговор то и дело съезжал на будущее. Томили нехорошие предчувствия.

– Начнется, милые мои, непременно начнется. – Горгон испытывал трудности в пиках.

– Что ж, леди и джентльмены, стоит ли бояться неизбежного? – Комиссар небрежно сгреб вторую взятку.

Мариэтта фыркнула – передергивал бывший полицейский с весьма переменным успехом. Комиссар приподнял бровь, вернул карты:

– Пардон, мадмуазель, лампа обманула – свет не очень удачен.

– Свету совсем конец, – пробормотал Горгон. – Сгинем, мои милые. Непременно сгинем. Старый, норкуто запасную присмотрел? Вам легче, вольные вы.

– Мы совсем вольные, – согласился Андрей, пытаясь рассчитать, сколько можно взять на бубнах. – Мы на переднем крае. Слизнет мигом, и ни о чем заботиться не нужно.

– Мы – наживка. Усики у многоножки, – без особой печали сказала Мариэтта.

– Многоножки ядовитые бывают, – буркнула ХешКе, не отрываясь от журнала. – Будет битва.

Все посмотрели на метиску. Горгон сказал:

– Ты, красавица, свой топорик войны выкапывать не торопись. Нам бы договоритьсясторговаться. Найти бы только с кем.

В коридоре загрохоталзагремел кувыркающийся по полу пластик.

– Я, пожалуй, сейчас без томагавка обойдусь, – раздраженно пообещала ХешКе.

– Да оставь тварюшку, – миролюбиво сказал Горгон. – Пусть резвится. А то еще что похуже выдумает.

Андрей покачал головой. Изобретательный Пуштун нашел применение своему роскошному лотку – разгонял по линолеуму и запрыгивал в скользящий «экипаж». Пластик ехал неплохо и даже не очень шумно. Беда была в том, что посреди длиннющего коридора располагалось возвышение со ступеньками. Котяре непременно нужно было проехать весь коридор, и преодоление трамплина сопровождалось грохотом пластикового транспортного средства и победным фырчаньем. Поначалу Андрей отобрал лоток – Пуштун следил изза угла, зловеще щурясь. День был отравлен, кот слонялся по кинотеатру и периодически издавал одиндва трагических вопля, явно копируя мифическую баньши. Завывания в своей непрогнозируемой неожиданности были крайне неприятны. Мариэтта сдерживалась, но появился Горгон и мягко посоветовал котика удавить сегодня же, ибо какието границы приличий должны быть даже на рубеже миров. Лоток Андрей вернул, заодно призвав зверя к умеренности, и показал нейлоновый шнурок. Пуштун победно топорщил усы, но призыв к умеренности воспринял, – спортивные занятия возобновлялись утром и перед ужином, неназойливо напоминая о регулярности приема пищи. После ужина кот отправлялся на длительную прогулку, что было весьма кстати. Андрей ехидного животного слегка стеснялся.