Отступление

      Опасения, как и следовало ожидать, не оправдались. Да и не мудрено: пройти через частые кольца периметров сложно - даже тренированным боевикам. Оказалось, что подоспел вестовой от наблюдателей.

      - Товарищ генерал, сержант Рябушечкин из передового дозора, - по-уставному вытянувшись перед Геверциони козырнул разведчик.

      - Садитесь, товарищ сержант, - козырнув в ответ предложил Георгий. - Не отсвечивайте...

      Рябушечкин послушно опустился на колено рядом с генералом, сел аккуратно на край плаща, подтянув ногу под себя.

      - А теперь рассказывайте, что произошло? - спросил наконец Геверциони.

      - Товарищ генерал, - с готовностью начал сержант. - Впереди по ходу движения замечены огни. Судя по всему - Сургут.

      - Так, ясно, - кивнул Геверциони. - Предполагаете засаду?

      - Нет, не совсем, - отрицательно тряхнул головой Рябушечкин. - Но нельзя не принять во внимание, что вокруг ни в одном населенном пункте нет электроэнергии, а впереди - есть.

      - Исключаете внутренние резервы? Генераторы, тепловые станции?

      - Маловероятно. Большая часть энергии в летнее время от ГЭС. Зимой - дотационное питание от соседних тепловых станций. Однако ближайшая у самого Ханты-Мансийска. Исключать локальных станций нельзя. Но светится город почти полностью.

      - Хорошо, принято, - кивнул Геверциони, сосредоточенно осмысливая услышанное, перебирая варианты. - Спасибо за службу, товарищ Рябушечкин.

      - Разрешите идти? - по уставному уточнил сержант.

      - Идите.

      Когда дозорный, задевая частый кустарник, скрылся в темноте, Георгий обратил взгляд на офицеров:

      - Что скажете товарищи? Какие мысли?

      - Разрешите? - поднял руку майор Гуревич. Разведчик по-прежнему оставался в бинтах - живых свидетельствах обстрела автоколонны. Которые, впрочем, не первый час порывался содрать. Неведомо каким образом, но майор все же сумел убедить медиков в полной работоспособности. Принимая во внимание специфичность профессии, нельзя исключать, что в ход пошло все, вплоть до угроз и шантажа. Так или иначе, но деятельный диверсант пришелся на совещании ко двору. Среди таких же неординарных, мягко говоря, личностей. И как раз сейчас мог пригодиться. Все-таки вопрос напрямую касался его вотчины.

      Дождавшись кивка Геверциони, Гуревич продолжил уверенно:

      - Судя по сказанному - кто-то в городе есть. И, вероятно, не наши.

      - Полагаете, нас ждут?

      - Кого-то ждут точно...- неопределенно пожал плечами майор. - В конце концов, здесь же радарная станция и дислокация районного командования. Да и город с почти миллионным населением, узел транспортных артерий... Не мы, так другие придут.

      - Не легче было устроить западню? - задумчиво произнес Чемезов. - Зачем так наглядно оповещать о своем присутствии? Ведь только непроходимый олух не заподозрит неладного.

      - Не скажи, - возразил Геверциони. - Олухи - не редкость из красной книги. Так что все возможно. Да и не каждый слышал обращение новоявленных нукеров имперских. Сигнал-то был слабенький - вероятно, на нашу территорию не транслировался активно. Да и чтобы поймать, надо слушать. А не у всякого такие антикварные уши имеются. Так что расчет может вполне идти на ничего не подозревающих товарищей.

      - Кроме того, - резонно добавил Гуревич. - Своих лучше держать в тепле и комфорте. Вряд ли что африканские, что европейские блондинчики привычны к сибирским морозам. Лучше пожертвовать внезапностью, чем повторить ошибки и Наполеона, и грозного фюрера.

      - Ну, раз в целом сомнений нет, тогда что предпримем? - поинтересовался Геверциони.

      - Что прикажете, - пожал плечами Гуревич. - Хотя от себя лично скажу: можете считать меня кем угодно, но проявлять себя нападением и даже просто разведкой - опасная недальновидность. Разумнее всего - обойти прямо на завод.

      - Не выйдет, - мотнул головой Ильин. - Хоть мне и не нравится подобная стратегий, но я бы согласился, не будь серьезных возражений.

      - Каких, Иван Федорович? - поинтересовался Геверциони.

      - Все просто - пояснил полковник. - Раз сюда прибыли интервенты, то уж верхом непрофессионализма окажется с их стороны не расставить гарнизоны по ключевым объектам. Завод в их число войти обязан.

      - А если они все-таки непрофессионал? - приподняв бровь, ехидно сострил Чемезов.

      - А если они еще и рогатками вооружены вместо винтовок? - ответил колкостью Ильин. - Нет, недооценивать противника опасно. А уж считать за идиота - вовсе непростительно. Особенно если он - не идиот. Потому следует предполагать худшее. Даже если до сих пор не знают о самолетах, все равно обязаны быть на заводе.

      - И, если мы туда дружно нагрянем, подмога из города подоспеет все равно, - задумчиво пробормотал Геверциони. - Я верно понял вашу мысль, Иван Федорович?

      - В целом - верно, - кивнул Ильин.

      - Что ж, - решительно высказал Гуревич. - Тогда прошу дать мне взвод добровольцев. Что-что, а обеспечить отход сумеем.

      - Ты понимаешь, что не сможешь успеть вернуться? - прямо в лоб спросил Геверциони.

      - Безусловно, - небрежно приподняв брови, ответил майор. - Я даже пытаться не стану. Наше дело в том и состоит, чтобы полицаев подальше увести. С какой же радости наоборот поступать - прямо на бригаду выводить? Нет, если идти, так идти и делать дело до конца...

      - Не рано хоронишь себя, майор? Невтерпеж? - прищурившись, спросил молчаливый Лазарев. - Или звезду геройскую хочешь посмертно?

      - Ага, так мечтаю, что кушать не могу... - отмахнулся Гуревич. - Да бросьте вы, Алексей Тихонович! Не в игрушки играем. Это война и за нас никто ничего не сделает. Так чего зря словеса разводить да жеманничать? Нужно идти, значит нужно. Век назад наши прадеды тоже отвлекающие маневры совершали, ложные плацдармы удерживали. И кланяться в ножки себе не заставляли.

      Лихо тряхнув головой, майор совершенно иным тоном добавил:

      - Да и вообще, что унываете? Не спешите хоронить, отцы-командиры! Еще не известно, как выйдет - повоюем! Нет, серьезно, я ведь не умирать иду. И бойцам так думать не позволю. Пошумим для виду, попартизаним - благо места родные. А дома не только стены помогают - глядишь, и тайга выручит. Как закончим денька через два-три и двинемся следом. Может даже раньше успеем - налегке сподручней.

      'Вот так просто... - горько усмехнулся про себя Георгий. - Отправить людей на верную смерть. Поменять жизни нескольких десятков на жизни нескольких тысяч. Статистика... И ведь он понимает, что я отдам - не могу не отдать приказ. А бахвалится не из лихости, не из глупости, нет... Хочет, чтобы я вины не чувствовал...'

      На несколько минут повисло напряженное, тягостное молчание.

      - Хорошо... - кивнул Геверциони. Генерал пристально внимательно посмотрел в глаза Гуревичу. Тот взгляд выдержал. Но не было в глубине выцветших серых зрачков ни лишней бравады, ни отчаяния, ни злости. Только твердая решимость. Майор и генерал поняли чувства друг друга - им больше не требовалось слов.

      - Хорошо, майор, - повторил Геверциони. Слова на языке ворочались тяжелые, шероховаты, словно каменные глыбы. - Отбирай добровольцев в пределах тридцати человек. И готовься выступать. Сам понимаешь - нельзя терять времени, раз начало закручиваться так.

      - Спасибо, товарищ генерал, - спокойно кивнул Гуревич. Не только Георгия - всех офицеров поразило с каким невероятным хладнокровием, пренебрежением человек относится к будущей опасности. По отсутствию реакции можно было бы со стороны предположить, что разведчику дан приказ не на смертельно опасную операцию, а нечто вроде хозяйственно-парковых работ. - Я думаю, больше двадцати пяти и не понадобится.

      - Тогда так - продолжил Геверциони. - Возьмешь сейчас комплекты формы и вообще - все, что нужно. Не мне тебя учить...