Грядущая буря

Все относились к этому агенту так, как если бы он и являлся властью на этой зоне, но I-950 знала, что агент никоим образом не участвовал в принятии решений относительно судьбы заключенных здесь ученых. «Ну, может быть, лишь в качестве конечного исполнителя, рабочего органа», допустила она.

Хотя у нее не было тому никаких доказательств. Но во всем остальном у него было не намного больше свободы по сравнению с ними.

Курт Вимейстер сказал ей, что Трикер был за что-то наказан, и именно поэтому он здесь и находился. Мысль о том, что этот едкий и колкий агент стал жертвой прихоти кого-то другого, ее заинтриговала.

Но на самом деле она не могла пока понять, радоваться ей или огорчаться оттого, что этот агент находится здесь, где-то рядом с ней. Плюсом в этом было то, что она знала, где он находится и что делает. А минусом – то, что он слишком близко находился от Скайнета.

Клея взглянула на часы. Ей уже почти пора было встретиться с Куртом за ужином.

I-950 тайно работала вместе с Вимейстером над его проектом и поставила вопрос о том, чтобы перевести это в официальную плоскость. Она имела все основания надеяться, что просьба будет одобрена.

Не она ли заложила основу для этого уже давным-давно?

Ее отношения с этим человеком были на удивление приятными. Он был блестящим собеседником, и слушать его мысли о том, как он планировал создать искусственный интеллект, который станет Скайнетом, было чрезвычайно захватывающе. Ее компьютер с трудом сдерживал ее эмоциональные реакции на него.

Инстинктивно I-950 не хотелось пока заниматься сексом. Хотя сама она в основном состояла из мяса, сам этот акт казался ей несколько уж слишком животным. Однако Вимейстер учил Скайнет говорить и думать, и поэтому для нее он был словно создателем ее бога, героем для всех таких же, как она. Иными словами, больше, чем просто человеком – представление, которое в точности соответствовало его собственному взгляду на самого себя. Более того, что-то такое в нем сильно ее привлекало, и она обнаружила, что медленно поддалась ему, начиная разделять его взгляды.

Конечно, он предполагал, что ее нежелание объясняется ее девственностью. Милое старомодное представление, которого она позволяла ему держаться. Он попросил у нее информацию, и она ее представила, и ей показалось несколько забавным то, что, хотя это отнюдь не ослабило его решимость следовать своим путем, это заставило его полностью изменить свое поведение. Клея решила, что, возможно, лучше всего заставить его думать о ней, как о молодой и наивной.

Не помешает, чтобы и Трикер тоже так думал бы о ней. Тем более что он по-прежнему с подозрением смотрел на нее, когда с ней сталкивался. Он же сказал тогда I-950, что она похожа на кого-то, кого он знал, но она чувствовала, что он еще не связал ее с Сереной.

Но она проявляла осторожность, стараясь манерой своего поведения и голосом отличаться от своей родительницы, как только могла. Тем не менее, она внимательно наблюдала за ним. В конце концов, даже Серена опасалась его ума и хитрости.

Она вскочила со своего табурета и направилась к двери. Пока что у нее не было необходимости что-то с ним делать. Когда возникнет такая необходимость, она найдет выход. Клея выключила свет.

Она обнаружила Курта в столовой. Сидящим в одиночестве, как обычно. Однажды он сказал ей, что отбил охоту у других ученых общаться с ним.

Когда она спросила его, почему, он ответил: «Потому что они не очень-то яркие и умные в том, что выходит за рамки их узконаучных сфер, и как люди, они не интересны».

Поэтому она его спросила: «Значит, я должна быть польщена, потому что ты думаешь, что я одновременно и умна и интересна? Или я должна предположить, что ты просто хочешь со мной переспать? »

Он рассмеялся и заверил ее, что дело в первом. Она не поверила ему, естественно, но про себя заметила, что он может быть дипломатичным, когда захочет.

И теперь она следила за тем, как он следил за тем, как она к нему приближается, и что-то такое в его глазах вызывало ощущение тепла ниже пояса. Нейтрализаторы, конечно, его остановили, но пока это продолжалось, это оказалось очень приятно. Она улыбнулась ему, одновременно смело и застенчиво, и продолжала идти к нему, однако теперь чуть сильнее покачивая бедрами.

Вечер обещал стать интересным. И… в конце концов, Вимейстер был создателем Скайнета, а не самим Скайнетом… так что это будет не совсем инцест.

***

Клея чувствовала себя необычно довольной собой, когда шла на встречу с Трикером.

То и дело временами к ней подкатывало ощущение цветущего здоровья. Она знала, что сейчас ее процессоры вычищали ее организм от огромного количества эндорфинов.

Если бы она знала, что секс – это настолько приятно, она попробовала бы заняться им намного раньше. Хотя она и подозревала, что в этом деле важен хороший партнер.

I-950 постучалась в дверь агента и открыла его, не дожидаясь приглашения.

Трикер неприветливо поднял на нее свои голубые глаза: «Да?», прорычал он.

Клея одарила его ослепительной улыбкой и вошла в его кабинет, оставив за собой дверь открытой. «Я хотела узнать, известно ли вам что-нибудь о моей просьбе?», прощебетала она.

«Что это была за просьба? Вы вообще-то почти бесконечный фонтан всяких выклянчиваний».

Она надулась, но затем улыбнулась ему. «Моя просьба работать вместе с Куртом Вимейстером», сказала она. «Ее одобрили?»

«Вообще-то вам следует держаться от него подальше», сказал Трикер. «Во-первых, вы слишком молоды для него».

«Мы очень… сблизились», сказала ему Клея и вспыхнула, улыбнувшись ему.

Трикер поднял руку. «Не желаю ничего об этом знать». Он извлек какие-то бумаги. «Ваш запрос одобрен. Но вам нужно будет подписать эти отказы от претензий».

«Правда?», спросила она, взяв их в руки и просмотрев. «И в чем же в них смысл?»

«В том, чтобы вы осознавали, насколько серьезно то, с чем вы имеете дело». Он уставился на нее, таким взглядом, который невозможно было как-то истолковать.

Клея рассмеялась. «И что же вы со мной сделаете, если я кому-нибудь расскажу о том, чем я занимаюсь?», спросила она. «Сошлете меня в Антарктиду?»

«Кто знает, мало ли». Он чуть подался вперед в своем кресле, взял ручку и протянул ее ей.

Клея закатила глаза и взяла ее. Она подписала бумаги и вернула их ему. «У меня есть еще одна просьба».

«Ну конечно, ну еще бы», пробормотал он.

«Мне все тяжелее и тяжелее находиться все время в помещении», сказала она. «Словно стены и потолок на меня давят».

«Эй, дочка, на улице холодно», усмехнулся Трикер.

Клея отмахнулась от этого. «Я из Монтаны. Мороз меня не пугает. Но быть закрытой здесь, вот как сейчас, вот это меня пугает. Мне нужно выбираться наружу. И мне хотелось бы совместить свое пребывание снаружи с проектом, который я задумала. Мне хочется изучить тюленей, которые обитают поблизости».

Трикер вздохнул. К нему постоянно рекой текли ученые, желавшие выйти с территории базы. Но ни один из них не предлагал просто прогуляться и взглянуть на природу.

«На этом континенте множество ученых, изучающих тюленей», начал он.

«И ничто не помешает заиметь еще одну такую же». Она посмотрела ему в глаза. «Пожалуйста», тихо сказала она. «Я бы не пришла к вам с такой просьбой, если бы это действительно не превратилось в реальную проблему для меня. Я просто не привыкла находиться все время в закрытом помещении вот как здесь. Те, другие, вероятно, никогда в жизни не бывали в походах. А я выросла в горах, и не зря Монтану зовут Страной Большого Неба». Она дала возможность нескольким слезинкам смочить свои ресницы и тяжело глотнула. «Мне нужно наружу», прошептала она.

И ей действительно это было нужно. Не по тем причинам, на которые она ссылалась, но для дальнейшей реализации своих планов, чтобы проверить свои новые микромеханизмы на живых существах. И в надежде отправить сообщения своей сестре через специально разработанный радиоошейник, который она намеревалась надеть на какого-нибудь тюленя, который ей подвернется.