Бухта надежды. Свой выбор (СИ)

Виктор впервые сам для себя решился озвучить самому себе, что Аня ему симпатична. Раньше он старался гнать эти мысли от себя подальше, понимая, что это не правильно. Но последние события, развивающиеся столь стремительно, да и весь этот круговорот, закрутившийся с наступлением новой эпохи, заставляли по-другому смотреть на мир. В окруженном смертями мире, когда ежедневно гибнут люди, и вероятность погибнуть самому уверенно держится на верхних уровнях, желание жить ощущалось как нельзя остро. Это чувство было сродни тому, когда находишься в небольшом помещении, и недостаток кислорода заставляет дышать чаще, чтобы хоть как-то восполнить его, и уже ни о чем не мечтаешь так, как о глотке чистого свежего воздуха.

Капитан вспомнил, как на него смотрела Аня – каким-то особым взглядом, немного наивным и одновременно восхищенным. И тут же перед глазами возникла его Лёнка, с грустью и укором в глазах, но в то же время с таким пониманием, словно хотела сказать, чтобы он не ставил крест на своей жизни и шел дальше. Но чувствовал ли он в себе силы, чтобы идти? В круговерти последних дней совсем не оставалось места для грусти и воспоминаний, но стоит успокоиться и остановиться, как в груди опять появляется та щемящая пустота, способная затянуть в себя, как в черную дыру, любой зарождающийся огонь жизни.

Виктор задумчиво посмотрел на дверь – выходить все равно придется, даже под угрозой пересечься с Аней. Банные процедуры еще никто не отменял. Мужчина поднялся со стула, убрал со стола, ополоснул чашки, вылив воду в кадушку стоявшего тут же рядом цветка, и направился к себе за сменной одеждой.

Про целительные свойства водных процедур говорилось не зря – даже после такого неудобного купания, как поливание себя ковшичком с теплой водой на душе стало намного спокойнее, словно вода смыла весь негатив, накопившийся за последние дни. Вот бы еще она могла смыть воспоминания… Но такого щедрого подарка судьба не удостоилась преподнести первому встречному. Переодевшись во все чистое, Виктор словно заново на свет родился. Теперь еще выспаться бы вволю…

Стирка заняла больше времени, чем он предполагал – вода быстро остывала, а руками много не настираешь. Кое-как удовлетворившись результатом и развесив на натянутые веревки тут же начавшую испускать пар одежду, мужчина вернулся в дом. Причитаний Евдокии слышно не было. И это, наверное, к счастью… Сейчас хотелось спокойствия и хоть как-то отстраниться от всеобщей суматохи и горя, вновь пришедшего в этот дом.

И вот в коридоре он вновь столкнулся с Аней. Та явно почувствовала себя неудобно, ища глазами, куда бы сбежать, но Виктор для себя решил, что необходимо прояснить всю ситуацию до конца, дабы не оставалось никаких недоговоренностей.

- Анна Михайловна, постойте. Погодите. – Никитин взял девушку за руку, чувствуя, какая холодная у нее кожа. Та уже успела переодеться в домашнее – темно-рыжий свитер с высоким воротником и джинсы на размер больше делали ее худенькую фигурку еще более беззащитной.

- Виктор, простите меня за тот сумбур, что я наговорила. Это все от волнения. Слишком переволновалась, - все же не стала вырываться девушка.

- Я все прекрасно понимаю. Но откровенность за откровенность. Вы… Ты спасла меня. Именно ты не дала мне остаться в психушке и окончательно спятить, ты верила, что я выкарабкаюсь, и я выкарабкался… Ты все это время была со мною рядом, помогала мне и поддерживала меня. И я это безмерно ценю. Ты даже не представляешь себе, насколько я это ценю. Сейчас ты – самое дорогое, что у меня есть на этом свете. Но пока… подчеркиваю – пока… я не смогу дать тебе большего. Я не хочу использовать тебя, тем самым так по-черному отблагодарив тебя за все, что ты для меня сделала. И я не хочу врать тебе.

- И когда вы говорили, что я – самое дорогое… Это было правдой?

- Это есть правда. – Честно признался Виктор, отмечая, как вспыхнули щеки девчонки.

«Не сейчас, хорошая… Не сейчас,» - добавил он про себя мысленно, боясь давать ей призрачную надежду. «Быть может, потом, когда пройдет то щемящее чувство внутри, и я вновь буду готов впустить кого-либо в свою жизнь.»

- Не обижайся на меня и постарайся понять. – Все же произнес вслух Виктор.

- Я понимаю, - кивнула Аня и улыбнулась, слегка наклонив голову в сторону.

Девушка мягко убрала свою руку и направилась дальше по коридору, остановившись через несколько шагов и едва слышно, не поворачиваясь, произнесла: «Я подожду… »

14.00. г.Севастополь, акватория Севастопольской бухты.

Сашка Смирнов.

БДК [14], казалось, еле ползет, хотя тот шел на своей предельной скорости – чуть более семнадцати морских узлов, что равнялось почти тридцати трем километрам в час. То есть при максимальном ходе «Цезарь Куников» достигнет пункта назначения за полчаса.

У Сашки на душе кошки скребли: тяжелый разговор с матерью вымотал из него все силы, а теперь он весь изнервничался, боясь, что они опоздают.

Сашка напросился в ходовой мостик, где находились штурманская и рулевая рубки - место управления судном и несения вахт личным составом во время похода корабля, и теперь нетерпеливо перетаптывался возле одного из иллюминаторов, вглядываясь вдаль, словно это могло помочь кораблю идти быстрее.

- Как быстро мы доплывем? – в очередной раз задал тот же вопрос Сашка, чем вызвал тут же дружный смех находившихся на мостике рулевого, вахтенного помощника капитана и штурмана. Сашка сперва и не понял причины всеобщего веселья, а потом догадался, что сморозил глупость.

- Минут двадцать еще идти. Вон уже молы показались. – Показал рукой вахтенный.

- Почему так долго? Мы же большую часть прошли.

- Навигация в самой бухте сложнее, чем в открытом море. Опасность представляют затопленные корабли, да и прочие подводные преграды, в основном в районе Павловского мыса [15]. 

- Ты, парень, никогда не замечал, как по бухте корабли идут на буксире? – усмехнулся штурман. – А ты сейчас предлагаешь ввалиться на всех парах.

- Но мы можем не успеть…

- Успеем. – Заверил вахтенный.

Сашка, стоя у иллюминатора, пробарабанил пальцами по то ли низко висящей полке, то ли по узкому столику, над которым висел непонятный металлический прибор, похожий на прямоугольный ящик с двумя экранчиками и регуляторами, выкрашенный в бежевый цвет, как и все металлические детали в рубке, за исключением деревянной обивки стен. Парень еще никогда не видел главную бухту с такого ракурса, было немного непривычно, но весьма занимательно.

Корабль все ближе и ближе подходил к защищающим бухту молам, вот слева забелела Константиновская батарея, а справа на солнце заиграли золотом купола Владимирского собора, расположенного в историческом месте – в древнем городе Херсонес, знаменитом еще тем, что в этом месте принял крещение князь Владимир, тот, которого в летописях прозвали «Красно Солнышко». То, что это «солнышко» было красно-кровавым, летописи умалчивают, предпочитая закрывать глаза на сомнительные с точки зрения морали и общечеловеческих ценностей подвиги Святославовича, предшествующие его крещению. Ведь что там в учебниках истории обычно пишут? Ну был такой внебрачный сын от рабыни, отправили его в Новгород на княжение, а оттуда он уже то ли воспользовавшись междоусобицей между братьями, то ли сам братьев порешив, сел на Киевский престол. Вот потом-то и началось самое веселое, о чем не напишут в учебниках истории. Одна история с Рогнедой чего стоит: Володька после того как спесивая княжна Полоцкая в сватовстве ему отказала, обозвав сыном рабыни, отличился изобретательностью. Сперва Полоцк захватил, братьев Рогнеды перебил, а саму княжну прямо на глазах ее отца, князя, снасильничал. Женился потом, правда. И то скорее потому, чтобы, так сказать, официально закрепиться в Полоцке. Одно дело захватить силой, а вот другое – жениться на единственной наследнице. И по иронии судьбы, именно сын Рогнеды – Ярослав, «Мудрым» прозванный, унаследовал впоследствии стол Киевский. В той истории тоже не все чисто было, но от осинки не родятся апельсинки. Да и сложно в те года было остаться чистеньким и не замарать себя в крови.