Восьмая горизонталь (СИ)

чистого веса откидывается вверх, люк стопорится, Семён падает нам на руки. Выбираемся

наверх, люк роняем вниз, а Семён без сознания. Аккуратно кладу его на землю,

прощупываю тело. Рыдание едва не срывается с моих губ, несколько позвонков

раскрошены, многочисленные внутренние кровоизлияния, хуже всего, кровь разливается в

брюшной полости - друг умирает и я ничего не могу сделать, даже в специализированной

больнице операция была бы весьма серьёзной. Затем годы, даже десятилетия

реабилитации. Грайя склоняется над любимым, слёзы орошают атлетическую грудь, она

понимает, шансов нет, она не хуже меня разбирается в анатомии. Повреждения

несовместимы с жизнью. Внезапно из её глаз вырывается огонь, она вскрикивает,

скидывает рюкзак и вот, на дрожащих ладонях благоухает плод, подаренный жителями

Пурпурной страны. Мы сжимаем его, льём сок в рот, такого дорогого для нас, человека, затем натираем тело целебной смолой, я верю, произойдёт чудо. Игорь со Светочкой

помогают размазывать смолу. Мы не гоним их, хотя они так мешают!

Семён лежит без движений пару минут, но вот открывает глаза, они затуманены, в

них боль, затем очень знакомо заполняются свинцом, на мужественном лице появляется

румянец и неожиданно заявляет:- Что сидите как на похоронах, дайте сесть.

Боюсь его трогать, у него же раскрошены позвонки, но он сам приподнимается на

локтях, садится, счастливо улыбается:- Что-то я переусердствовал немного.

Грайя бросается на шею, Игорь недовольно отпихивает женщину, сам лезет

лизаться.

Не верю своим глазам, ощупываю его тело - все восстановилось, позвонки на

месте, целые, без признаков остеохондроза, кровоизлияния рассосались - волшебство, не

иначе!

- Вот мы и дома,- Грайя вдыхает полной грудью воздух, жмурится от радости и

прижимается к груди Семёна, он целует её в губы, дети весело смеются, бросая на их

лукавые взгляды.

Мы на скальном выступе, а внизу необъятная равнина. Царит полумрак, ночь

нехотя отступает. Вдали группами разбросаны строения - крыши лёгкие, причудливо

изогнутые, как перья заморских птиц, стройные колонны придерживают воздушные арки, виднеются немногочисленные храмы внушительных размеров. Даже отсюда видны

толстенные стены ярко кирпичного цвета и крыши, как множество надутых парусов,

различной цветовой гаммы. Во дворах, высеченные из белого камня, исполинские шары и

много древовидных растений, растущих в виде: кустарника, вьющихся лиан и

величественных пирамидальных великанов. Листва - от восковых, до рыжих, красных и

даже зелёных расцветок, но не яркая, приглушенная, матовая, холодная. Людей мало, город ещё спит, но видны всадники, гарцующие на длинноногих ящерицах, в руках мечи, копья, страшные трезубцы. Изредка проезжают повозки, гружённые доверху товарами и

закрытые цветными тканями, их нехотя тащат крупные рептилии, широко расставляют

лапы и, иной раз издают резкий рёв. В воздухе завис аэростат, обвешенный канатами, в

люльке установлен прожектор, молочный луч методично прочёсывает улицы города - всё

под контролем, власть в городе имеется.

- Узнаю это место, провинция Годзбу, каста торговцев. Кого здесь, иной раз не увидишь.

Бывают даже такие как вы. Есть шанс, что сможем пройти город, не привлекая внимания.

Главное условие - в наличии какой ни будь товар,- Грайя задумалась.

- Чего тут думать, смолы у нас валом. Чем не товар?- Семён встаёт во весь рост, но сразу

присаживается, молочно белый луч скользит в достаточной близости.

- Действительно, я и раньше слышала о лечебной смоле, здесь её называют - эликсиром

Огня. Один раз даже видела у Правителя маленькую баночку - она огромной ценности, лишь состоятельные вельможи могут позволить приобрести пару капель. Решено, вы с

Пустой земли. В своё время там использовали радиоактивное оружие, осталось множество

засорённых зон, произошли мутации, есть поселения людей с глазами как у вас и цветом

кожи как у белых гусениц, но эти люди нашей расы, поэтому, их хоть чураются, но не

убивают. Заходить будем утром, ночью могут не разобраться, и я не спасу.

Дует тёплый ветерок, мне удивительно, замкнутые пространства, а погода как на

поверхности, даже дожди льют, правда, природа образования иная.

Наконец-то просто отдыхаем. Дети пристроились подле Грайи, сопят в четыре дырочки, а

над Годзбу под сводами «линзы» парит аэростат, молочно белый луч методично

прочёсывает все закоулки города, задерживается у ног редких прохожих и неторопливо

скользит дальше.

Утро врывается, как бульдозер, на клумбу с цветами. Только я прикрыл глаза,

дремота окутала сладкой паутиной, как на площадку впорхнула стайка разноцветных

ящерок с изумрудными глазами и заверещали как сороки, прогнав остатки сотканного

сновидением сна.

Света с Игорем, увидев такую прелесть, даже в ладошки хлопают, на, слегка

опухшем со сна лице Грайи, проступает удивление:- Они избегают людей, за целую жизнь

можно ни разу их не увидеть. В основном их считают, сказочными персонажами.

Ящерки подскочили совсем близко, а одна из них, видимо самая храбрая, в

переливающихся бронзой чешуйках, тяпает меня за нос.

- Смелая,- отмахиваюсь от неё рукой.

- Примета хорошая,- серьёзно говорит Грайя.

- Как маленькие дракончики,- восхищается Семён.

Ящерки носятся по скальному выступу, тараторят, лезут в наши вещи, у Грайи

похитили кусок вяленого мяса, выволокли шишку и пинают, под хохот детей по

площадке. Затем, как по команде, взмывают вверх и, как искры, растворяются в серой

мгле.

Встаём, отряхиваемся, внизу лежит просыпающийся город. Доносятся лающие

голоса, шум телег, крики приручённых рептилий. Жрица всматривается вдаль:- Те храмы

в нашем подчинении, в них будем в безопасности. Но, пройти придётся, через охранные

зоны, полиция у торговцев жёсткая.

Не таясь, спускаемся по едва обозначенной тропе. Мы в пригороде. Уютные

домики, чистые улочки, небольшие участки, засаженные причудливыми растениями,

вызывают ассоциации загородного поселения, что-то вроде дач. Народ потихоньку

выбирается из домиков, покрытых необычными крышами, неторопливо занимается

утренними приготовлениями к текущим делам. Почти не обращают на нас внимания, но

цвет кожи, их несколько смущает. Редко к ним приходят такие гости. Спиной чувствуем

пристальные взгляды. Грайя для нас как буфер, настырных, обжигает раскалённым

взглядом. Вся осанка говорит о высокородном происхождении и об имеющейся у неё

власти.

Без эксцессов проходим пригородную зону, оказываемся в городе. Жизнь уже

бурлит. Народ спешит по делам, множество повозок громыхают по мостовой, слышны

выкрики торговцев сгружающих товар, визг малышей, путающейся под ногами взрослых, недовольное сопение и рёв запряженных в повозки рептилий. К удивлению, мы не

привлекаем ничьего внимания. Но может, мне только так кажется? Именно так! Ощущаю

заинтересованный взгляд, пытаюсь определить, откуда он идёт. У улочек, образовавших в

своём перекрещивании небольшую площадь, виднеются морды осёдланных длинноногих

ящериц, на них гарцуют, знакомые нам, полицейские. К сёдлам пришпилены страшные

крючья, даже кровь несчастных не потрудились смыть, в руках вздрагивают трезубцы.

- Свернём в переулок?- предлагаю Грайе.

- Не суетись, нас уже зацепили, идём, как идётся, в нашем положении - лучший выход.