Холодный рай (СИ)

Медведь поднимается на передние лапы, шерсть стоит дыбом, маленькие глазки

красные от злости, из пасти вырывается такое зловоние, что Идара едва не выворачивает

прямо в тощее брюхо голодному зверю.

На большом валуне, утопая в мягком мхе, прикрывшись срубленными ветками,

замерли Викентий Петрович и Николай Андреевич.

- Как славненько получается,- шепчет тренер.- Не стреляй, медведь и так ему голову

откусит,- видя, что Викентий Петрович едва не нажимает на курок, говорит он, трогая его

за плечо.

- Это не по-божески,- непонятно произносит Викентий Петрович.

- Что ты имеешь в виду Вик?- тренер вскидывает на него недоуменный взгляд.

- Зря мы на него зверя вывели, бог мне не простит,- кривится Викентий Петрович и

решительно стреляет.

Пуля как оса впивается в зад разъярённому медведю, выбивая шерсть вместе с

клочьями мяса. От громогласного рёва содрогнулась земля, зверь молниеносно

поворачивается, пытаясь зацепить зубами жгучий свинец. Ещё одна пуля вскользь цепляет

ему морду и зверь жалобно ревёт, ломая деревья, с позором бежит. Идар мгновенно

оказывается у своих бойцов, с силой вырывает копьё, направляет его в сторону валуна, где

притаились диверсанты.

Викентий Петрович не таясь поднимается, держа Идара на прицеле:- Остынь, мы

не в равном положении, что твои копья против АКМА.

- Зачем мишку обидел, и объясни смысл своих действий? Кто ты?- Идар втыкает копьё в

землю.

- Был священником, сам себя лишил сана, теперь просто воин,- Викентий Петрович

улыбается, но продолжает держать на мушке Идара.

- Везёт мне на попов,- со смехом произносит Идар, осторожно шаря взглядом по

сторонам,- у меня тоже поп есть, правда странный какой-то … наверное, все священники

дёрнутые.

- Ты в чём-то прав, поэтому пользуйся моментом и уходи,- Викентий Петрович

недвусмысленно повёл стволом.

- Хорошо-хорошо, мы уходим,- Идар пятится, не сводя внимательного взгляда со

странного человека,- и всё же, ты хоть и придурок, хочу сказать спасибо. Единственно, хочу тебя заверить, на ответный жест не надейся, я пока в порядке со своей головой.

- Благодарю за искренность, теперь я буду знать, что от тебя ожидать,- со смехом

произносит Викентий Петрович.

- Взаимно,- Идар не удерживается и со злостью сплёвывает.

- Какой шанс был,- вздыхает тренер.

- Был,- с грустью соглашается Викентий Петрович.- Но зато у нас абсолютное

преимущество, его автомат безнадёжно испорчен и надувной флот пошёл ко дну.

- У них людей больше.

- Это правда,- Викентий Петрович попытался пригладить несуществующую бороду, но

коснувшись отросшей щетины, и вовсе расстроился.

Гл.19.

Гурий с тоской прыснул взглядом на непонятно изменившуюся Машу. Что-то в ней

появилось новое, её пугающе задумчивый взгляд вселяет смутные подозрения и этот

сверкающий камень … ходят слухи, что раньше он был у попа:- Хорошая девочка Маша,-

Гурий вздыхает, разговаривая сам с собой,- а туда же, за цацку продалась.

- Ты что-то сказал?- навострил уши Игнат.

- Нет … это я так, сам с собой,- Гурий в душе ругает себя, за то, что так неловко выронил

фразу.

- Машка классная девочка,- Игнат ковырнул палкой горящие поленья,- и не стоит её

осуждать. Ну, скажи мне, что мы можем дать своим женщинам, когда Виктор и его поп

всем верховодят? Всё до сэбэ, ничего нам не дают. Я уверен, скоро нас будут заставлять

дома им строить и помои выносить, а нам в землянках придётся жить. Неужели ты

думаешь, твоя Маша в землянку к тебе зароется?

- Да ничего я не думаю!- окрысился Гурий.- И вообще, с чего ты взял, что я имею виды на

эту … Машеньку?

- А что, девочка ещё то!- Игнат вызывающе вздёргивает бороду.- Молоденькая, может

столько детишек нарожать. Жаль если от попа, по мне … ты лучше.

- Отстань, Игнатушка, в душу лезешь,- Гурий тягостно вздыхает.

- Вот-вот, устроили беспредел, царями хотят стать. А по мне, народ должен всё решать, демократия нужна,- Игнат качнул узловатым пальцем.

- Да сколько тут людей, до народа не дотягиваем,- хмыкает Гурий.

- Это сейчас, но корабль построим, начнём людей собирать, глядишь, до народа дорастём, а там институты демократического устройства понадобятся, правозащитные организации

и прочие нужные вещи. Сам знаешь, не будет этих тормозов в тиранию можно свалиться, а первый претендент на монархию – Виктор, будь он не ладен. А ты, Гурий, мог бы

следить за справедливостью и не допускать их обогащения и вседозволенности. Пускай

они в землянках живут, а ты Машеньку в просторный дом приведёшь,- хитро улыбается

Игнат.- Именно, в просторный дом!- с нажимом добавляет он.

- Надоела мне эта палатка, соседи, пускающие по ночам шептунов,- Гурий искоса глянул

на Игната.- А с чего это ты такой разговор завёл?

- У меня есть к тебе разговор,- Игнат глубокомысленно подбрасывает лохматые брови

вверх,- пойдём к Ане, поговорим о том, о сём. Есть интересные предложения, думаю, тебе

трудно будет от них отказаться, так как это на благо нашего народа,- высокопарно

заявляет Игнат.- И будь спокоен, Машенька будет твоей,- подмигивает он.

- Послушай, Игнатушка, а какой твой интерес во всём этом, кем ты думаешь стать?- Гурий

с пониманием смотрит рыбьим взглядом.

Всё существо Игната завопило, хочется с жаром выкрикнуть: «Царём хочу стать», но он

скромно опускает взгляд и с некоторой неловкостью произносит:- Президентом.

- Что ж, как говорится: «Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом»,- с иронией

усмехается Гурий.- Впрочем, мне эта шахматная партия нравится, можно попробовать её

разыграть, но вдвоём или даже с твоей Аней у нас ничего не получится, фигур мало.

- Фигуры будут, к Ане пойдём, скоро всё сам поймёшь.

Вечереет. Ветер зачем-то разметал тучи и в образовавшиеся просветы с

любопытством заглядывают чудовищно далёкие звёзды. Забор изготовлен, бойцы уже

засели на площадках, готовые в любой момент подать сигнальный огонь. В посёлке

спокойствие и умиротворение, можно несколько расслабиться от тяжкого труда и

погреться у уютных костров. Декан Павел Сергеевич разошёлся не на шутку и шепчет

Есенина в мягкое ушко Виолетты Степановны, та млеет от восторга и как бы невзначай

жмётся к его заросшей буйной порослью груди. Братья Семён и Виталий сосредоточенно

выковыривают из рапанов запечённых моллюсков. Эдик с задумчивым видом правит нож

с неприятно широким лезвием, Катя заглядывает ему через плечо, тихонько вздыхает, о

чём-то думая. Маша слегка отодвигается от Алика, когда тот решил её о чём-то спросить, затем и вовсе встаёт и уходит к женщинам, поглаживая на ходу гладкий самоцветный

камушек на своей груди. Вероятно, Алик единственный из всех, кто не знает, что Маша

уже не с ним. В общем, в посёлке всё идёт своим чередом со своими проблемами и

удачами.

Виктор и Нина как обычно прогуливаются вдали от всех, у моря, наблюдают за

приливной волной, за крабами, которые уже успели обосноваться на новом месте и

деловито бегают по скользким камням, выискивая кусочки пищи.

- Забор сделали и, сразу такую защищённость чувствую, на душе так радостно,- Нина

прильнула к Виктору.- А ты знаешь, говорят уже дикие собаки не приходят в долину.

Правда, здорово?

- Наверное,- неопределённо произносит Виктор,- странно только.

- Что именно?

- Что дорогу к нам забыли, словно кто-то лаз их засыпал.

- Ну, нормально, раз засыпали,- Нина хлопнула густыми ресницами.

- Да, но почему об этом никому не сказали, это более чем странно,- Виктор потрогал

отросшую к вечеру щетину на подбородке. Сдаётся мне, кто-то непонятную игру затеял.

Но зачем?

- Это сделали для того чтобы этот лаз никто не искал,- неожиданно выпалила Нина.