Ангелы над Москвой

— В своем рапорте я ничего не утаил…

— Не сомневаюсь, полковник. Я столько раз прочел его, что, наверное, выучил наизусть. А если учесть, что ваш текст иллюстрирован фотографиями, сделанными нашей разведкой, то информативность его вырастает в разы… Вот давайте посмотрим вместе.

Гляньте: вот остров за месяц до вашей высадки. Полная идиллия. Берег моря, бухта, лес, полянка, деревья над озерцом, три скалы… Или две скалы, а между ними — искусственное сооружение?

— Не понятно, господин маршал. Разрешение слабое…

— Слабое мой друг, слабое… А что вы хотите: это дежурная съемка поверхности планеты. Дальше будет лучше. Но на этом снимке не ясно — что это вот тут вот, в бухточке? На краю пляжа?

— Мостик, господин маршал. Вроде причала для лодок. Кустарной работы, но сделан грамотно.

— Как именно?

— Колья, сделанные из спиленной растительности, забиты в дно. К оголовкам этих кольев пришиты бруски, а на бруски уже нашиты доски. Довольно неряшливо…

— Судя вот по этой фотографии, уже гораздо более четкой, общая длина мостика — что-то около десяти метров.

— Так и есть.

— Каково расстояние между вбитыми кольями?

— Меньше метра. Не очень ровное, но меньше метра.

— Вы где-нибудь недалеко от бухты встречали срубленные деревья в количестве до трех десятков пеньков?

— Ни одного пня, господин маршал. Но мы не осматривали весь лес.

— Конечно-конечно. Пойдем дальше. Каким образом колья вгоняются в морское дно?

— При кустарном способе постройки — просто вбиваются чем-либо тяжелым.

— Вы не заметили, полковник, на тех кольях, которые были вам видны, следов ударов? Ну, затеси от промахов, измочаленные волокна, слишком глубоко вогнанные в дно деревяшки?

— Нет, господин маршал. Кроме того, поверхность причала, несмотря на неаккуратно выполненный настил, производила впечатление идеально ровной.

— Вот и я о том же, полковник. Скажите-ка мне, мог ли человек, или группа людей, занятая кустарным изготовлением подобного мостика, выполнить равномерное заглубление опорных конструкций в обеспечение столь, как вы выразились, идеального качества работ?

— Я не строитель…

— Мы побеседовали с квалифицированным строителем, входившим в вашу группу — ваше ходатайство о его поощрении, кстати сказать, удовлетворено — и он высказал убеждение, что подобного качества можно добиться только при условии использования самого современного мерительного и рабочего инструмента. То есть наши рабочие — или ваши солдаты — вполне смогли бы построить такой мостик, если б перед ними стояло задание создать стилизованное под примитив строение. При этом для контроля уровня они бы использовали лазерный нивелир, для заглубления опор — подводный ямобур, ну и без химии не обошлось бы… Старый мостик-то?

— На вид — очень, господин маршал.

— Тем не менее, никаких повреждений…

— Совершенно верно. Никаких повреждений на нем нет.

— Вот-вот. И самое главное: до вас на этот остров не ступал никто из личного состава наших войск.

— Возможно, господин маршал, он был построен кем-либо из местных жителей?

— Кем? В вашем рапорте значатся только представители местной фауны, более или менее крупные. Морской зверь даже пытался общаться с вами вербально.

— Так точно.

— Кто-либо из виденных вами существ мог воспользоваться строительным инструментом?

— Рыжий грызун сумел подсоединить кабель к аккумуляторной станции.

— А пила, топор, кувалда ему поддались бы?

— Едва ли…

— Тогда смотрим дальше. Вот ваша выгрузка. Вот складируются материалы. Ставятся палатки. Собирается техника. Вот, кстати, та полянка — теперь отчетливо видно, что на ней три скалистых образования, и нет никаких искусственных строений. Вот белые фигуры на берегу — это отпущенные вами в увольнение диэльцы. Еще живые.

— Живые?

— На тот момент, полковник. Вот утро следующего дня. Фигуры диэльцев на берегу. Вероятно, они уже мертвы: положение тел не меняется час за часом, и голова одного из них, похоже, отделена от туловища… Вот суматоха на стройплощадке и в лагере. Вот ваш караван выходит из бухточки, а на мостике находится то самое большое черное существо…

— И рядом с ним — маленький пестрый зверек, господин маршал.

— Возможно. Из космоса его почти не видно… Вот здесь — смотрите — вся ваша морская эпопея. Снимки сделаны с интервалом в полминуты. Спасательный экранолет уже вылетел, но он еще далеко от вас. Вот он на снимке. А вот он же, через тридцать секунд. Уже, судя по всему, заходит на посадку. Вы не находите, что такому летательному аппарату пройти несколько десятков километров за полминуты, да еще и выйти прямо на вас, даже при всех возможных допущениях — невозможно?

— А что говорит пилот?

— Пилот, как все летчики, человек суеверный. Отрицает что-либо аномальное… Боится, чтоб от полетов в связи с психическим нездоровьем не отстранили. Мы на него не давим: нам достаточно информации, записанной автоматически.

— Не знаю даже, что и сказать, господин маршал…

— Подождите, полковник, я вам еще не все показал. Вот снимки злополучного острова, сделаны в тот же день, вскоре после эвакуации вашей группы. Максимально высокая четкость, интервал — тридцать минут. Прокомментируйте то, что видите.

— Снимок первый. Здесь, кажется, все так, как мы и оставили… Котлован, техника, осветительно-пулеметная вышка, три палатки, корабль в бухте. Вот то самое черное существо, что изображало нам прощальный жест амдиэльской женщины. Лежит на пляже. Снимок второй. Та-ак… Корабля нет, котлована нет, вышки нет, заскладированных стройматериалов нет… На лугу возле трех скал — что это? Стол?

— Стол, полковник, стол. За столом — четверо человек, один из которых явно чернокожий.

— Да-да, господин маршал… Вот все то же черное существо, рядом с людьми…

— И обратите внимание, полковник, на среднюю скалу.

— Не очень похоже на скалу, господин маршал. Больше напоминает крышу дома. А нет снимков, сделанных в ином ракурсе?

— К сожалению, полковник, это фото — последнее. Сразу после того, как оно было сделано, вся аппаратура визуального слежения, расположенная на одном из наших кораблей, вышла из строя.

— Это не простая поломка?

— Можно ли назвать поломкой мгновенное расплавление нескольких сот килограммов металла и стекла?

— То есть, вы хотите сказать…

— Мне любопытно услышать ваше мнение, полковник.

— У меня лично сложилось впечатление, что наше вмешательство в жизнь острова — не планеты, я подчеркиваю, а именно острова — вызвало противодействие неких сил, которые, по всей вероятности, олицетворяют эти четверо.

— Даже пятеро, если учитывать черное существо.

— Да, господин маршал, даже пятеро.

— Есть у вас какие-либо предположения насчет природы этой группы?

— Есть. Мне думается, что эти существа — потомки обитавших на планете людей. Вроде пауков в банке — все перегрызлись, и остался сильнейший.

— Интересная мысль, полковник. Продолжайте.

— Этим, кстати, и объясняется запредельная осторожность животных, обитающих на континентах. У них в наследственной памяти отложился страх перед человеком. Потому абсолютное большинство из них, исключая, возможно, лишь некоторых, мутировавших особей, нас сторонится.

— Знаете, очень похоже на правду, полковник. Не стану скрывать, эта мысль одной из первых пришла в светлые головы наших ученых экспертов. У меня есть и собственная точка зрения на… события последних дней. Сейчас я изложу ее вам, а после мы с вами обменяемся мнениями по разрешению проблемы.

— Боюсь, господин маршал, вне моей компетенции давать вам какие-либо советы.

— А вы не бойтесь. Мой младший сын, служивший под вашим началом с начала похода, и пребывавший с вами на этом острове, характеризует вас как человека, у которого разум густо замешан на глубокой порядочности. А он у меня, знаете ли, в мать удался. Его мама в людях не ошибалась — тому сотни примеров…

— Ваш сын, маршал?..