Проклятие Шалиона

жность при кардегосском дворе и не вступать в старую, поросшую мхом трясину. Кэсерил сел в постели и прочел молитву леди Весны – за Палли. Помолился и остальным богам. А потом – и Бастарду, за избавление на сегодняшнюю ночь от всего, связанного с морем.

6

На празднике в честь прихода лета леди Весны изображала уже не Исель, ибо роль эта предназначалась для молодой женщины, только что вышедшей замуж. С трона царствующей богини сошла скромная, застенчивая новобрачная, уступив место леди Лета – столь же скромной замужней женщине, носившей под сердцем дитя. Кэсерил заметил краем глаза, что настоятель храма Святого Семейства облегченно вздохнул, когда церемония, не отмеченная на сей раз никакими сюрпризами, подошла к концу.

Жизнь замедлилась. Ученицы Кэсерила – так же как и их учитель – вздыхали и зевали в душной классной комнате, когда послеполуденное солнце, казалось, прогревает каменные стены насквозь. Наконец он решил, что в жару после обеда занятий проводить не будет.

Как и предсказывала Бетрис, рейне Исте летом стало лучше. Она чаще появлялась за столом и почти каждый день сидела с компаньонкой в саду провинкары под фруктовыми деревьями. Ей, однако, не позволяли взбираться на головокружительно высокие, обдуваемые прохладным ветром крепостные стены, облюбованные Исель и Бетрис, – девушки прятались там от жары и назойливых взрослых, которым лень было карабкаться по лестницам.

Изгнанный из спальни удушливой жарой, от коей язык так и вываливался изо рта, словно у страдающего одышкой пса, Кэсерил направился в сад в поисках прохладного местечка. С собой он взял одну из немногих еще не прочитанных им книг из библиотеки покойного провинкара – «Пятилистник души: Об истинных методах кинтарианской теологии» Ордолла. Не то чтобы ему хотелось ее прочесть, но он надеялся, что с книгой на коленях будет выглядеть как подобает ученому наставнику, даже если вздремнет ненароком. Обойдя розовые кусты, он остановился, обнаружив возле своей любимой скамейки сидевшую в кресле рейну Исту и ее компаньонку, склонившуюся над пяльцами. Женщины подняли на него глаза. Кэсерил, отмахнувшись от пролетавшей мимо любопытной пчелы, поклонился леди и принес извинения за неожиданное вторжение.

– Подождите. Кастиллар ди… Кэсерил, да? – тихо проговорила Иста. Собравшийся было удалиться Кэсерил вопросительно посмотрел на нее. – Как успехи моей дочери?

– Чудесно, миледи, – ответил он, склонив голову. – Ей замечательно даются арифметика и геометрия, и она весьма… гм… упорна в изучении дартакана.

– Очень хорошо, – немного рассеянно кивнула Иста, – очень хорошо, – и на секунду отвела взгляд.

Компаньонка продолжала работать над пяльцами. Леди Иста не вышивала. Кэсерил слышал, как служанки шептались, что она с компаньонками почти полгода трудилась над вышивкой для храма, а когда работа была почти готова, внезапно сожгла ее в камине своей комнаты. Правда то была или нет, но сегодня леди Иста держала в руках не иглу, а розу.

Кэсерил заглянул ей в лицо.

– Простите…