Хмурый

Хмурый закурил. Посидел немного помолчав и продолжил:

— Можешь мне объяснить? Почему маленький ребенок, бьет дверцу шкафа, если он об нее стукнулся? Почему? — Он смотрел на доктора, но тот молчал. — Потому что закон мироздания велит ему отомстить. Он еще глупый и ничего не понимает. Но между местью и любовью, он выбирает месть. А любовь он проявляет только к тем, кто любит его. Физики трактуют этот закон примерно так: «Сила действия равна силе противодействия». Поступая по-другому, мы нарушаем закон, а значит должны быть убраны, чтобы не мешать развитию. — Он опять замолчал на немного. — Иисуса, между прочим, и убрали. Хотя, мое мнение, что весь Новый Завет, это сплошная подтасовка. Истина лежит в подвалах Ватикана.

— А ты не боишься наказания за свои слова?

Хмурый посмотрел на Аборигена.

— Ты, Абориген, имеешь в виду, что Иисус отомстит мне за мои высказывания?

— Да.

— Если тот, кто призывает любить своих врагов, сам мстит, то он лицемер. Но я думаю, что он имел в виду совсем другое. Иначе, в Храме, он должен был целовать менял, а он их выгнал оттуда.

Доктор поднял глаза на Хмурова.

— А ты, неплохо знаешь Новый Завет. Это для меня неожиданность.

— Ха! — Контролер расплылся в улыбке. — Он знает и Библию, и Новый Завет, и Коран лучше, чем его знает Патриарх Всея Руси! Можете мне поверить. Он и меня заманал своими рассуждениями, и книги до дыр зачитал.

— Я их наизусть учил. Не таскать же их с собой. Дури в них, конечно, до жопы. Ой! Надежда! Извини!

— Да ладно! — Надежда заерзала. — Я сама, иной раз, высказываюсь так, что самой стыдно. Ну, а что требовать от мужчин?

— Ты у меня самая лучшая сестренка! Короче. И дури полно, и умного до едрени фени.

— Да! Это для меня неожиданно! — Доктор задумался. Потом вздохнул и продолжил — Но я все равно остаюсь при своем мнении.

— Док! — Хмурый удивленно посмотрел на него. — А я и не хочу, чтобы вы меняли свое мнение. Я восхищен вашей деятельностью! Если вы изменитесь, то не будете тем болотным доктором, которого все знают. А, потом, док! Иисус ведь сказал: По вашей вере — будет вам! Вы верите в любовь и вас все любят. Я мщу, и мне будут мстить. Надежда верит, что она неотразима, и все теряются в ее присутствии.

— Сережа! Он меня точно клеит!

— Он такой! Я его с детства знаю!

В который, уже, раз, за сегодняшний день, в столовой раздался хохот.

— Док! — Лис подмигнул своим. — Раз все так хорошо закончилось! Может, раздавим пузырек на всех? А потом на боковую. Завтра будет трудный день.

— Я не против. Спасатель! Пожалуйста принеси нам бутылочку коньяка и закусить.

— Спасатель мигом. — Зомби медленно пошел на кухню. — Док! Я себе галеты возьму!

— Что посчитаешь нужным. — Он махнул рукой. — Вы знаете, господа? А я доволен нашей сегодняшней беседой. Многое узнал о Хмуром. На себя посмотрел со стороны. Но Хмурый меня удивил. Мне о нем другое рассказывали.

— Да о нем никто ничего не знает. — Лис потянулся к пепельнице. — Он редко, вот так, говорит. Обычно отмалчивается. Скажет иногда, что-то типа «Да», «Нет», «Знаю», «Не знаю». Вот и все его красноречие.

— И мне про него также говорили.

Вошел Спасатель с большим подносом. И началось застолье, которое закончилось далеко за полночь. И то, это доктор заставил всех лечь спать.

Утро выдалось почти ясным и безоблачным. Ну почти. По меркам Зоны. Даже туман на болоте был не такой густой, как всегда. Это замечание сделал доктор. Он не поднимался выше колен, заглушая чавканье воды под ногами. Ориентиры были хорошо видны и идти легко. Да и одежда не мокла от влаги. Доктор, как и вчера, шагал впереди. Остальные шли след в след. Док остановился и повернул голову.

— Похоже, что вы болоту понравились. Будет время, залетайте в гости. Поболтаем.

Ему никто не ответил. Все мысленно произнесли: «Чур меня», так как гости у дока, обычно выглядели плачевно. Док прошел немного вперед, опять остановился и добавил:

— Только берегите себя, а то раненные плохие собеседники.

И опять пошел вперед, а за ним все остальные.

Вертолет появился внезапно. Просто туман, вдруг, опустился и открыл вертушку, охраняемую двумя кровососами. Увидев людей, кровососы отошли от вертолета и скрылись в тумане.

Прощание было коротким. Доктор пожал всем руки и повторил свое приглашение. Сталкеры пробурчали в ответ, что-то неразборчиво-благодарственное. Он покивал головой, сослался на дела и быстро ушел.

Сталкеры попрощались с Серым и Надеждой и залезли во внутрь вертолета.

У машины остались трое. Хмурый протянул обе руки. Левую Надежде, а правую Сергею.

«Берегите друг друга, ребята».

«Ты сам себя береги, братишка».

«Прощайте. Мне надо лететь».

«Не прощайте, а до свидания».

«Ты, как всегда права, сестренка. Если Серый будет обижать, то ты мне свисни».

«Я лучше ему свисну. А то, после твоих разборок, останусь одна. А он мне еще пригодится».

«Ладно. Пора мне. Думаю, что еще увидимся».

«Обязательно увидимся. Да залезай в свой вертолет, а то я расплачусь».

Хмурый запрыгнул в вертолет и крикнул Лису:

— Взлетаем!

Вертолет зарокотал и оторвался от земли. Лис, специально, поднимался медленно, чтобы Хмурый подольше глядел на своих друзей, оставшихся на земле. Они, задрав головы, махали, на прощание, руками. Когда фигуры внизу превратились в букашек, Лис стал ложиться на курс, делая левый разворот.

Когда Хмурый сел в кресло рядом с Лисом, тот спросил:

— Куда летим?

— Давай сядем где-нибудь и все обмозгуем.

— Здесь недалеко, в лесочке, полянка приличная. Я вчера заметил. Давай туда?

— Давай.

— Слушай, Хмурый. Вопрос есть.

— Где вы такие вопросы берете?

— Да нет. У меня другой вопрос.

— Я не про это. Ладно. Проехали. Давай свой вопрос.

Все пододвинулись поближе. Хмурый посмотрел на них.

— Опять приколы?

— А чо, послушать нельзя, что ли? — Проныра глядел на Хмурова и улыбался.

— Во, команда попалась! Ну давайте ваш вопрос!

Лис посмотрел на всех, потом на него и спросил:

— Ты сколько раз умирал?

Улыбка сползла с лица Хмурова. Он внимательно поглядел на каждого. Их лица и глаза были серьезными.

— Не понял. Вы о чем?

— Извини, Хмурый. — Лис смотрел то на него, то на землю. — Скажи нам: сколько раз ты умирал.

— Я не понял, что вам нужно? В каком смысле умирал. От страха, физически или как?

— Физически. Ну, короче, когда все считали, что ты мертвец, а ты, вдруг, ожил.

Хмурый задумался. Все, кроме Лиса, смотрели на него. Потом он пожал плечами и сказал:

— Ну, если так, как ты спросил, то получается, что два раза. А в чем прикол-то?

— Мы сами понятия не имеем. А тебе это о чем-нибудь говорит?

— Вы меня запутали, парни. Что и о чем мне должно сказать?

— Ты два раза умирал. Тебе это о чем-нибудь говорит?

— Ну! Вообще-то говорит.

— Что?

— Ну, что рано или поздно убьют.

— Тьфу! — Лис плюнул прямо на стекло и начал, остервенело, вытирать плевок.

— Я не понял, Лис! Ты, сам-то, что можешь сказать на этот счет?

— А я-то откуда знаю?

— А какого хрена спрашиваешь? Давай вываливай все, что есть.

Лис вздохнул.

— Да, собственно, сами ничего не понимаем. Док огорчался, что задавал тебе такие вопросы. А Зона, мол, сама все давно решила. Потому что ты два раза умирал. Мы его спросили, что это значит. Он сказал, что нам это знать ни к чему. Со временем сами все узнаем. Это исходные данные. Ну мы и решили тебя спросить. Может, объяснишь, что к чему. А ты сам ничего не знаешь. Фу! — Он вытер рукавом пот. — Как все-таки тяжело с тобой, Хмурый. Чего надо, того ты не знаешь.

Все, вместе с Хмурым, загоготали. Хмурый отвесил Лису легкий подзатыльник и проговорил:

— Да ничего это не значит. Разыграл вас док. Забудем про это. — Он глянул вниз. — Ты не про эту лужайку говорил?

— Про нее, родимую!