Под знаком небес

В местах, где очутились к тому времени Невин и Телон, негде было найти подходящее укрытие, так что оставалось только одно: пустить лошадей пастись, а самим подрыть один из высившихся неподалеку холмов и забиться в прохладу и темноту земляной пещеры. Поэтому Невин с большим неудовольствием озирался вокруг, видя, что они забрались в такую глушь, где все лужайки были испещрены звериными тропами. И поблизости не было ни одного погоста, где можно было бы найти подходящий склеп.

До сих пор Невин держал свой путь, ориентируясь по звездам; но на этот раз ночь выдалась облачной, и все светила скрылись за непроглядной пеленой облаков, так что легко было сбиться с дороги. Нужно было найти того, кто хорошо знает местность. Тщетно пробовал он выбирать торные тропы в надежде наткнуться на пастушеский шалаш или хотя бы разбойничий притон. Все было напрасно. Тогда, не надеясь больше на себя, Невин решился положиться на чутье своего коня. По опыту он хорошо знал, что лошади часто обладают удивительной способностью находить нужное направление.

Как только конь почувствовал ослабленные поводья, он насторожил уши и вначале недоверчиво скосил глаз на седока, а затем прибавил шагу. Выбранная животным тропинка круто сворачивала в сторону, но, видя, с какой уверенностью конь двинулся по новой дороге, Невин не препятствовал ему. Вскоре тропинка стала шире, утоптаннее, а появившийся и становящийся все отчетливее теплый запах живой плоти указывал на то, что где-то поблизости есть люди или по крайней мере человек.

Через четверть часа Невин и Телон выехали на открытую поляну, с одной стороны ограниченную возвышавшимся огромным гранитным утесом с крутыми, изъеденными ветром и дождем, склонами. Кое-где в его расщелинах росли кусты шиповника, местами густой плющ оплетал склоны и колыхался над обрывами, подобно пышным покрывалам. У подножия скалы, прилепившись к ней одной стеной, стояла хижина, сложенная из неотесанных бревен, щели между которыми были замазаны белой глиной. Перед дверью в землю был врыт толстый деревянный столб, очищенный от коры и покрытый довольно грубой резьбой, изображавшей уродливых существ, многие из которых имели рога и длинные клыки.

Рядом с хижиной виднелись развалины маленького храма с обвалившейся крышей. Все здание когда-то было, судя по всему, не больше шестнадцати футов в длину и двенадцати в ширину. Крыша опиралась на два ряда толстых колонн, изъеденных ветром, дождями, а главное, растениями, пустившими корни в мелких трещинах. Четыре боковые арки были обрушены, а низкий, закругленный вверху, вход в храм был украшен высеченной из камня сферой, расчерченной множеством линий, образующих причудливый узор, разобрать который уже давно было невозможно.

Соскочив с коня, Невин сделал Телону знак быть настороже и постучал в дверь хижины. В ответ послышался дружный собачий лай, а затем раздались тяжелые шаги подкованных железом сапог и частый сухой стук когтей по дощатому полу.

– Кого принесло? – прокаркал хриплый голос. – Убирайся, или я спущу собак! Заодно и на жратве для них сэкономлю.

– Мы заблудились в лесу и валимся с ног от усталости, – отозвался Невин. – Не пустишь ли ты нас переночевать?

В ответ раздался грубый смех.

– Скоро рассветет, – проговорил хозяин дома, – так что поспите на лужайке.

– Но земля и трава сыры от росы, – возразил Невин, невольно передернувшись при мысли встретить первые солнечные лучи на открытом воздухе. – И, кроме того, у нас есть чем заплатить, – добавил он, понизив голос.

Последовала короткая пауза.

– Неужели? – раздалось из-за двери.

– О да! Малдонское золото. Полагаю, оно не хуже любого другого.

За дверью на какое-то время снова воцарилась тишина, а затем человек прокаркал:

– Ладно, давайте взглянем на ваши монеты! Но учтите, если что – я мигом спущу собак. А теперь сойдите с крыльца. Я отопру и посмотрю на вас. Такие ли вы отчаявшиеся, как говорите.

Невин с Телоном спустились со ступенек и стали ждать, пока хозяин хижины отодвинет все засовы. Спустя полминуты дверь приоткрылась, и в щели блеснули два настороженных глаза. Они осмотрели обоих носферату с ног до головы, а затем человек показался в полный рост. Ему было лет шестьдесят. Длинный темно-синий, залатанный во многих местах плащ спускался до самых пят, под ним желтела толстая холщовая куртка. В жилистых, обнаженных до локтей руках отшельник держал арбалет, заряженный легким болтом со стальным наконечником. Возле ног хозяина нетерпеливо сучили когтями два огромных лохматых пса. Горящими глазами они уставились на незваных гостей и тревожно скулили.

– Ну, развязывайте кошельки! – велел хозяин, потрясая оружием. – И без шуток.

– Это что, грабеж? – поинтересовался Невин, поймав взгляд отшельника. Именно это ему и нужно было. Зрачки человека остановились, и Невин принялся мысленно составлять заклинание Очарования.

– Почему же? – спросил человек, не сводя глаз с вампира. – Просто хочу убедиться, что вы не врете. А то шатаются здесь всякие голодранцы, они и не такого наговорят, лишь бы пролезть в чужой дом.

Невин отпустил волшебную нить, и та, словно стрела, устремилась в зрачки хозяина, проникла в мозг и оплела его подобно невидимой паутине.

– Успокой собак, – велел Невин, – и впусти нас.

Человек молча оттащил упирающихся псов и посторонился. Его лицо больше не выражало ничего, рука, державшая арбалет, безвольно опустилась.

Вампиры поднялись по ступенькам и вошли в хижину. Внутренняя обстановка оказалась чрезвычайно скромной: простая мебель, плетеные циновки на полу, медвежья шкура на стене, оскалившаяся клыкастой пастью. Посуда была глиняная, но раскрашенная. В углу валялся колчан, полный коротких стрел. Рядом виднелись собачьи подстилки и миска с остатками мяса и обглоданными костями. Очевидно, хозяин ночью всегда держал животных дома – вероятно, боялся нападения грабителей.

– Привяжи лошадей, – приказал Невин Телону. – Мы останемся здесь.

– Слушаюсь, Хозяин, – отозвался тот, выходя.

– Здесь есть еще кто-нибудь? – спросил Невин хозяина хижины, садясь в крепкое дубовое кресло с высокими резными подлокотниками, – пожалуй, единственная необычная вещь в доме, оно смотрелась странно в столь удаленном от больших поселений месте.

– Нет, я живу один, – на этот раз каркающий голос прозвучал безжизненно – чары Невина лишили его всякого выражения.

– Где мы находимся и далеко ли до Кар-Мардуна? – Даже это страшное название не заставило лицо околдованного измениться.

– За лесом начнутся Скорбные Топи, – ответил он, неопределенно мотнув головой, – а за ними – Ничейная Земля.

– Ты знаешь, как пройти через болота?

Отшельник кивнул.

– Сам ходил?

– Было дело.

– Зачем?

– Искал корень Трай-Кума для одного зелья.

– Ты колдун?

– Нет, всего лишь травник.

– Хорошо, завтра ты покажешь нам дорогу через Топи.

– Да, господин.

Невин усмехнулся. Это обращение, впервые употребленное зачарованным хозяином хижины, звучало чрезвычайно уместно. К тому же оно напоминало недавние времена, когда он был князем Бальгона и повелевал тысячами вампиров.

Вошел Телон и остановился на пороге.

– Все в порядке? – спросил Невин.

– Да, Хозяин.

– Сейчас мы ляжем спать, а ты сядешь на этот стул и будешь следить, чтобы твои собаки не тревожили нас, – сказал Невин отшельнику. – И ни в коем случае не открывай ни дверь, ни окна.

– Хорошо.

– А он не очнется, Хозяин? – обратился к Невину Телон.

– Нет, не беспокойся. Заклятие будет действовать, пока я не сниму его. Проверь, чтобы ставни были плотно закрыты.

Через минуту вампиры легли на пол и закрыли глаза. Чем выше вставало над могучими вековыми деревьями солнце, заливая лучами влажный изумрудно-зеленый мох, высокую луговую траву и раскидистые кроны, тем крепче сковывал их сон, пока наконец не окутал сознание тьмой, заполненной десятками причудливых видений.