Серый смерч

Постепенно ребенок успокаивался. Идорна, продолжая гладить и целовать ее, спросила:

— Ну, и где же твои мама с папой?

Драконочка еще пуще залилась слезами, и Идорна поняла, где.

— Их… лю-у-ди-и… у-уби-и-или-и-и… — сквозь слезы пролепетала девочка.

— Не плачь, маленькая, не плачь, — сжала зубы дракона, — они сейчас сверху на тебя смотрят. Будь хорошей девочкой, не плачь…

— Совсем, как мама… — простонала малышка.

— Не надо плакать, — погладила ее Идорна. — Скажи лучше, как тебя зовут? Мое имя — Идорна.

— Ни-ти-иль, тетенька Идо-орна… — все еще всхлипывала девочка.

А потом, все еще в слезах, спросила:

— Тетенька, а вас нет чего-нибудь покушать?..

Дракона вздрогнула — ребенок голоден! Сколько же дней бедняжка сидит в этой яме? Ведь самостоятельно, особенно со сломанным крылом, она выбраться отсюда не могла. Идорна прислушалась и услыхала неподалеку журчание воды — хоть от жажды малышка не страдала. Надо срочно добыть еду. Плевать на осторожность.

— Подожди меня, Нитиль, я скоро вернусь.

С этими словами Идорна решительно направилась к выходу. Выбравшись наружу, она взлетела и принялась широкими кругами облетать округу, надеясь на добычу. Людей, слава Творцу, видно не было. Ну и пусть ее увидят, безразлично! Нельзя оставить голодным ребенка! На большой поляне внизу она заметила нескольких пасущихся оленей и камнем рухнула на них, двумя ударами прибив сразу троих. Остальных животных как ветром сдуло. Дракона ухватила туши когтями и тяжело поднялась в воздух. Было очень неудобно, но она справилась. Через несколько минут, сбросив оленей вниз, она спустилась в пещеру. Нитиль опять взахлеб рыдала в уголке.

— Ну, чего ты опять плачешь? — подошла к ней дракона.

— Тетенька Идорна! — встрепенулась малышка. — А я думала, что ты совсем уле-етела-а…

— Разве я могла бросить такую симпатичную девочку? — весело спросила дракона, одновременно разделывая оленей.

Закончив, она протянула Нитиль оленье бедро, в которое малышка, радостно урча, тут же и вцепилась. Драконочка была счастлива — она не одна! Тетенька, такая большая, много больше папы… и мясо… Нитиль так давно не ела! Было так вкусно, что малышка тут же перемазалась с ног до головы, совершенно не замечая этого.

Идорна, впервые за много дней, поела сама, с удовольствием наблюдая за девочкой, уплетающей мясо. Дракона пребывала в растерянности — бросить ребенка она не могла, но надо идти дальше. Она с легкой улыбкой смотрела на драконочку, которая, наевшись, задрала хвостик и попрыгала в угол к ручью. Вернувшись, она наклонила головку к плечу и спросила:

— Тетенька Идорна! А теперь что мы будем делать?

— Увидим, маленькая, — улыбнулась Идорна. — Пока я и сама еще не знаю. Ты лучше расскажи мне, откуда здесь папа с мамой взялись. Если знаешь, конечно.

— Знаю! Я подслушивала… — взмахнула хвостиком девочка и смущенно спрятала мордашку между лапками, хитро поблескивая оттуда глазками.

— Расскажи, — попросила Идорна.

— А они где-то там жили, далеко, где всегда холодно. На них это… лес возили. И они обманули дракона-надсмотрщика, сказали, что у них крылья еще не отросли, и убежали сюда. Вот!

Драконе показалось, что ее ударили по голове. О том, что драконы попадали в рабство, она знала, но даже представить не могла, что дракон способен предать свой народ. Ярость, боль и гнев мутной волной затопили душу Идорны, она чувствовала, что ее хвост колотит по земле, но ничего не могла с собой поделать. Дракон-надсмотрщик?!! Да как же это?! Отчаяние черным потоком продолжало заливать ее, в глазах стало темно, она даже не заметила, что перепуганная малышка забилась в угол, со страхом глядя на этот припадок ярости.

Далеко на юге, лежа на скале, встрепенулся Серый Дракон. Он и раньше постоянно следил за состоянием Идорны, но в таком отчаянии она не была даже после смерти алого и пленения белого… Нужно что-то делать… Старик вздохнул — придется с ней связываться и платить за это адской головной болью. Он вернулся в нижние пещеры, нашел необходимые компоненты и сотворил заклинание. После чего позвал:

— Идорна! Девочка! Что с тобой?

— Учитель! — та подпрыгнула от неожиданности. — Где ты?!

— Дома, девочка, дома, — в тоне Мастера ощущалась улыбка. — Мне трудно говорить с тобой на таком расстоянии. Что случилось? Почему такое отчаяние?

— Тетенька Идорна, а с кем это ты разговариваешь? — высунула из угла любопытный носик малышка.

— Подожди, Нитиль, пожалуйста, мне нужно поговорить с Учителем, — попросила ее дракона, и та покорно прикорнула в своем углу, свернувшись клубочком и поблескивая глазками из-под крыла.

— Ты не одна? — удивился старый дракон.

— Учитель, я нашла бронзовокрылую малышку, лет пяти-шести!

— Бронзовокрылую?! — Серый Мастер даже приподнялся со скалы. — Не может быть!

— Но она рядом со мной! Ее родители были рабами где-то далеко на севере Фофара и сбежали сюда. Но не это главное, Учитель! Нитиль говорит, что надсмотрщиком над рабами был дракон! Понимаешь — дракон?! — кричала от внутренней боли Идорна.

— А ведь я учил вас, девочка, — с грустью отозвался старик, — что и люди, и аллорны, и храрги, и драконы бывают разными. И среди драконов были, есть и будут предатели.

— То же самое мне говорил тот человек, твой ученик… — с горечью отозвалась молодая дракона.

— Русый, невысокий, зовут Сильнаром?.. — радостно спросил Серый Мастер. — Женат на рыженькой самочке, очень любопытной и доверчивой, вечно сующей свой курносый носик куда не следует? Очень рад, что ты нашла эту симпатичную пару, я потерял их года два назад и был очень огорчен. Где они?

Идорна снова застонала, на этот раз от стыда и, с трудом выдавливая из себя слова, рассказала о случившемся. Серый Дракон долго молчал, а затем тихо сказал:

— Она была такая доверчивая… Бедная девочка…

— И последними ее словами… — прошептала дракона, вне себя от стыда.

— Какими же они были?

— Она сказала: «А я думала, что драконы добрые…» — Идорна заставила себя повторить слова самочки. — А я спокойно смотрела, как ее убивают и ничего не сделала! Даже злорадствовала… Учитель…

— Я не обвиняю тебя, — грустно ответил он. — В твоем тогдашнем состоянии ты могла сотворить и худшее. Мне просто жаль этих несчастных детей…

Идорна тихо плакала, Нитиль, глядя на нее, тоже залилась слезами.

— Постарайся в контролировать свои чувства, заставить их служить себе, а не самой подчиняться им. Этому я тебя научить не могу, этому учит куда более строгая учительница — жизнь. Я верю, что ты научишься.

— Мне стыдно, Учитель…

— Это хорошо, что тебе стыдно, девочка. Этот стыд ты запомнишь на всю жизнь. И больше так не поступишь.

— Постараюсь, Учитель, — поежилась Идорна, и вернулась к прежней теме. — Но я все равно должна искать Серого Убийцу, а со мной теперь ребенок. Бросить малышку я не могу. Но не могу и идти дальше!

— Перед превращением прижмешь малышку к себе, и она, вместе с тобой, станет человеком. Правда, вернуться в драконье тело самостоятельно не сможет.

— И если я погибну?.. — в голосе драконы слышался ужас.

— То она навсегда останется человеком, — завершил ее фразу Серый Дракон. — Таких было много…

— Ты хочешь сказать, Мастер, что среди людей ходят наши братья и сестры? — уселась на хвост Идорна.

— Ходят, — вздохнул дракон, — и многие — уже в десятом, если не в сотом поколении. Они ничего не знают о себе и своих предках. Но любой потомок драконов, в любом колене, при помощи другого дракона способен стать тем, кем должен быть. И любой, хоть немного владеющий магией, способен узнать человеко-дракона. В его ауре всегда есть алое кольцо.

Идорна в изумлении запрокинула голову. Рассказанное Учителем в очередной раз ломало все ее представления о мире. Среди людей ходят драконы в человечьем облике и ничего о себе не знают? Тут она подумала еще об одном.

— А маги, учитель?

— Маги обо всем прекрасно знают. Их это устраивает — потомки драконов обычно неспокойны и способны нестандартно мыслить. Даже среди самих магов не менее трети — потомки драконов. Хотя и сейчас при встрече с человеко-драконом они обычно допрашивают его или ее, но делают это скорее по инерции, чем по необходимости.