Посвященный

– Вот что, товарищи офицеры, не собираюсь ничего вам доказывать – сегодня проведем первую фазу операции.

– Василий Иванович, камеру в подвале подготовили?

Генерал вскочил -

– Так точно, Владимир Михайлович.

– Хорошо и приготовьте диктофоны, да и весь антураж.

Гэбэшники развеселились.

– Роман Станиславович, готовьте свою группу на послезавтра – они ведь вслед за вами ушли из Комитета?

– Так точно, все 54 офицера.

– Группа "Бетта" не пожелала служить под руководством предателя.

– Угу, завтра я вызову свой спецназ и вы пообщаетесь с ними на предмет взаимодействия. Руководство объединенной группой за вами, полковник.

– Владимир Михайлович, а если вояки встрянут, нам с ними воевать не с руки, задавят нас массой, да и вооружение… – подал голос генерал Зуев.

– Актуальный вопрос, Василий Иванович. Отвечаю. Во-первых, у нас есть дивизия Дзержинского, а, во-вторых, руководство Московского гарнизона, полка Кремля и дивизии ВДВ я изолирую.

Не обращая внимания на их удивленно- недоверчивые физиономии, Романов закончил-

– Теперь сверим наши часы.

– Так, на моих 12 ч.10 мин. Через полчаса доставлю первых фигурантов, генерал, готовьте людей. Всё, разбежались.

Романов рассудил здраво – начинать надо с главной фигуры, а ею был небезызвестный Давид Абрамович Березоцкий. Вот с него и начнет. Зайдя в соседнее пустующее помещение, Романов по точной наводке сделал портал прямо в кабинет начальника КГБ СССР генерал-лейтенанта Березоцкого Д. А.

Хозяин кабинета, сидя за огромным столом, обложившись бумагами, что-то писал, склонив голову набок и от усердия высунув язык. Владимир скользящим шагом в секунду пересек кабинет и сел за стол совещаний.

– В ЦРУ отчет готовишь, Давид Абрамович? – елейным голосом поинтересовался Романов. Березоцкий на автомате буркнул – Не мешай.

Потом , видимо, до него дошла абсурдность вопроса, он оторвался от бумаг, и главному гэбисту СССР поплохело. На расстоянии вытянутой руки за столом совещаний сидел скалящийся здоровущий мужик в камуфляже. В правой руке он держал жуткий пистолет с навернутым глушителем.

Березоцкий резко зажмурился, со слабой надеждой, что это видение и ему только кажется, а может просто сон. Устал человек на работе – раз и заснул, прямо так сказать, прямо так сказать в процессе.

– Гражданин Березоцкий, открываем глазки и с вещами на выход – рявкнул Владимир.

Давид Абрамович всплеснул короткими ручками, побледнел и упорно, не раскрывая глаз, замекал -

– Только не убивайте, я все расскажу, я не виноват, меня заставили.

– Не испытывай моего терпения, оставь в покое тревожную кнопку – сюда никто не войдет. – Быстро открыл сейф.

Давид Абрамович, заметавшись за столом, достал связку ключей, постанывая и охая, поплелся к сейфу, спрятанному за книжным шкафом.

Романов, не заморачиваясь на препятствия в виде кресел и столов, просто перепрыгнул их и очутился рядом с сейфом.

– Ну-с, посмотрим закрома предателей родины. Ну и в чем мы это понесем?

Березоцкий только беззвучно открывал и закрывал рот.

Романов пошарил внутри сейфа – среди папок и пачек валюты наткнулся на пистолет с запасным магазином, который тут же спрятал в карман камуфляжной куртки. Достал из другого кармана наручники и сковал подопечного. После недолгих поисков в соседнем помещении нашел чемодан, в который стал сваливать найденные документы – половина не влезла. Посмотрев на поникшего Березоцкого, хлопнул себя по лбу и со словами -

– Надо подстраховаться – отодрал у последнего воротник генеральского мундира. Вдруг уголок ядом пропитан или ампула зашита. Глядя на оставшуюся кучу бумаг, пожал плечами – придется еще раз наведаться.

– Давид Абрамович, вызывай своих верных помощников и соратников – он толкнул генерала к селекторному устройству.

Усадив его на привычное место, скользнул к двери, встречать гостей. Всех прибывающих успокаивал коротким касанием пальцев в шею.

Давид Абрамович вызвал семерых – они лежали рядком у стенки на ковровой дорожке.

– А сейчас прошу в гости, в застьенки Лубьянки – прогнусавил Романов, создавая портал. Всю гоп- компанию с чемоданом отправили в подвал Управления. За оставшимися бумагами вернулся лично – слишком важные государственные секреты они хранили.

В камере размером 3х3 метра гражданина Березоцкого пробрала крупная дрожь. Он сидел на грубо сколоченном табурете с отваливающейся ножкой под слепящим светом настольной лампы. Романов, вошедший в камеру, выключил ее, дав арестованному возможность оглядеться. Стоящий стол и стул не заслуживали особого внимания, а вот в углу справа стояло блестящее небольшое сооружение, более уместное в кабинете стоматолога, чем здесь. На нескольких полочках этого сооружения лежали инструменты явно инквизиторского вида.

Романов, проследив его взглядом, сказал

– Вы не ошиблись в своих подозрениях, Давид Абрамович – это орудия пыток. К ним у нас классный специалист есть – мертвого разговорит, но это чуть позже.

– А сейчас раздевайтесь, совсем.

Березоцкий забился в дальний угол.

– Ну что вы право, Давид Абрамович, успокойтесь, у меня нет педерастических наклонностей, и на вашу задницу никто не посягает. -Быстро разделся, не зли меня.

Березоцкий, бледный, как мел, разделся

– Брось свое тряпье и садись.

Романов достал из кармана диктофон с десятком кассет

– Рассказывайте.

– Что, простите, рассказать?

– Еще один такой вопрос и я отрежу тебе ухо.

– Сидишь тут голый, безобразный. – Здесь тебе не тут.

– Вываливай все о своей преступной деятельности, с самого начала, с самой юности так сказать – и Романов включил диктофон. Через минут двадцать он постучал в дверь

– Стенографиста сюда и стол для него.

Дальше допрос был тщательно запротоколирован и длился до 17.00 с одним перерывом. Березоцкого отливали водой – Романов отрезал ему ухо за вранье. Император давненько уже влет отделял правду от лжи. После часового отдыха допрос продолжился и длился до 21 часа.

В это же время весь день потрошили подчиненных Березоцкого. Таких ушатов грязи, даже видавшие виды комитетчики не слышали – в больших объемах. Романов, оставив все материалы генералу Зуеву, переодевшись в комнате отдыха, отправился на служебной "Волге" к себе в гостиницу. В номере, сполоснувшись в душе и переодевшись в свежую сорочку, поехал в полюбившуюся "Прагу", поужинать. Звезда Героя позволила ему беспрепятственно пройти в переполненный ресторан. Махнув удостоверением, получил отдельный кабинет – не хотел шокировать окружающих своим чудовищным аппетитом. Публика в "Праге" собралась пестрая – тут и богема, поп-звезды, жучки, обмывающие свои дневные аферы, делавары с длинноногими девицами, начинающие рэкетиры и братки. Из всей веселящейся оравы одни путаны на работе, как всегда совмещающие приятное с полезным. Оркестр после исполнения "семь сорок" подался на перерыв, но тут же остановлен представителем кавказской национальности.

– А сейчас для нашего гостя из солнечного Еревана исполняется песня* * *

На последних словах песни к эстраде подошел другой чернявый клиент.

– А сейчас для нашего гостя из солнечного Тбилиси прозвучит пестня – "Сулико".

– Э – подумал Владимир, сидя в кабинете за полупрозрачной ширмой – это у них надолго, во всяком случае, пока деньги не кончатся. Неожиданно объявился администратор -

– Простите, пожалуйста, масса извинений, войдите в наше положение, но нельзя ли подсадить к вам милую девушку, студентку -

– Совершенно мест нет.

Владимир продолжил – комсомолку, спортсменку?

– Откуда вы знаете – ляпнул администратор и, поняв, что сморозил не то, как-то сник.

Романову стало весело – не иначе наклевывается авантюрное приключение, ню-ню.

– Да, за ради Бога, давайте сюда вашу студентку.

Через минуту в кабинет величаво вплыла эдаким лебедем эффектная блондинка – ноги от ушей, с фигурой топ-модели. Она распахнула и без того большие серые глаза и с томно- сексуальным придыханием поздоровалась.