Охотник на звездном снегу

Он поспешно выключил фонарик и стал крадучись пробираться в глубь острова.

Скутум был не столь скалист, как Дентис: осторожно взобравшись на пологий холм, покрытый низкорослым жестким кустарником, Лекс увидел примерно в полутора сотнях метров внизу ремонтные мастерские и ярко освещенную площадку, на которой стоял «гладиус», а вокруг него сновали люди в боевом камуфляже.

Лекс лег на землю, наблюдая за происходящим. Нехорошие предчувствия бурлили в желудке, заставляя его подниматься куда-то к гортани. Какого рожна по острову ходит народ в бронекомбинезонах? Пахнет гарью… а вон в той стороне, похоже, что-то недавно взорвалось. Учения? Не похоже. Вон, башня с эмиттерами планетарной защиты, вся в иллюминации… если б проходили учения, то ее наверняка замаскировали бы — по боевому расписанию, как объект для возможных действий диверсантов. Да и Ниелло должен был предупредить заранее, что у них тут аврал. И уж наверняка в таком случае гвардейцы очень радостно отреагировали бы на появление на острове неопознанного плавсредства…

Стоп. Кого это они тащат?..

От ремонтного бокса вооруженные люди в бронекомбинезонах под руки волокли к бронелету двоих в легкой повседневной гвардейской форме. Именно волокли, потому что те сами передвигаться, похоже, были не в состоянии.

Лекс спохватился и достал из кармана миниатюрный универсальный монокуляр, прихваченный из аварийного запаса плота. Монокуляр этот вполне можно использовать в качестве оптического прицела, в том числе и ночного.

Он отрегулировал оптику и посмотрел вниз.

Гвардейцы, которых тащили в бронелет, выглядели скверно. Оба были залиты кровью, которая сочилась у них из небрежно перевязанных ран и многочисленных ссадин на лицах — похоже, в ребят сначала стреляли, а потом хорошенько обработали ногами и прикладами… знакомое зрелище. И, судя по тому, как небрежно гвардейцев волокли, сделали с ними все это именно господа в бронекомбинезонах, которые не прочь продолжить начатое — уже в другом месте.

Кстати, кто ж это такие?..

Лекс присмотрелся повнимательнее, разглядывая нашивки на рукавах вооруженных людей.

…не понять, кто… береты их, преторианские… что там за эмблемы? Тоже Преторианской Гвардии. Так, может, это и есть Хорошие Ребята, а те как раз — Плохие Парни?.. Поймали, понимаешь, шпионов и диверсантов… туда им и дорога…

Однако Лекс чувствовал, что это не так.

Он прибавил увеличение и навел монокуляр на рукав одного из вооруженных гвардейцев. Нет, точно, их эмблема… а вот секундочку. Желтенькая единичка и красненькая буковка «С»…

Точно. Примипилы.

Лекс машинально вжался в землю.

…что же получается? Цезарь с корнем вырывает измену — вот что получается. Местные, похоже, не сильно сопротивлялись: слишком мало внешних разрушений… должно быть, их застали врасплох. Но от этого никому не лучше…

Тем временем раненых и избитых гвардейцев грубо запихали в бронелет, примипилы быстро погрузились туда же, басовито заныли двигатели, и тяжелая машина поднялась вверх, шаря вокруг лучом прожектора.

Повисев несколько секунд, «гладиус» стал уходить в сторону моря.

Лекс опустил лицо в траву и лежал неподвижно до тех пор, пока гудение бронелета не затихло вдали.

Тогда он приподнялся, потом встал на колено и снова взялся за монокуляр.

…нет, конечно, все они отсюда не ушли, кто-то наверняка остался… все-таки база охранной когорты, весь остров небось изрыт до центра Земли… то есть Цезарии. Да и потом, кто сказал, что вся Девятая когорта выступила против Цезаря? Никто. А вот мне деваться теперь некуда, потому что Ниелло, похоже, был прав и я нахожусь вне закона… закон — вне закона, и Лекс — помимо Лекса…

Он присмотрелся повнимательнее: немного в стороне от бункеров и боксов ремонтного сектора виднелась забетонированная площадка с люком на ней.

Лекс хмыкнул. Это наверняка был вход в основную магистраль подземных коммуникаций — такие штуки он видал… и открывался этот вход особым ключом — вроде того, что висел у него на шее.

…а что? Это, пожалуй, выход. Или вход — как посмотреть…

Он еще раз внимательно осмотрел окрестности, переключая монокуляр в разные режимы — ни единой живой души, никакого движения, — и неслышно двинулся к площадке с люком.

На острове было очень тихо, даже цикады стрекотали как-то вполголоса. А вот шум волн, похоже, усилился… или это показалось? Но в таком случае…

— Я тебя люблю и всегда любила…

Лекс споткнулся, но не упал, чудом сохранив равновесие.

Он замер, стоя на одной ноге: кругом тихо, никого нет…

— Наверное, мы скоро встретимся — где-то там. Это было так неожиданно, так страшно, так чудесно… я никогда не думала, что жизнь может дать мне столько… но теперь я понимаю, что за все надо платить…

Обмирая, Лекс слушал голос Марсии. Через жгучую секунду до него дошло, что это ожил тот, второй коммуникатор, который она дала ему… но каким образом?..

Он быстро присел, дотронулся до сенсора и, прикрыв рот ладонью, негромко произнес:

— Милая (он хотел сказать — «любимая», но гортань не пропустила это слово: Лекса даже передернуло), я тебя слышу…

Мгновение изумленной тишины. Потом — захлебывающийся голос (откуда у нее столько чувства, мелькнула у Лекса неприятная мысль, мы знаем друг друга всего-то двое суток…):

— Ты… ты живой… ты живой! Как же это… мне сказали, что… что тебя больше нет!.. Что случилось? Где ты сейчас? С тобой все в порядке?! Нет, подожди…

Ее голос пропал. Потом она шепнула:

— Молчи. Заблокируйся. Я сейчас…

Он медленно тронул сенсор коммуникатора и стал ждать.

Лексу было одновременно и радостно, и неловко — в конце концов он, пусть и невольно, подслушал то, что она говорила не ему все-таки, а некоему образу, воспоминанию… Марсия явно прощалась с ним навсегда… но ведь не каждый день слышишь такое, понимая, что это самая что ни на есть правда — зачем ей лгать самой себе? — и от этого становилось светло и страшно, потому что появилось то, чего нельзя потерять…

— Я зафиксировала направленный спутниковый канал связи, — раздался торопливый голос Марсии. Чувств теперь в нем слышалось поменьше… — Теперь нас никто не может услышать. Где ты?

Лекс разблокировал коммуникатор и негромко произнес:

— Я на Скутуме. Мой бронелет сбили, но я спасся. Что делать дальше, не знаю. Здесь, похоже, побывали личные гвардейцы Цезаря…

— Я знаю, — перебила его Марсия. — Отец… Цезарь сообщил мне об этом. Кто-то из людей Ниелло — предатель. Мои… его люди на Дентисе изолированы. У меня нет связи с ними. Так… теперь важное о тебе. Все считают, что ты погиб. Цезарь обещал мне, что сохранит тебе жизнь, но обманул. Будет большая драка — Проконсул и Охотники близки к открытому выступлению против Цезаря. А тут еще Сенат… и церийцы.

— Подожди, — сказал Лекс. — А как же ты? Что будет с тобой?..

— Не важно, — нетерпеливо сказала Марсия. — Забудь. Уже ничего не исправишь. Слушай внимательно: на Скутуме находится моя личная лаборатория. Если даже остров и подвергли бомбардировке, то она должна была уцелеть…

— Кажется, бомбардировки здесь не было, — вставил Лекс.

— Тем лучше… так вот. Ты сможешь попасть туда с помощью того коммуникатора, что я тебе дала… активируй вызов, и пароль пройдет. В лаборатории ты сможешь оставаться несколько лет — запасов хватит…

— Я не собираюсь торчать там даже несколько дней, — перебил ее Лекс, повысив голос. — Где ты? Как я могу помочь тебе?

Он услышал сдавленный вздох.

— Уже никак… через пять часов я покину Цезарию… навсегда.

— Но…

— Не перебивай. У меня осталось несколько минут. Я говорила тебе, что занимаюсь медведями. Так вот, в лаборатории расположен мой виварий. О том, что именно там находится, никто не знает, даже Цезарь. Я изменила программу экспериментов, когда поняла, что…

Она умолкла.

Лекс подождал несколько секунд, потом негромко позвал:

— Марсия!..

— За мной идут, — сказала она изменившимся голосом. — Все. Будь ласковее… с моими зверюшками. И… и отомсти. Они помогут тебе. Прощай. Я люблю тебя.