Порождения эпохи мертвых (СИ)

Гостей в военной части встретили как старых добрых друзей. Сам командир части подполковник Шаповалов выскочил к ним навстречу из здания штаба в кителе и начищенных хромовых сапогах. А когда Толя сообщил ему, что он привёз целую машину курева, как и обещал, подполковник чуть из штанов не выпрыгнул.

– Дорогой ты мой человек! Мы же тут уже почти газеты курим. Можно сказать, что бычки по всей округе собираем, – растроганно сказал Шаповалов. – Вот нет у меня таких людей, как ты. Это же надо. Целая машина курева!!! Проси чего хочешь.

Восторг командира части нужно было использовать по полной. Судьба благоволила Толе. Все складывалось как нельзя лучше. Он, изобразив смущение, ответил:

– Так, ради военных ничего не жалко. На вас одних теперь надежда у всего гражданского населения. Власти разбежались по большей части. Всё развалилось. Вот вы и должны людей защищать, а мы уж вас обеспечим.

Подполковник довольно крякнул.

– Вот это правильно. Солдат должен воевать, а не картошку растить. А то в девяностых я ребят своих не по полигонам, плацам и стрельбищам гонял, а по стройкам да колхозам. Будь они не ладны. А у нас своя боевая работа есть. Ты согласен?

– Так точно! Я тоже также считаю.

Тем временем количество народа около машины с куревом увеличивалось с устрашающей скоростью. Смотреть на великолепный подарок сбежались все обитатели военной части, кроме тех, кто был на дежурстве.

– Принимайте товар!

Толя с нескрываемым удовольствием распахнул задние створки фургона, открыв взглядам восторженной публики великолепное зрелище плотно забитого ящиками и коробками пространства. Военные сейчас походили на ребятишек из детского сада, которым в конце новогоднего утренника ряженная в Деда Мороза повариха выносит большущий мешок, забитый новогодними подарками.

Фургон разгружали дружно, весело и под музыку. Хрипатые громкоговорители разрывались замшелыми хитами восьмидесятых и девяностых годов. Хворов с товаром не обманул, фургон был забит под завязку, и сигареты были самых известных марок. В итоге товара оказалось даже больше чем они договаривались, а в качестве бонуса – самый последний ряд коробок, который они разгрузили, оказался заполненный великолепными сигарами в алюминиевых футлярах.

Коробки тут же распаковали, вытаскивая блоки с сигаретами. На территории закурили все. Над частью облачками поднимался белесый табачный смог. Между коробками в крайней степени возбуждения и озабоченности бегал зам по тылу.

– Что ж вы делаете, изверги? Это же на склад. Это же по норме выдавать. Куда потащил?! Положи, где росло! А ну прекратили. Да что же это делается!

Вся армейская дисциплина и субординация среди обрадованных вояк немедленно ушли в увольнение. Порядок среди распоясавшихся подчинённых пришлось наводить Шаповалову. Подполковник резкими окриками остановил намечавшийся фестиваль, позволив каждому взять по блоку сигарет на своё усмотрение, оставшееся добро он перепоручил впадавшему в истерику майору.

На радостях отряд Анатолия сразу же попытались накачать чистейшим спиртом из большой пластиковой канистры, но Толя вежливо и твёрдо отказался, объяснив причину срочного возвращения в родные пенаты.

– Товарищ командир части, нам незамедлительно нужно возвращаться обратно. Дела у нас срочные.

– Толя, что это за формальности? Алексей Михайлович можешь меня звать. А что за дела у вас? А то оставался бы. Вон вечер скоро. А у нас футбол и баня. Отдохнёшь у нас. Вечером в бильярд поиграем.

– Не могу. Дела совсем бедовые.

Подполковник насупил мохнатые брови.

– Пойдём-ка ко мне, друг любезный. Посекретничаем. Там и про беды свои расскажешь.

Чуть ли не за руку Шаповалов отвёл Анатоля к себе в кабинет. Толе пришлось рассказать все о пропаже Кощея и Митрохи, также о злокозненном прапорщике. Весёлый и добродушный по характеру Шаповалов внимательно выслушал несколько сбивчивый Толин рассказ. Нет, Толя не волновался, просто по ходу повествования приходилось семь раз отмерять каждую фразу, чтобы не сболтнуть лишнего. Толя выдавал всю их банду за обычных мародёров, старательно избегая даже намёков на их настоящий промысел.

В конце повествования Шаповалов выдал своё веское резюме:

– Отряд без командира, это как судно без капитана и рулевого. Куда течение понесёт – туда и плывёт. Толь, я тебе у нас предлагаю остаться. Парень ты нормальный, мы тебя за своего считаем. А дел для тебя у нас море. Мне нужен такой человек, как ты. Оставайся. Сделаем из тебя министра внешней торговли. Всё равно ничего путного у вас не будет. Сердцем чую. Забирай своих людей и приезжай, мы вас на уровне устроим. Будете лучше, чем на базе вашей жить.

Неожиданно для себя Толя-мысли услышал, то о чём даже думать боялся. Он может остаться с мощным анклавом военных на хороших ресурсах, и не приживалом, а одним из руководителей этого анклава.

– А примете?

Шаповалов, аж задохнулся.

– Тебе ещё раз повторить? Моё слово крепче стали. Любого спроси.

– Хорошо. Я приеду. Только своих заберу и вернусь.

Птица счастья реяла над Толиной головой уже основательно и непоколебимо. Все его вопросы и опасения развеялись сами собой. Судьба преподнесла ему шанс на блюдечке с голубой каёмочкой.

– Давай я тебе людей с собой дам. Мы живо ваших жуликов усмирим. Ты знаешь, какие у меня разведчики?

– Вот этого вот не нужно, – излишне резко остановил подполковника Толя.

Если военные узнают про основное ремесло банды, на которую работает Толя, дружбе может прийти конец – это как минимум.

– Алексей Михайлович. Я все же у вас БТР бы хотел получить. Людей мне не надо, а вот броня очень кстати окажется. Мне только людей своих вывезти. Я обязательно вернусь.

– Эх, Толя, Толя. Светлая ты голова и парень ты хороший, но наивный какой-то. У тебя много других талантов, но тут военные дела. Усмирять перевороты и спасать заложников, это исконно наше. Вованы мы и есть вованы. БТР я тебе дам. Я обещал – значит сделаю. Только пообещай мне, что если буча какая будет, то ты сразу мне сообщи. Я две бронегруппы снаряжу и головорезов наших к ним добавлю. Ты сам не лезь. Просто сообщи, а мы часа за два до тебя доберёмся или даже быстрее. Обещаешь?

– Конечно. Спасибо вам. Век не забуду! Только свои вопросы я решаю сам. На рожон лезть не буду. Я не дурак. Но своих людей не оставлю. А если проблемы какие получатся, то я ваших ребят позову.

– Вот это ты молодец. Вот это по-нашему. Человека настоящего сразу видно. Пойдём-ка, друг любезный, я тебе коробочку правильную подберу.

– Спасибо…

– Спасибо потом скажешь, – оборвал его Шаповалов. – Пошли, Толя. Без меня тебя просто застрелят, чтобы ты такую технику не вывез.

Подполковник действительно был человеком дела. Без всяких рассуждений он увёл его в боксы для техники. Встретившийся им по дороге, майор в чёрной промасленной робе и с испачканным лицом почувствовал неладное и хитрыми манёврами старался их увести на открытую площадку где проводили расконсервацию техники, но подполковник не повёлся на его провокации и остановился перед новенькой БТР-80А с тридцатимиллиметровой автоматической пушкой вместо КПВТ. Толя увидел как у майора страдальчески закатились глаза. По лицу зампотеха можно было предположить, что у него всех родных в рабство уводят.

– Нравиться? – спросил подполковник, хитро скосив глаза на Анатолия.

– Ой, – только и смог сказать Толя-мысли.

О таком он и мечтать не мог.

– Мы в беде своих не бросаем и для своих мы ничего не жалеем. Я слово держу. Бери. Никаких клятв и обещаний я от тебя не требую. Слова – это пустое. Понял?

– Да, конечно!

– Выгоняйте коробочку.

– Товарищ…

– Майор, вы приказ слышали?

– Есть!

Майор мгновенно осекся и ненавидящим взглядом упёрся в двух чумазых солдат, отирающихся на заднем плане.

Солдата в чёрных комбинезонах и замусоленных кепи на головах, повинуясь беззвучному приказу майора, распахнули ворота. Торчавшая из верхнего люка БТР голова бойца в камуфлированной косынке провалилась внутрь боевой машины.