Факел (СИ)

Он посмотрел на нее снисходительно и сказал:

– Я по всем должностям тебя выше, мама! Приказываю идти к отцу и повиниться. Приказ ясен? Выполнять!

– Слушаюсь, мой генерал! – воскликнула мать. – Пожалуйте к молодой жене за порцией оплеух!

Александр смутился.

– Я ее жалею, берегу, – сказал он. – Совсем еще девчонка.

Он откусил кусочек, прожевал и запил чаем.

– Берегу, жалею, а она меня – нет, сегодня будет наоборот.

Он посмотрел на мать.

– На истошные вопли реагируйте спокойно, – сказал он. – Все под контролем. Лишнего она не получит. Получит необходимое…

Снежка была спокойна, молчалива, сидела на кровати и смотрела в окно.

– Завтра, в обед вы улетаете, – сказала она.

– Мастера спускались под воду, мазюкали бетон?

– Третий день подряд работают на дне. Тебя не стали отвлекать от молодой жены.

– Похвасталась уже? – спросил он.

– Просто сказала, чтобы знали. Наташка твоя, конечно, в слезы, и остальные увяли. Мне просто больше всех повезло!

Она поднялась и подошла ближе.

– Ты невероятно популярен, Морозов! – воскликнула она. – Тебя целуют все, от мала до велика! Но это я сейчас исправлю…

Она достала из шкафа бутылочку с бесцветной жидкостью и протерла ему лицо.

– Пахнуть ты будешь только моими духами, и помада на лице будет только моя.

– А можно без этих следов? – спросил Александр. – Я бываю в важных кабинетах.

– Нельзя, милый! Ничего, потерпят…

Она поглядела ему в глаза.

– Иди в душ, я – следом…

– То, на что ты рассчитываешь, не получится, – сказал он.

– Почему?

– Нельзя, милая! – он улыбнулся. – Ничего, потерпишь…

Выдержка изменила ей.

– Как я ненавижу тебя в эти минуты, Сашка! – воскликнула она. – Искусала бы, исцарапала всего…

– Скажи только одну фразу, Снежок: "Люблю тебя, Саша!" и все у нас будет… потом… когда и я отвечу тебе так же…

Она посмотрела недобро, фыркнула и ушла в душ.

21. "Кузнечики"

Он проснулся около десяти утра. Снежки рядом не было. Она сидела поодаль, понурившись, в полном отчаянии.

– Снежочек! – одними губами позвал Александр.

Она услышала, бросилась к нему. Одеяло полетело на пол. Объятия, страстные поцелуи, горячий шепот и ее мольба: "Не уезжай, останься!"

Он ласкал ее нежно и страстно, целовал руки, шею, плечи, успокаивал: "Все будет хорошо! Поездка ненадолго, я вернусь. Я обязательно вернусь!"

Мало-помалу она успокоилась, заснула на его груди.

Сигнал визифона заставил его поднять голову.

– Да, – ответил Александр невидимому собеседнику. – Я. Так. Хорошо. Будет сделано. Хорошо. Есть!

– Что, уже? – сонным голосом спросила Снежана.

Александр осторожно, но решительно высвободился из ее объятий.

– Срочно вылетаю на базу! – ответил он, поднимаясь. – Пока один. Вертолет на подходе. Завтрак мне, быстро!

Снежка сползла с кровати, и как была – в рубашечке и трусиках, пошла в гостиную. Там уже хлопотала мать. Она неодобрительно поглядела на откровенный наряд, но так и не решилась сказать, что вот-вот сюда придет муж… Положение исправил Александр. Он принес халат и заботливо укутал Снежку.

– Спасибо! – она без стеснения поцеловала его в губы.

Ведут себя спокойно, естественно, как будто, так и должно быть, подумала мать. А я бы так могла, тогда, в их возрасте? Тогда – нет. Смелости бы не хватило…

– Мастера прибудут и провожающие родственники – всех прими, – наставлял Александр. – Хозяйкой будь. Столы, лавки, стулья – это дедушка организует…

Дом заходил ходуном – широкая тень пересекла сад.

Что хотят, то и делают! – раздраженно подумал Александр. Скоро в окна будут влетать!

– Позвоню оттуда! – крикнул он, торопливо дожевывая бутерброд.

Панорама базы открылась на подлете: огромный прямоугольник степи был огорожен забором с несколькими воротами, рядами стояли десятки палаток. На тренировочном поле бродили фигуры в скафандрах, волоча за собой оборудование, катались и ползали наземные роботы, летающие аппараты кружили над специальным круглым полем, платформы, оборудованные бурильными установками, добывали образцы грунта.

Вертолет оставил скопление людей и техники справа, подлетел к небольшой площадке с десятком маленьких палаток и одной большой и сел.

Александр выпрыгнул на гравий. Сопровождающий в зеленом халате подвел Морозова к штабу – вместительной палатке, накрытой маскировочной сетью.

– Жди, – сказал он и нырнул в тамбур.

Хорошая вещь – сеть, подумал Морозов, нужно будет попросить такую…

Его пригласили внутрь.

Штаб был обставлен просто: несколько столов с аппаратурой связи, кресла и десяток складных стульев вдоль стен. Солнце сюда не заглядывало – горели световые панели, так что сквозь окна из пластика была видна все та же маскировочная сеть.

Из-за стола выбрался мужчина лет пятидесяти – среднего роста и телосложения, одетый в зеленый френч с погонами и такие же брюки. Лицо у него было несколько вытянутое, глаза усталые, но добрые.

Он пригладил свои пышные казацкие усы и проговорил, усмехаясь:

– Скоро в разведку будут брать из детского сада!

Морозов фыркнул.

– Присядем, – мужчина первым опустился в широкое кресло.

– Я полковник Воленко, начальник базы. Последние сведения по Кенигсбергу таковы: в городе действует хорошо вооруженная группа молодежи – юношей семнадцати-восемнадцати лет. Точную численность установить не удалось, но примерно около ста человек. Руководят ими взрослые. Мы считали, что они охраняют входы в лабиринт, но это не так. Лабиринт сам себя охраняет. Чем они заняты? Поддерживают "порядок" в немецкой части города и готовятся очистить российскую от "недочеловеков". Граждане уже не вольны жить, как хотят, запуганы, боятся расправы. Некоторые уже уехали, остальные кого-то ждут, может – освободителей?

Морозов пожал плечами.

– Международная военная полиция совершенно не реагирует на сведения о десятках автоматов и винтовок, крупнокалиберных пулеметах, гранатах и ящиках с взрывчаткой. Все это осталось с той далекой войны и находится в прекрасном состоянии. Склады в самом начале лабиринта. Туда не смогли проникнуть взрослые, а мальчишки эти как-то туда залезают…

Он пригладил свои седоватые волосы и добавил:

– Ваше задание прежнее – тщательная разведка двух старых баз подводных лодок на побережье с последующим нанесением реагентов на бетон. Но, как вы сами понимаете, ваша работа не останется в тайне и привлечет внимание этой группы. Для них это отличный способ потренироваться в стрельбе по живым мишеням. Места пустынные, вашу группу уничтожат всю, до последнего человека и трупы скинут в море.

Морозов пристально посмотрел на него.

– Зачем я вам это все говорю? А затем, чтобы вы представляли ситуацию без прикрас. Пистолеты против пулеметов – ничто, но человеческий разум уничтожал и не такое страшное железо!

Он откашлялся.

– Командование надеется на ваши отличные данные, Морозов! Мы наблюдаем за вами с самой первой вашей работы – новосибирской площадки разбора и отмечаем ваш стремительный кадровый рост. Членами Объединенной дирекции являются всего пятьдесят человек из всей России. Среди всех седовласых мужчин и женщин с огромным жизненным опытом и стажем работы есть юноша семнадцати с половиной лет.

– Вы преувеличиваете, – хмыкнул Морозов. – Один гений не выстоит против ста автоматов. Кстати, а почему у нас их не будет?

– Возьмете на их складах – там наверняка армию можно вооружить!

– Это понятно! – воскликнул Морозов. – Но вы собираетесь нас вооружить пращами, арбалетами… может быть еще и рогатками с пульками из проволоки?

– Оружие требует патронов: кончились они и зубами рви врага! А битого камня там сотни тонн.

– Допустим, это так! – воскликнул Морозов. – Тогда наша задача – всем пробить головы, так?