Конан и Алая печать

- Фу! - поморщился граф. - В королях - бывший десятник дорожной стражи, да еще и не человек, а оборотень! Половина страны заселена нелюдями...

- Не вижу ничего плохого в сосуществовании человека и других разумных рас.

- Ладно бы оборотни, - продолжал разоряться Крейн, совершенно меня не слушая. - Там полно гномов! Ты ведь знаешь о том, как после разрушения Небесной Горы племя проклятущих карликов повылезало наружу из своих нор? Безбожные кобольды! Паршивые подземные карлы!

- Да, да, разумеется, - на всякий случай поддержал я успевшего изрядно набраться Крейна. - Приплюснутый народец. Ужасно. Но мы начинали разговор с подруги принца Тараска.

- Она ему не подруга, - доверительно прошептал месьор Эдмар. - Клянусь памятью своих предков, эта стерва Тараска не подпускает к себе за лигу! Раньше кое-кто из гвардии пытался к ней подкатить с весьма определенными претензиями. Боюсь, теперь у этой красотки все колено в мозолях от соприкосновения с буйствующей мужской плотью. Холодна, как граскаальские ледники. Любовников выбирает сама и довольно редко... По-моему, на сегодняшний день единственный, с кем Зенобия спит в постели - это ее меч. Настоящая бой-баба, прошу простить за вульгарность.

- Тогда зачем Тараск делает вид, будто она его фаворитка? - поразился я. - Это же неприлично! Принц - дворянин, родственник двух славнейших королевских фамилий, а ведет себя, словно... словно безбородый мальчишка.

- Он водит ее с собой для красоты, - огорченно поведал Крейн. - Чтобы остальные завидовали. Глядите, мол, какая тигрица у меня на поводке. Впрочем, не тигрица, волчица. Она же из Пограничья... Не удивлюсь, если она - оборотень, и скрывает в штанах пушистый хвост.

- Ясно, - я решительно встал из-за стола, не желая более выслушивать болтовню опьяневшего графа. - Пойду пройдусь, может быть, найду кого-нибудь из знакомых.

С самым независимым видом я прогуливался вдоль стен залы. В глазах пестрело от гербов.

Вот уж действительно высший свет - самые древние и знатные семьи. Медленно, но верно я пробирался к возвышению, где трапезничали принцы. Внимания на меня никто не обращал, благо многие уже успели откушать и теперь теснились по краям огромного помещения, флиртуя, ссорясь, разговаривая или обмениваясь сплетнями. До меня долетали невнятные реплики, но, имея определенную долю внимательности, из них можно было сложить, как из мозаики, более-менее ясную картину:

- Фавор принца Тараска продлится недолго...

- Он просто пустил пыль в глаза королю. Как явился, так и исчезнет. Вдобавок он чужак - кофиец!

- Да, но матушка принца - родная сестра короля.

- Ты, почтенный, заметил, что герцог и герцогиня Эрде отсутствуют? Что бы это могло значить?

- Герцогиня Ринга, я слышал, в городе, но хворает...

- Может быть, его светлость вновь занят делами! По-моему, месьор Мораддин - единственный человек в этой стране, который искренне печется о благе государства.

- ...Не забывая при том о собственном кошельке.

- Да, безусловно,