Легионы хаоса

– Три дня… – Лури вдруг начал хохотать как сумасшедший. – Ну, уж три дня как-нибудь продержимся! Никуда не денемся!

Марго почему-то было совсем не смешно. Она видела, как вдруг подернулись горечью лица энейцев.

Горечью и какой-то особой – застарелой и нескончаемой – тоской.

Была и еще одна новость, о которой Марго ничего не сказала мужу. Это было последнее, что написал Эдик на чистой странице тетрадки.

«Я нашел твоего сержантика. Он в порядке».

Глава 11

«Старость не радость», – бормотал про себя Петрович, когда сторожевики наконец выехали на дорогу, недавно проложенную среди песчаных холмов мыса Тан.

В пути он простыл и сейчас чувствовал себя скрипящей развалиной. Утешало только одно – до конечной цели оставалось совсем немного. Правда, что их там ждет, никто сказать не мог.

Петрович немного волновался. Он словно боялся встречи с площадями и кварталами, среди которых провел большую часть своих лет и которые в один момент превратились в чужеродный обломок на краю другого мира. Он опасался, что нахлынут какие-нибудь тяжелые и ненужные чувства – тоска, сентиментальность, а может, и вовсе депрессия.

Дорога оказалась вполне себе оживленной – тарахтели самоходы, скрипели повозки, перекрикивались погонщики. Сразу ощущалось, что жизнь тут кипит. И никакими революциями не пахнет. Иногда на вершинах холмов можно было увидеть патрули вурдов-наемников, но они всего лишь тихо несли службу.

– Гляди-ка! – воскликнул вдруг Петрович, едва не подскочив в седле.

Навстречу им катилась машина, но не местный самоход, а самая обычная «Нива», зеленая, с багажником на крыше. Через стекла виднелась целая орава энейцев, один ловко крутил руль.

– Механид, что ли… – равнодушно обронил Туф.

– У темных всяких штучек полно, – также без интереса ответил Хенд.

– Да вы что, мужики! – почти закричал Петрович. – Я на такой же на рыбалку ездил!

– Вон как… – Туф зевнул.

Петрович прикрыл глаза, попытался расслабиться. Больше всего ему хотелось оказаться в постели, под толстым мягким одеялом, с горячим чаем в руках. Желательно с домашним вареньем…

Наконец показались многоэтажки. Петрович весь напрягся, сердце застучало в предчувствии чего-то горького и пронзительного…

Впрочем, постучало и перестало. Ничего особенного в душе не шевельнулось. Более того, Петрович с удивлением понял, что не узнает свой город. Просто город, просто дома.

Потом они запросто въехали на одну из улиц. Пришлось миновать въездной пост, где сонные вурды-охранники вообще не посмотрели в их сторону.

Петрович даже не смог вспомнить название этой улицы. Здесь изменилось абсолютно все. Газоны заросли пышной ползучей травой, которая карабкалась на стены и покрывала тротуары. Улица из-за этого казалась странно узкой, впрочем, обитателям места хватало.

Почему-то дома выглядели пустыми и заброшенными. Стены осыпались, из щелей лезла неистребимая растительность. Зато на любой свободной площадке расплодились неисчислимые хижины, палатки, навесы…

Между ними суетились новые горожане. В основном это были усоды с энейцами, но и людей встречалось немало. Вурды почти не попадались. Петрович гораздо позже узнал, что они обособились в Нижнем городе, где все залила вода, и жили там в своих шатрах на больших понтонах.

Все куда-то спешили и все что-то тащили. Было странно видеть, как маленькие усоды толкали впереди себя магазинные тележки, заваленные тарелками, обувью, пластиковыми бутылками с газировкой, банками гвоздей, мотками веревки, рулонами обоев, пакетами с крупой, мотками ткани, даже книгами! Все шло в дело, все обретало новую жизнь.

От прежнего города не осталось, в прямом смысле, даже воспоминаний. Перед глазами жил совершенно чужой мир.

Совсем по-другому смотрели вокруг оба сторожевика. Они едва ли из седел не выпадали, когда задирали головы, изумляясь зданиям невиданной высоты и архитектуры.

– Небось страшно в такой башне жить, – бормотал Туф. – Высотища…

– Не страшно, – равнодушно ответил Петрович. – Я вот жил – и ничего.

Он заметил, что сторожевики поглядывают на него уважительно. Столько времени они смеялись над его «сказками», а оказалось – вот она, сказка, прямо перед глазами.

– И где тут твое чудо-оружие? – деловито поинтересовался Хенд.

– На месте оно, не сомневайтесь. Только его еще доставать нужно. Я бы сначала отдохнул с дороги.

– Надо найти гостиницу, – сказал Туф.

– Зачем? – усмехнулся Петрович. – Вон, дома пустые, живи, сколько хочешь.

– Что-то не хочется мне там жить… – поежился Туф. – Прямо душа не лежит.

– Ничего, привыкнешь. Приглашаю в гости.

Петрович уже сориентировался в городе и решил отвести сторожевиков к своему дому. С одной стороны, хотелось глянуть, как там. С другой – ночевать в собственной квартире, хоть и бывшей, как-то спокойней, чем где попало.

Во дворе все заросло, качели и песочницы утонули в спутанном колючем кустарнике. На свободном от зелени участке, где раньше была парковка, теперь стояли несколько покосившихся шалашей, давно брошенных. Чернело большое кострище на месте футбольной площадки.

И снова ничего не кольнуло в груди Петровича. Место стало чужим.

Он первым прошел в подъезд, но даже не стал подниматься по лестнице.

– Что за дрянь!

Внутри было темно и сыро, как в землянке. Воздух был кислым, влажным, его хотелось выплюнуть. На стенах висела лохматая черная плесень. Но самое ужасное – неисчислимые полчища каких-то насекомых, захвативших дом. Крупные жуки, сороконожки сновали по всем поверхностям, их было столько, что некуда ступить. Петрович поспешно выскочил на свежий воздух.

Туф поймал одного жука и внимательно рассмотрел.

– Темные штучки, – быстро определил он. – Это жуки-строители.

– И что они строят? – хмуро проговорил Петрович. – Они, по-моему, больше гадят.

– Нет, они строят. Только не для нас с тобой. Они делают этот дом пригодным для гурцоров. Лет через пять здесь будет большой муравейник с норами.

Петрович вспомнил затхлое, душное чрево подъезда и порадовался, что он не гурцор.

– Пошли отсюда, – проворчал он.

На улице они остановили первого же усода и поинтересовались насчет жилья.

– Первый день в городе? – догадался тот. – Вам еще нужно метрики получить.

– Где?

– Да в любой уличной канцелярии. На этой улице такая есть, вон там. Как увидите флаги с Черным солнцем – значит, вам туда. Они вам и насчет гостевого дома подскажут.

– Хм, а хозяева не так просты, – заметил Хенд. – Хочешь жить – регистрируйся.

– Нам-то что? – беспечно отозвался Туф. – Ну, запишемся, нет проблем.

И действительно, метрики им выдали без всяких проблем, просто вписав туда имена. Канцелярия размещалась в бывшей школе. В фойе рядами стояли детские парты, за которыми трудились вежливые энейцы в невзрачной униформе городских служащих.

– Если хотите получить хорошую работу, придется присягнуть Черному солнцу, – напрямую предупредил чиновник.

– Мы подумаем, – ответил Хенд, забирая метрики.

Жить им предложили… в гараже. Обычный гаражный кооператив, мимо которого Петрович прежде каждый день ездил на работу, был превращен в гостиницу. В каждом боксе – номер с кроватями и столом. Вся мебель, естественно, попала сюда из близ стоящих жилых домов.

– Нормально, – вынес вердикт Хенд. – Тепло и спокойно, как в собственном доме. Пойду гляну, где тут можно крилов пристроить. И вообще, прогуляюсь, может, кого из наших встречу.

– А я почту поищу, – отозвался Туф. – Попробую договориться с радистами, если повезет, с заставой свяжусь…

– Сообрази-ка нам пока поесть, муммо, – попросил Хенд Петровича. – Поищи какой-нибудь трактир, купи еды, что ли… Вот деньги.

Петрович надеялся в первую очередь отдохнуть, но вдруг понял, что гораздо больше ему хочется поесть горячего. На сытый желудок отдыхать всегда приятнее.

Сторожевики разошлись в разные стороны. Петрович направился по бывшему бульвару Победы в сторону театра. По этому маршруту он когда-то катал в коляске дочку. В те времена здесь стояли каштаны, машин было мало. Сейчас же бульвар больше напоминал просеку в лесу. Правда, чересчур оживленную просеку.