По дороге могущества. Возрождение (СИ)

— Хорошему оружию нужны хорошие ножны, — пробасил гигант. — У меня есть подходящие. Могу продать за всю бронзу и железо, что найдётся в твоём хламе, и девяносто тайверов сверху.

— Да, конечно. Согласен.

Избавляться от трофеев всё равно бы пришлось, да и ножны после появления оружия были первоочередной покупкой, поэтому я согласился без раздумий. Конечно, было немного жаль расставаться с так и не идентифицированными серыми предметами, но не торговаться же из-за них с Мастером, который, к тому же, ещё даже не заикнулся об оплате за Халдорн.

Отсчитав монеты и передав их вместе с товаром, я получил взамен ножны на голень для ножа, на бедро для кинжала и заплечные ножны для рыпохвиста.

— Эммм. Мастер Дроко, боюсь, что длина меча не позволит мне пользоваться заплечными ножнами, — как можно более тактичнее сказал я, рассматривая объект сомнений.

— Будь это обычные ножны, так бы и было. Но эти становятся бесплотными в момент выхватывания клинка. Немного практики, и ты привыкнешь.

Оп-па! А вот это мне уже нравится! При правильном использовании, в определённых ситуациях эта деталь может дать мне стратегическое преимущество — ведь обычно такие ножны имеют чисто практическую ценность и используются для удобной транспортировки оружия. Использовать же в бою их получится лишь с клинком не более шестидесяти сантиметров. Но не в моём случае. Теперь, если хорошенько приноровиться, можно вполне научиться наносить удар в момент выхватывания клинка, как это умели делать самураи со своими катанами.

— Клинки выкованы. За них я возьму пятьсот тайверов. Мы закончили.

Холод дриара подтвердил его слова.

— Теперь ты умеешь ковать. И даже если не развивать кузнечное дело дальше, ты уже можешь потягаться в знаниях и мастерстве с обычными кузнецами. — Он посмотрел мне в глаза. — Но я чувствую в тебе пламя, Саргон из Рэйтерфола. Не дай ему погаснуть. Пройди его путь и заставь его пылать.

Не в силах отвести завороженный взгляд, я кивнул.

— Обещаю пройти его до конца, Мастер.

С гудением выдохнув, кузнец выпрямился и отвернулся к горну, давая понять, что разговор окончен. Я подошел к своей поклаже и отсчитал пятьсот монет, оставив их на лежаке. Накинув на разгоряченное тело лишь сорочку, сложил в порядком полегчавшую сумку всё остальное, включая кинжал и нож. Прицепив ножны с Халдорном за спину, я направился к выходу.

— Это ещё не всё, о чём он говорил. Бывший владелец твоего меча.

Взявшись за ручку двери, я остановился, слегка повернув голову к всматривающемуся в огонь каменному гиганту.

— Он сказал, что на его противников не действует обычное оружие. Оно не сможет разрубить их броню. А у него слишком мало времени, чтобы научиться их убивать. — Пламя горна испуганно затрепетало, и голос Дроко едва заметно изменился, будто в него вплелись сотни голосов. — Они скоро придут. Так он сказал.

Бросив последний взгляд на замершего кузнеца, я вышел из кузницы.

Едва ступив за порог, я оказался в плену обрушившейся на город грозы. Подставив лицо ледяным струям ливня, я с наслаждением вдохнул свежий воздух и улыбнулся. Поправив сумку, направился к Боброхате, по дороге размышляя над тем, что, несмотря на все странности и трудности новой жизни, нельзя не признать тот факт, что мне начинает тут нравиться. Здесь нет привычных оков, которыми опутан человек: глупые законы, жирное и жадное правительство, доходящие до абсурда нормы морали и общественного поведения, навязанные обязательства и прочая дрянь. В Древнире же царит истинная, ничем не ограниченная свобода выбора и действий. Причём доступная всем. Теперь никто не скажет, что с животными не надо считаться, лишь потому что человек стоит на вершине пищевой цепочки. Да здесь даже хомяки способны дать сдачи, белки собираются в банды, а кролики притворяются мёртвыми, чтобы подманить жертву! Про громадных пауков я вообще молчу. Всё же Знамиир был прав, этот мир жесток и опасен, но одновременно с этим удивительно прекрасен.

Иногда мне кажется, что этот мир то, что я всегда искал.

Шум ливня скрыл от меня звук приближающихся шагов. Мозолистая ладонь закрыла мне рот, и тонкая полоска металла вошла в правый бок, перехватив дыхание. Замычав от боли, я схватил руку с ножом и крепко сжал, не позволяя убийце крутить лезвие в ране и вгонять его ещё глубже.

— Тише-тише, малыш, не сопротивляйся — раздался за спиной хриплый голос. — Дядя просто заберёт твой толстый расходник и тут же уйдёт…

Уперевшись ногами в скользкую землю, я напряг все силы в попытке вытащить нож, в противоборстве отталкивая руку его сжимающую. И когда убийца достаточно отвлекся на это противостояние, я нанёс удар левым локтём назад. Из глотки напавшего вырвался сдавленный стон, после чего я наклонился вперёд, а затем нанёс резкий удар головой назад. Раздался мерзкий хруст, в глазах потемнело, но я почувствовал, как лезвие выскользнуло из моего тела. Зажимая рану, я по инерции сделал шаг вперёд, покачнулся и едва не упал. Сумка слетела с плеча. Я едва успел развернуться, как убийца снова налетел на меня, сбил с ног, и мы повалились на землю. Придавив меня, он уселся сверху и нанёс колющий удар, стремясь проткнуть горло. Каким-то чудом, несмотря на дождь, смешивающийся с кровью из разбитого носа убийцы и заливающий мои глаза, мне удалось попасть по его руке и отвести удар в сторону. Не дожидаясь новой атаки, я резко метнулся вперёд, обхватил его, крепко сцепив руки за спиной, и повалился вбок, увлекая за собой. Скользкая грязь помогла мне, и когда он завалился, я тут же разжал захват и схватил руку с ножом. Не давая ему времени прийти в себя, я приподнялся и начал бить его, чередуя удары в солнечное сплетение и лицо.

Убийца не растерялся, попытавшись освободить руку и воткнуть нож мне в брюхо, но я не позволил этого сделать, вцепившись в неё мёртвой хваткой обеими руками. Хрипя от боли, ярости и злобы, я навалился всем телом, продвигая лезвие ножа к горлу ублюдка. Он не прекращал извиваться ужом, пытаясь выползти из под меня, но в конце-концов ему пришлось сосредоточиться на ноже, который с каждым мгновением неумолимо приближался к нему. И как только острие коснулось его шеи, он в бешенстве закричал, но вскоре крик превратился в хрип, а изо рта хлынула кровь. Я вдавливал нож ему в глотку до тех пор, пока в его глазах горела искра жизни.

Вскоре он перестал дёргаться и затих, глаза потускнели. Выдохнув, я перевалился через него и рухнул на спину, тяжело дыша и смотря угасающим взором в налитые свинцом облака.

"Надо призвать фолиант! — сквозь обволакивающий сознание туман пытался пробиться голос рассудка. — Пока не поздно, надо успеть поднять ступень! Вложиться… в Выносливость!.. пока не поздно… надо…"

Сердце ударило в последний раз и замерло.

Я не успел.

Глава 15. Часть 1

Было трудно дышать, бок горел, раздираемый ужасающей болью, а всё тело трясло в лихорадке. Во рту пересохло, язык распух, дико хотелось пить. И холод. Боги, никогда бы не подумал, что может быть так холодно!

И эти образы в голове. Складывающиеся в огромный пазл и тут же рассыпающиеся на куски. Я чувствовал, словно меня разрывает между двумя мирами. Иллюзия смешивалась с реальностью и невозможно было отличить одно от другого.

Кто я? Где я? Почему я здесь? Что со мной произошло?

Что произошло со всеми нами?!

Мне кажется, ещё мгновение, и я бы узнал ответы на все вопросы.

Но я боялся.

Боялся ЕГО!

ОН, Тот, кто приходит ко мне каждую ночь. ОН был ЗДЕСЬ!

И Он искал меня. Охотился, словно на добычу.

Прячась от него в лабиринте своего раздробленного сознания, я ВИДЕЛ ЕГО.

Сгусток непроглядной тьмы, рыскающий среди развалин. Истинное воплощение кошмара, приходящего каждому во снах. Вездесущий зверь, место которого под гаснущим солнцем, что сейчас медленно умирает над нашими головами, заливая всё вокруг фиолетово-розовым сиянием.