Контрмеры

Увы, это транспортное средство принадлежало не людям.

Сделав своё дело, телепортист исчез, оставив спасённых в обществе какой-то беловолосой девчонки. Кэп Эвар искоса посмотрел на неё и поёжился. Постоянно работающая в его сознании формула, позволяющая оценивать пси-потенциалы, в её присутствии просто воем выла — да так громко, что от этого воя понемногу начинала трещать голова.

Хорошо, что телепортист удалился, не попрощавшись. От распространяемой им ауры силы голова вообще чуть не взрывалась.

— Давайте знакомиться, — сказала девчонка на бейсике, как на родном, после краткого периода взаимного разглядывания. — Как вас зовут?

— А ты прочитай! — огрызнулась Марсия. Похоже, «акула» нервничала не меньше Кэпа… и, вероятно, точь-в-точь по той же причине. Отсюда и хамство.

Девчонка моргнула. Марсия грязно выругалась и завопила:

— Прочь из моей головы, ты!

— Что не так? Ты сама предложила…

— На самом деле она ничего подобного не хотела, — поспешно вставил Кэп. — Это просто защитная реакция. Страх, нежелание отвечать… понимаешь?

— Вполне. Марсия Гальшменнит, я прошу прощения.

Ответом была новая порция ругательств и совет поступить с «дерьмовым прощением» довольно-таки экстравагантно.

Что во всей этой ситуации радовало Кэпа, так это то, что Марсия не схватилась за «Борк». Однако это же его и встревожило. Если даже с «Борком» в руках Марсия, эта безбашенная психопатка, не видит способа справиться с девчонкой…

— Так, — беловолосая поджала губы. — Что-то мне сия защитная реакция начинает… надоедать. Сделай мне приятное, Марсия, помолчи. Конечно, если не хочешь замолчать принудительно. Вот, так гораздолучше… а теперь, — обернулась, — повторю вопрос: как тебя зовут?

— Кэп Эвар. Можно спросить?

— Да.

— Зачем вы нас похитили?

— Я бы назвала это не похищением, а спасением.

— Если наш катер падал, это ещё не значит…

— Похоже, вы не в курсе, — перебила беловолосая. — Что ж…

Последовало сжатое изложение фактов, характеризовавших обстановку с точки зрения виирай. Кэп слушал молча, Марсия в стратегических точках хмыкала и фыркала, но, не желая замолчать в принудительном порядке, не перебивала.

— И ещё. Моё имя — Сарина. Я Владеющая, иначе говоря, псионик… впрочем, это вы давно поняли сами. Можете обращаться ко мне по имени и на «ты». А теперь задавайте вопросы… по существу, Марсия!

На это «акула» лишь фыркнула громче прежнего и отвернулась.

— Могу повторить, — сказал Кэп. — Зачем вы…

— Из любопытства, — отрезала Сарина. И стало ясно, что ей, бессильной сделать нечто крупное, захотелось спасти хоть кого-нибудь. — А ещё нам было бы полезно понять, какими методами псичи держат в подчинении псиоников без или почти без киберимплантатов. Таких, как вы.

Кэп Эвар пожал плечами.

— Обыкновенными. Если ввести минимальные поправки на фактор пси, я — просто сотрудник специальной службы. Вроде полицейского. Работаю за зарплату.

— Не всё так просто, — живо возразила Сарина. — Полицейский, помимо денег, получает и эмоциональное подтверждение своей значимости. Власть в пределах данных полномочий, сознание своей исключительности, стремление защищать и ограждать… я права?

— Ты же знаешь, что права. Мой ум для тебя — что раскрытая книга.

— Только если ты разрешишь в нём читать.

Кэп поморщился.

— Давай-ка без этих штучек! Все мы прекрасно знаем, что и я, и Марсия выступаем не в том весе, чтобы помешать тебе копаться у нас в мозгах. То, что ты делаешь это незаметно, говорит о твоём мастерстве, и только.

— Я этого не делаю!

— Разумеется, — лёгкая саркастичная ухмылка.

Сарина вздохнула.

— В порядке информации. Среди виирай Владеющим является только один из двадцати, и большинство гораздо слабее меня. Как вы думаете, долго ли сможет существовать цивилизация, если её Владеющие ведут грязную игру вроде той, которую ты мне приписываешь?

— Как вы ведёте себя друг с другом — это одно, — бросила Марсия через плечо. — И лично меня это волнует весьма слабо. А вот как ты поступишь с нами, это уже совершенно другое.

— Нам следует считать себя военнопленными? — спросил Кэп.

Владеющая поморщилась.

— Что за трогательное единство! Ну и оставайтесь при своём мнении. Сейчас я не могу с вами возиться: мало времени. Поговорим на борту мисана.

— Что будем делать?

— Тише, ты!

— Не перегибай. Или за нами действительно наблюдают, и тогда не важно, что мы говорим и даже что думаем, или…

— Никакого или.

— Ну, пусть так. Но вопрос остаётся. Что нам делать?

— А не знаю! Я пока что жить хочу…

— И я тоже. Значит, смотрим, слушаем, запоминаем…

— И ничему не верим.

— Ничему?

— Да ты оглянись!

Кэп Эвар послушно оглянулся.

…диковатый, заросший незнакомыми, но красивыми растениями парк. Сквозь тёмную зелень свежей листвы бликует небесная глубина. Солнца не видно, но недостатка в свете нет. Ветка ближайшего дерева покрыта листьями и крупными, роскошными до бесстыдства ало-розовыми цветами. Запах этих цветов — пряный и сладковатый — пропитывает почти неподвижный воздух. Вот какое-то крупное мохнатое насекомое густо-синего цвета село на край чашечки цветка. Деловито пролезло внутрь, выбралось, с басовитым жужжанием перелетело к соседнему цветку…

— Да уж. Верить в эту растительную идиллию я не стану точно. Это ведь иллюзия?

— И ещё какая. Потрогай!

— М-м? И верно. Как в рекламе: «Словно настоящее и даже лучше».

— А теперь посмотри туда.

— …что? Быть не может!

— Значит, может. Это Риель Асьеннон собственной персоной. И физиономии стоящих около неё довольно знакомые, не находишь?

— Нахожу. Интересно, что ей впаривает эта наша Сарина?

— Она не моя! И не твоя!

— Пусть так. А давай подойдём и послушаем.

— Ты что, ребёнок?

— Я — нет. Причём давно. И я хочу знать, что происходит!

— Ну, тогда рискнём…

Рон Гайлэм был, наверное, единственным разумным на всём сводном флоте, не имевшим понятия ни о ходе переговоров, ни об атаке на систему Тримеля. Сидя в своей каюте на борту «Росомахи», он усердно заучивал глагольные формы. Стоящий на столе компакт негромко бормотал на несколько голосов, приучая человека к принятым у виирай нормам произношения. По экрану при этом бежали составленные из крупных символов строки.

В общем, гостей Рон не ждал. Когда закурлыкал дверной звонок, он даже вздрогнул.

— Входите!

Если бы знать заранее, что за этим последует! Спустя самый краткий срок в каюте стало почти тесно. Деловитые виирай в чёрных комбинезонах молча и сноровисто сняли с креплений ложе, на котором Рон спал, после чего принялись монтировать на том же самом месте блоки какой-то незнакомой аппаратуры.

— Что тут происходит?

Единственный виирай среди набежавшей толпы, которого Рон знал и к которому обратился с вопросом, Хезрас Нрейт вскинул руки в успокаивающем жесте.

— Ничего предосудительного, клянусь Колесом! Просто до кое-кого из Высшего начальства дошла информация, что ты хорошо знаешь структуру вашей Глобальной Информационной Сети, методы навигации и поиска данных, принятые в ней.

— Насчёт «хорошо» — это уж не мне судить. Но кое-что о ГИС я действительно знаю. А какое отношение к моим познаниям имеет… вот это?

Старик-целитель глянул искоса — остро, испытующе.

— Видишь ли, Рон, у нас возникла одна серьёзная проблема. Связанная как раз с ГИС. И ты мог бы помочь нам её решить, если согласишься на один… эксперимент.

— Вот теперь можно считать доказанным, что в каждом целителе, если поскрести, спрятан врач… а любой врач, как давно известно, в душе немного вивисектор.

— Э-э, что-то тебя понесло не в том направлении…

— Скажи просто: что за эксперимент?

Хезрас пожевал губами и признался:

— Прямое включение в сеть пси-резонанса.