Новый отсчет

Уже через три минуты врачи колдовали над раненым, а остальные держали круговую оборону. Их действия сверху корректировал со своей тарелки Ганс Шнейдер.

— К северу от вас три богомола. Эти поменьше ростом, чем в тропиках, но метров пять в высоту будут. Идут к вам.

— Учуяли кровь, гады. Спасибо, Ганс. Далеко не улетай, подстрахуй нас, на всякий случай.

— Хорошо, я буду тут, рядом.

Для властителей местных лесов воины Билича приготовили засаду. Когда все три богомола начали терзать тушу убитого жука-носорога, по ним открыли огонь сразу с трех сторон. На этих, местных богомолах Сашко оторвался от всей души. Он всаживал в тела монстров одну очередь за другой, потом брался за лазерной оружие, испытал на них и реактивный гранатомет. Билич словно мстил за погибших друзей. Даже с перебитым позвоночником богомолы продолжали активно двигать разными частями тела, но вот потеряв зрение, они только бестолково крутились на одном месте, и, словно в замедленной съемке, плавно размахивали своими пилообразными клешнями.

— Вот вам, получите, суки! А теперь гранатами! — Крикнул он своим подчиненным.

В сторону израненных насекомых полетели ручные гранаты. Вскоре вся поляна была завалена множеством кусков еще дергающегося мяса, но ни один из них не представлял для землян опасности. Теперь его надо было поджарить. Эту проблему решили еще в прошлую высадку. Чисто случайно земляне нашли кустарник, обильно выделяющий как эфирные масла, так и густую смолу, великолепно разгорающиеся в условиях такого низкого содержания кислорода.

— Этон, Данго, разведите костер, и нажарьте дичи, — велел Сашко. — Остальным готовиться к ночи. Первая рота — установить растяжки для сигнальных ракет. Вторая рота — ставит палатки. Третья рота — отдыхает.

Возбужденные масаи работали как черти. Даже те, кто должен был заступить в ночное дежурство, и не участвовали в работе, но зато весело переговаривались со своими соплеменниками. Быть снова добытчиками, воинами — это для этих рослых, красивых мужчин было главным.

Мясо богомола Биличу не очень понравилось, да и кровь у него была зеленая. А вот мясо жука чем-то напоминало по вкусу индейку, а кровь была мутного цвета. Не высказал неудовольствия и никто из африканцев. Как заметил Сашко, они старались как можно меньше жарить новое блюдо, чтобы в нем оставалось больше крови. Его такие изыски не устраивали, и серб соорудил себе шашлык по своему вкусу.

Ночь прошла тревожно. То и дело рвались установленные по краям лагеря сигнальные ракеты, трижды пришлось вступать в бой с диковинными ночными насекомыми. Но, слава богу, справились и с этими чудовищами.

Батальон Билича вернулся на линкор через три дня. В шлюзовой камере его уже встречало командование.

— Господин генерал, первый отдельный стрелковый батальон вернулся из разведки. Потерь нет, легко ранено трое. Командир батальона капитан Билич.

Зорич, с недавних пор генерал-полковник, а именно он принимал рапорт новоиспеченного капитана, удивленно хмыкнул.

— Да, Сашко, ты удивляешь. Остальные без потерь не обошлись.

Параллельно с группой Билича высаживалось еще шесть батальонов. Все их командиры были профессиональными военными, и все, конечно, гораздо старше юного серба.

— Большие потери?

— По человеку в каждом батальоне. А Крутов умудрился потерять даже трех.

— Что так много-то?

— Вот это мы и будем обсуждать.

Масаи строем, с песнями покидали шлюз, на выходе их уже ждали жены и сестры. Когда они окончательно ушли в шлюзовой камере появились солдаты совсем другого рода. И форма на них была точно такой же, как на солдатах Билича, и пострижены они были под ноль. Но женские формы проглядывали даже через эти бесформенные комбинезоны.

— Все-таки решили отправить вниз женский батальон? — спросил Билич своего старшего друга.

Зорич кивнул головой.

— Да, Ванесса настояла на своем. Ты же знаешь ее? Если она захочет, поперек ее никто не встанет.

— Кто идет с ней из наших сербов?

— Никто.

Сашко хотел сказать что-то резкое, но Зорич его прервал.

— И ты то же не дергайся, береги нервы. Она отказалась принимать хоть какую-нибудь помощь от мужчин. А вот и она сама.

Ванесса подошла к офицерам, отдала честь Зоричу.

— Господин генерал, батальон готов к высадке на планету. Разрешите загружаться?

— Хорошо, размещайтесь. И удачи вам там, внизу.

Он глянул на Билича, и, отойдя в сторону, повернулся к влюбленным спиной.

— Можно, я полечу с тобой? — спросил Билич после того, как Ванесса отдала команду грузиться. Та пристально глянула на него, но отрицательно покачала головой.

— Нет.

— Хорошо, тогда послушай меня.

Билич отвел Ванессу еще чуть в сторону и минут десять интенсивно что-то рассказывал ей. При этом он очень активно жестикулировал. Мисс Райт не перебивала его, внимательно слушала. Потом она притянула серба к себе, поцеловала его в губы, жадно, отнюдь не по-матерински.

— Через три дня встретимся, — сказала она, и побежала к готовой к отправлению грузовой тарелке. И словно иголкой какое-то нехорошее предчувствие кольнуло сердце парня.

— Дай то Бог, чтобы все было так, — пробормотал он.

Глава 19

Получилось так, что все эти полгода Александр Соболев был лишен личной жизни. Сначала была учеба, интенсивная, как никогда. Потом начались не менее напряженные дежурства в боевой рубке. Сначала они работали по двенадцать часов, но из-за такого графика все экипажи уставали еще больше. Начали делить вахту на сутки. Вот только тогда все экипажи начали высыпаться. Кроме того, подоспела и третья смена. Был, правда, в личной его жизни один момент, показавшийся Соболеву забавным. Он тогда шел со смены, как всегда уставший, и навстречу ему шла черноволосая девушка с удивительно красивой фигурой и чуточку раскосыми глазами. Она решительно перегородила дорогу пилоту и, ткнув пальцем в грудь Соболева, спросила на ломаном английском языке: — Ты кто — швед?

— Нет, я русский, — ответил Александр. Девушка как-то даже обрадовалась.

— О-о! Рашен. Это тоже хорошо. Пошли, — и она поволокла ошеломленного пилота куда-то в носовую часть. Как оказалось, она тащила его в тот "тупичок интима", как звали это место между собой сербы. Им повезло, одна из кают была свободной, и уже через пять минут они оба не без взаимного удовольствия занимались весьма интенсивным сексом.

— Как тебя хоть зовут? — Спросил Сашка свою партнершу уже после окончания всего этого безумства.

— Лаура.

— Ты откуда?

— Испан.

— О! Испания, а чего глаза такие раскосые.

— У меня папа китаец, а мать испанка.

Они потрахались еще, а потом Лаура спросила: — А у тебя нет знакомых шведов?

— Зачем они тебе нужны, эти шведы?

— Я хочу переспать на этом корабле со всеми нациями. Понял?

Соболев невольно опешил.

— Ты это серьезно? Зачем это тебе надо?

— Это как русская рулетка, мне интересно, от кого я забеременею. Это можно будет потом узнать, я спрашивала ученых. Чье семя будет сильней, того и будет мой сын.

— Ну, ты даешь!

Через несколько дней он увидел Лауру, транспортирующую в "интимный тупичок" какого-то упирающегося малайца. Девушка явно решила идти в своем увлечении до конца.

А потом Соболев встретил ее, свою женщину. Он шел по бесконечному Проспекту, и увидел высокую, как он сам, под два метра, девушку. Она была одета в этот самодельный камуфляж, в кепи, явно скрывающей стриженую наголо голову. Но Александр не мог оторвать от ее лица свой взгляд. От красивых, черных глаз, больших, алых губ. И, как-то машинально, Сашка перегородил ей дорогу. Как ни странно, девушка не возмутилась, только улыбнулась и просто спросила по-английски: — Ты кто?

— Саша, — ответил пилот. — Я русский.

Она засмеялась.

— А я — болгарка. Меня зовут Софья.

Слава Богу, на этом огромном корабле не было ни одного кафе, ни одного кинотеатра и даже парка с его непременными скамейками, вечными приютами влюбленных. Узнать что-то больше друг о друге среди этой толкучки было невозможно, тем более Соболеву не хотелось вести эту потрясающую девушку в свой отсек, к этим назойливым и пошловатым морячками. Вряд ли они дали им возможность поговорить по душам. Так что они прямиком направились во все тот же тупичок, и, пока выстаивали двухчасовую очередь в отдельную каюту, выяснили друг о друге все. Оказалось, что в той, прежней жизни она была студенткой политеха и спортсменкой, баскетболистской. А сейчас она сержант в женском батальоне Ванессы Райт. В постели у них так же все было прекрасно, и ощущения Соболева были совсем другим, чем с той девушкой, китайско-испанского производства. Эта была одна сплошная волна счастья, и они очнулись только когда, в дверь начали барабанить очередные любовники.