Одержимые бессмертием

Так. Не успел.

Гор сразу все понял, и слова квестора лишь подтвердили его догадку:

— Гражданин Гор, Александр Васильевич?

Гор устало опустился в кресло. Жирная свинья выполнила свои обещания, и теперь ему предстоит стать козлом отпущения. Крайним. Он махнул рукой:

— Да бросьте, Англетерро. Вы же прекрасно знаете, к кому пришли. Давайте не будем ломать комедию. — За спинами драбантов маячил Каменский, и глаза его напоминали яйца тропического плурхана. Такие же зеленые и огромные. Опер был в полной растерянности. О своей судьбе Каменский пока не задумывался, но даже если он останется на службе, подняться выше старшего опера к пенсии ему уже не доведется. Клеймо неблагонадежного светит ему на всю жизнь. — Делайте, что там положено, и покончим с этим быстрее.

— Вам придется пройти с нами. — Взгляд Англетерро, пустой, словно вакуумная присоска, уцепился за что-то на стене выше и правее плеча инспектора. Старый приятель чувствовал себя неуютно. — Сдайте табельное оружие, удостоверение и ключи от шкафов.

Гор бросил на стол связку ключей, медленно повернулся к сейфу. Потянул оттуда свой любимый ухоженный «Магнум-435 Мегаватт». Странная опустошенность овладела им. Не успел. Крайний. Все.

А может?.. Палец сам лег на гашетку. А вдруг…

— Не делай глупостей, дружище, — скорее угадал, чем услышал он. — Возможно, мне удастся еще все подправить. А с дырой в ребрах многого уже не поправишь.

И инспектор передумал, хотя отлично знал, что самый лучший способ заставить загнанного преступника сдаться без сопротивления — подарить ему последнюю, самую безумную надежду. Он не раз прибегал к подобному приему. Вот уж никогда бы не подумал, что сам купится на такой дешевый трюк.

Гор перехватил оружие за излучатель и протянул ближайшему гвардейцу рукоятью вперед.

— Я готов.

Квестор обернулся к сопровождающим:

— Один остается здесь до прихода следственной бригады. Остальные вперед. Подследственный не представляет опасности, к тому же он приносил присягу. Я сам провожу его в Управление. — Он глянул на Гора. — Вы даете слово не оказывать сопротивления и не предпринимать попыток к бегству?

— Да, — обронил Гор с горькой улыбкой. А про себя подумал: «Слово? Знал бы ты, дружище, что я только что собирался сделать, так упал бы от изумления. Я ХОТЕЛ НАРУШИТЬ ПРИСЯГУ! Я, отдавший службе столько лет. Какой пассаж…»

Они медленно двигались по коридору. Белый свет люминесцентных ламп резал глаза. Несмотря на распоряжение Англетерро, один из драбантов пристроился сзади. Впрочем, на достаточном удалении, давая возможность им перекинуться парой фраз, хоть это и противоречило инструкции. Но Гора в гвардии уважали, многие были с ним на острых акциях. Того, что шел сзади, инспектор неплохо знал, — сержант Некрылов под его руководством освобождал заложников три года назад на Полтаве-О13. Переднего Гор тоже несколько раз видел, хотя имени не мог никак вспомнить.

— Послушай, — быстро говорил тем временем Англетерро. — Ты обвиняешься пока только в халатном исполнении обязанностей, нанесших серьезный ущерб безопасности государства. Это, конечно, скорее всего, вышак, но я попробую что-нибудь сделать. Ведь будет еще и следствие… — Гор опять улыбнулся, скосив глаза на раскрасневшееся лицо Англетерро. — Я до Президента дойду! Он меня знает, лично награждал почетной грамотой. И ценным подарком, между прочим. Мы оба знаем… да что там! Все ребята в Департаменте знают, что ты сделал все, что мог. И если бы не этот ублюдок… — Он осекся, глянул по сторонам, нервно хрустя переплетенными пальцами. — Короче, пока расклад такой. Высшую меру наказания решено тебе заменить пожизненным заключением. Без лишения присяги. Это хороший знак…

Больше ничего он сказать не успел. Они вошли в лифт, доставивший их на подвальный этаж Следственного Управления Специального Департамента. В лифте говорить уже было опасно. Англетерро проводил его до камеры и, для проформы проверив ее изнутри сканером, вышел. Лязгнул магнитный замок, загудело нейтрализующее охранное поле. Гор повалился на жесткую лежанку.

Ирония судьбы, и только! Поверить в бессмертие, в возможность начать новую жизнь, и все это за минуту до ареста. Пожизненное… Пожизненное пребывание в маленькой — три на пять — капсуле, несущейся в межзвездном пространстве подобно безумному астероиду. С безумным пассажиром. Регенератор воздуха, мини-синтезатор пищи, и все. Все. Еще односторонний портал, закрытый семью гербовыми печатями. Ни связи, ни людей, никого. И это навсегда. Навечно, если все же принять на веру собственное бессмертие. Будь оно проклято! И лишь маленький огонек на пульте контроля в миллионах километров от тюремной капсулы, сигнал, поступающий от вживленного в тело датчика. Преступник жив. И все.

Что ж, зато достаточно времени, чтобы по-настоящему убедиться в собственном бессмертии. Убивать себя по три раза на дню — перед завтраком, обедом и ужином. И еще один раз на ночь. Чтоб спалось крепче.

Гор усмехнулся — шутка вышла несколько тяжеловатой, но если он еще может шутить, то не все потеряно. Поживем, наймит!

3.

Окрик «Стоять!», раздавшийся из динамика, упрятанного где-то в потолке, застиг нас точно в середине коридора.

Мы остановились.

Обстановку я успел оценить еще при входе. Особого оптимизма она во мне не вызвала, но и не так чтоб уж очень огорчила.

Впереди под самым потолком чернеет ствол, и не какого-нибудь лучевика, а дезинтегратора «Интенс», с оптическим наведением, само собой. И позади та же картинка. Итого два. Маловато будет! Для надежности на такое помещение требовалось бы как минимум четыре ствола. Не спорю, «Интенс» убойней любого лучевика — человека, к примеру, разносит в такие мелкие клочья, что даже «Миниган» с ним в этом деле не сравнится.

Тем временем над нами звучит приказ:

— Бросить оружие!

Наши «беретты» стукаются об пол с небольшим интервалом — сначала моя, потом напарника.

А ведь здесь даже не пропускной пункт, просто пост. Стало быть, к угрозе нападения на Купол силами бессмертных парий местные власти относятся достаточно серьезно.

Нам уже задают вопрос:

— Кто такие?

А вот это правильно. Местная голь на выдумки ох как хитра, и, чтобы пролезть в Купол, маскарады с переодеваниями в полицейскую форму проделывались уже не раз. Только у парий всегда были проблемы со спецсредствами, типа гелиевой маски, создающей тебе лицо, полностью идентичное портрету реального бойца в картотеке спецназа. Ну почти полностью — цвет глаз не в счет, тут нужны линзы.

— Николай Юрьев, Семен Никитин, третья рота, седьмое подразделение! — докладываю я, и продолжаю: — Блядь, ребята, вы здесь совсем о…ли, что ли? Я бессмертного взял, у меня раненый, а вы меня парите у ворот полчаса!!!

Десятисекундная задержка, после которой следует:

— Почему не явились на пункт?

Твою мать!..

— Потому что нас сбили на Качалова! Предлагаешь мне переть отсюда два километра до КПП, когда Семен кровью истекает?!

Вот скотина! С Ежа ведь «кровь» действительно только что не капает. А они наверняка уже послали запрос на мою ксиву и знают, что я именно тот, за кого себя выдаю. По крайней мере, судя по морде лица. В безупречности своего «портрета» я не сомневаюсь — и не такие бобры покупались на полное сходство, гарантируемое псевдогримером. Даже оперов Администрации удалось в свое время обвести вокруг пальца, было дело, хотя они там собаку съели на подобных штучках. Сомневаюсь, что у здешних сторожей имеется хотя бы малейшее представление о существовании в природе таких радикальных способов изменения внешности. Однако из динамика доносится:

— Сдайте материал для генного анализа!

Ну все, попали. Формально генная проверка — процедура обязательная, но проводится она, как правило, только если у контролеров имеются сомнения относительно личностей прибывших. Значит, имеются.

Вообще-то я рассчитывал не только на наше сходство с мордами на ксивах, но и на их мнимый героизм, на ранение «сержанта» и больше всего на срочность, связанную с заинтересованностью здешних спецслужб в бессмертных пленных.