Слепящая пустота

— Кто это? — апологет повернулся к ковырявшемуся в нечесаной бороде старику.

— Наш духовный лидер, великий бокор, — ответил старик, давя черными ногтями отловленную гниду.

— Великий бокор? Что это значит?

— Бокор — колдун Вуду, практикующий пьетро — черную магию, связанную с проклятьями, смертями и отмщением. Его личный покровитель сам Эшу да Капа Прета, «Эшу в черном плаще», бог смертельных анафем и порабощения. Повелитель зомби. Может, ты хочешь еще что-то узнать, чужак? Лучше найди меня позже после «урока познания».

— «Урок познания»? Но что это?

— Ступай и сам все увидишь!

Заинтригованный Харон поднялся на платформу.

* * *

— Однажды бог Замби сотворил все сущее! — торжественно объявил со своего импровизированного возвышения черный колдун. — Три дня он работал не покладая рук, а потом все-таки надумал отдохнуть. Он отдыхал весь четвертый день, а на пятый решил вернуться и посмотреть, что же там у него получилось. Узрев мир, Замби пришел в ужас, решив никогда больше на него не смотреть. Он отвернулся от своего творения, зарекшись с тех пор когда-нибудь отдыхать. А что же, вы, братья мои, спросите, стало с людьми?

Колдун обвел взглядом замершую толпу.

— Люди стали жить сами по себе. Итог вы видите! Помните, что каждой человеческой потребности соответствует свой бог. Думаете, боги ушли, ужаснувшись деяниям неразумных детей? Нет, это не так. Боги всегда обитали на перекрестках, и, чтобы их вызвать, нужно всего-навсего провести особый обряд. Я называю этот обряд «открывание перекрестков». Как только перекрестки открыты, следует сразу же обратиться к нужному богу. Выбирайте с умом и осторожностью, ибо боги не любят, когда их беспокоят попусту. Огун заведует всем, что связано с железом и большими машинами. Когда-то он управлял огромными механическими чудовищами, передвигающимися по сосудам метро, но потом эти чудища издохли, ибо не стало жизненной силы в стальных дорогах под ними. Йеманжа, мать всех духов, покровительствует гордыне и богатству. Эшу Шанго — бог грома и земных сотрясений. Когда-то у него была великая армия непобедимых воинов, сражавшихся с зомби.

— Охренеть! — тихо проговорил совершенно потрясенный Харон.

— Есть ли среди вас нуждающийся в помощи богов? Ибо сегодня утром я снова открыл перекрестки!

Из толпы неуверенно вышел молодой человек в испятнанной застарелой кровью милицейской камуфляжной куртке.

— Назовись, недостойный!

— Меня зовут Михаилом! — испуганно проговорил парень, затравленно поглядывая по сторонам.

— Что именно ты просишь у великих богов?

— Мне изменяет молодая жена! Я хочу прекратить это раз и навсегда.

Апологет ожидал взрыва дружного хохота, но вопреки ожиданиям этого не произошло. Закутанная в лохмотья толпа хранила гробовое молчание.

— Боги услышали тебя. Они внемлют твоей просьбе. Нечестивица будет исправлена. Мне нужна бутылка водки! — неожиданно объявил черный колдун, и Харон, не удержавшись, засмеялся.

Колдун пристально поглядел на чужака. Из толпы вышел немолодой мужчина и, поклонившись, передал длинноволосому бутылку с мутной жидкостью. Колдун выдернул пробку и, поведя носом, удовлетворенно кивнул.

— Самогон тоже подойдет… Итак, я вызываю тебя, Эшу да Капа Прета!

Из-за спины колдуна появились две невысокие девушки в черных одеждах. Они зажгли установленные прямо на мраморных ступеньках свечи, между которыми длинноволосый поставил емкость с сивухой.

— Теперь принесем жертву!

«А вот это уже интересно!» — обрадованно подумал апологет, ожидая, что сейчас на платформу выведут купленных у работорговцев мальчишек.

Однако вместо мальчишек одна из прислужниц в черном принесла живую курицу и точным ударом ножа отсекла ей голову, поливая брызжущей кровью бутылку со спиртным.

— Этот напиток нужно растянуть на целый месяц, — сообщил довольный ходом церемонии колдун. — Обязательно раздели его с женой. Давай ей пить три раза: в начале следующего месяца, в середине и в конце. Выпив напиток, жена навеки перестанет тебе изменять. Ступай же с миром!

Парень подхватил бутылку и, почтительно поклонившись, растворился в толпе.

Колдун поманил Харона пальцем.

Апологет подошел ближе.

— Я вижу новое лицо в нашем уютном тесном мирке, — тихо проговорил бокор. — Человек скептического ума решил посетить обитель древней магии вуду. Скажи, что привело тебя к нам?

Вместо ответа Харон показал металлический жетон.

— Так ты из этих… — разочарованно вздохнул длинноволосый. — Ваши цели и методы мне сугубо противны, но я никогда не отказываюсь от сотрудничества с более сильным противником. Как гласит древняя мудрая поговорка, держи друзей своих рядом, а врагов еще ближе.

— Хирург, если не ошибаюсь? — на всякий случай уточнил апологет, рассматривая удивительные татуировки на груди местного лидера.

— Лучше называй меня бокором.

— У вас занятные тату! Что-то очень знакомое… сублимации сексуальных кошмаров одного известного в прошлом швейцарского художника.

— Ты прав, чужак с поверхности, — улыбнулся бокор. — Честно говоря, не ожидал встретить в метро подобного знатока. Мои татуировки — репродукции картин гениального Ганса Рудольфа Гигера, великого биомеханика зла.

У апологета на счет гениальности швейцарского художника имелось несколько иное мнение, но он благоразумно промолчал.

— Вы действительно верите во все это? — спросил Харон, с опаской оглядываясь на зловеще безмолвную толпу. — Я имею в виду магию вуду?

— Людям необходима надежда, — пожал плечами длинноволосый. — Некий прочный штырь, на котором вращается хрупкая вселенная. Без этого штыря человек ничто, испуганное верещащее животное у входа в черный, кишащий кровожадными монстрами туннель.

Честно говоря, такого ответа Харон не ожидал.

— Вы думаете, все это ложь, — грустно продолжил бокор. — Отнюдь, это не так. Кое-что, возможно, да. Но не все.

— Вы в прошлой жизни были врачом?

— Все верно. Но в метро моему умению места не нашлось.

— Как так?

— Я был нейрохирургом.

— Но вы все равно моли бы помогать людям…

— Мои незримые покровители запретили делать это!

Харон чувствовал себя немного не в своей тарелке. Он так и не смог раскусить этого загадочного человека, страдающего, судя по всему, тяжкой формой неизлечимой шизофрении.

— Меня интересуют мальчишки в возрасте десять-двенадцать лет…

— У нас на станции мало детей, — ответил бокор.

— А те, которых вы недавно приобрели у рейдеров?

— Мы уже принесли их в жертву Эшу да Капа Прета.

— Что?

— Всех, кроме одного, — зловеще улыбнулся колдун и, выхватив из-за спины длинный нож, попытался ударить Харона в горло.

Апологет увернулся, отводя крепкую, как стальной прут, руку бокора в сторону.

Вибрирующий гул сотряс мраморный пол станции.

Коптящие на стенах факелы одновременно погасли.

* * *

То был отнюдь не сквозняк. Огонь просто взял и иссяк. На станции началась паника. Харона грубо толкнули, и он упал, успев выставить руки. И в этот самый момент из ближайшего туннеля снова раздался протяжный вибрирующий вой.

Что-то смутно знакомое.

Что-то из прошлого.

Так сигналил приходящий на платформу поезд, если не собирался останавливаться на станции.

— Он, наконец, пришел! Он явился, братья и сестры! — истошно кричал во тьме колдун, заглушая вопли перепуганных людей. — Великий день избавления настал. Наши ежедневные молитвы, наконец, услышаны. Мудрый Огун прислал за нами своего возлюбленного Жнеца. Он заберет нас всех в лучшую жизнь! Туда, где чистое синее небо и вечный белый свет. Повелитель железных машин раскрывает перед нами свои щедрые объятия!

Действуя на ощупь, Харон отполз к ближайшей колонне, опасаясь, что его попросту затопчет обезумевшая толпа.

А к станции Маршала Жукова подходил поезд.